Она отправилась на Франчи Приму доставить кое-какие важные конфиденциальные сведения, которые объяснят подпольной натийской диаспоре, почему она больше не подпольная и почему избранный ими кандидат был вынужден столь поспешно снять свою кандидатуру с выборов. Ей не грозит никакая опасность, и вы сможете пожениться, когда ты вернешься с Амеля.

– Если только вы не придумаете еще какого-нибудь срочного дела, – оскалился Орн.

– Вас обоих никто не заставлял принимать присягу КИ, – сказал Стетсон. – Она просто выполняет приказы – как и все мы.

– Да уж, в КИ оказалось так здорово, – прорычал Орн. – Я всем новым друзьям сразу советую туда поступить.

– Амель, помнишь?

– Но почему так внезапно?

– Амель… в общем, Лью, Амель – не такой фунт изюма, как ты, возможно, себе воображаешь.

– Не такой… но ведь там проходят продвинутое пси-обучение. Ты же передал им мою заявку, разве нет?

– Лью, все немного не так.

– А как?

– На Амель не подают заявлений. Оттуда призывают.

– И что это значит?

– Если ты не в списке одобренных лиц, не выпускник и не какой-нибудь священнослужитель, то можешь попасть туда лишь одним способом. Нужно стать учеником – призванным.

– И меня призвали?

– Да.

– А если я откажусь стать учеником?

Вокруг губ Стетсона собрались жесткие складки.

– Ты принес клятву верности КИ. Помнишь?

– Я ее перепишу, – рыкнул Орн. – К словам «Клянусь своей жизнью и сокровенной честью выискивать и уничтожать семена войны всюду, где они объявятся» надо добавить: «и пожертвую в процессе кем и чем угодно».

– Неплохое дополнение, – сказал Стетсон. – Предложи, когда вернешься.

– Если вообще вернусь!

– Что ж, такая вероятность есть всегда. Но тебя призвали, и КИ отчаянно хочет, чтобы ты согласился.

– Так вот почему никто из вас не удивился моему запросу.

– Отчасти да. Пси-отдел подтвердил, что у тебя есть способности… и это нас обнадежило. Нам нужен на Амеле кто-то твоего калибра.

– Зачем? Отчего КИ интересуется Амелем? Там даже близко никогда войны не было. Большие шишки слишком боятся оскорбить своих богов.

– Или своих жрецов.

– Я никогда не слышал, чтобы у кого-то возникали трудности с допуском на Амель, – сказал Орн.

– У нас они всегда возникают.

– У КИ?

– Да

– Но ведь наши техники из Пси-отдела там обучались.

– Их выделили нам с Амеля – и по тамошнему настоянию, не по нашему. Нам еще ни разу не удавалось послать на Амель настоящего разведчика – надежного и преданного делу.

– Вы думаете, жрецы что-то замышляют?

– Если так, то мы в беде. Как нам справиться с силами пси? Каким образом можно задержать кого-нибудь вроде того паренька с Весселя, который без корабля прыгает на любую планету во вселенной? Как иметь дело с человеком, который может извлечь нашу аппаратуру из-под своей кожи, не сделав ни единого надреза?

– Выходит, вы про это знаете, да?

– Когда твой передатчик перестал издавать звуки окружающей тебя обстановки и начал передавать рыбье бульканье, мы догадались, – сказал Стетсон. – Как тебе это удалось?

– Я не знаю.

– Допустим, ты говоришь правду.

– Я просто пожелал, чтобы это случилось, – признался Орн.

– Просто пожелал! Может быть, поэтому ты и отправляешься на Амель.

Орн кивнул, пораженный этой мыслью.

– Может быть. – Но его по-прежнему не отпускало то самое предчувствие, теперь уже направленное не на тележку, а дальше, в сторону Амеля. – Вы уверены, что они призвали именно меня?

– Уверены и встревожены.

– Ты толком ничего не объяснил, Стет.

Стетсон вздохнул.

– Лью, мы только сегодня утром получили подтверждение: на следующей сессии Ассамблеи будет внесено предложение расформировать КИ и передать все его функции Переобнаружению и переобучению.

– Ты, должно быть, шутишь.

– Не шучу.

– Тайлеру Джемину и его ПэПэшникам?

– Им самым.

– Этому… бездарному политикану! Половина всех наших проблем вызвана тупостью ПП. Они уже десять раз едва не довели нас своими выходками до новой Рубежной войны. Я думал, Джемина мы первым делом собирались убрать с поста.

– Угу, – согласился Стетсон. – Но предложение пойдет в работу на следующей сессии Ассамблеи, а это меньше чем через пять месяцев. И амельское духовенство его полностью поддерживает.

– Единогласно?

– Да.

– Но это такая глупость! Посмотреть только на…

– Ты что, сомневаешься, что религиозная горячка сумеет довести эту инициативу до одобрения? – спросил Стетсон.

Орн покачал головой.

– Но на Амеле тысячи религиозных сект… может, даже миллионы. Вселенское перемирие не позволяет…

– В мирном договоре не сказано, что им нельзя ополчаться на КИ.

– Но тогда я не понимаю, Стет, если жрецы против нас, зачем им одновременно приглашать меня учеником?

– Теперь ты понимаешь, почему мы встревожены, – сказал Стетсон. – Еще никому – повторяю, никому! – не удавалось отправить на Амель агента. Ни КИ. Ни старой маракской Секретной службе. Ни даже натийцам. Все попытки оканчивались вежливой депортацией. Ни один агент еще не отходил больше чем на двадцать метров от места посадки.

– Что там навалено на тележке? – спросил Орн.

– Все, что ты должен был изучать следующие шесть месяцев. У тебя шесть дней.

– А что будете делать, чтобы вызволить меня с Амеля, если дело запахнет рыбой?

– Ничего.

Орн неверяще уставился на начальника.

– Ничего?

– По нашим самым надежным данным, твое обучение на Амеле – они называют его «инициацией» – занимает примерно шесть месяцев. Если за это время от тебя не поступит никакой весточки, мы пошлем запрос.

– Запрос: «Что вы сделали с его трупом?» – осклабился Орн. – Да идите вы; через шесть месяцев уже и КИ не будет, чтобы этот запрос отправить!

– Ну, по крайней мере, будут обеспокоенные граждане, твои друзья.

– Которые меня туда послали!

– Не сомневаюсь, ты понимаешь, что это необходимо. Диана поняла.

– Она в курсе всего этого?

– Да. Она поплакала, но все поняла и отправилась на Франчи Приму, как ей было велено.

– Я – ваше последнее средство, да?

Стетсон кивнул.

– Мы должны выяснить, почему вселенский религиозный центр настроен против нас. Никакими молитвами, уж извини за каламбур, нам туда не попасть и не одолеть их. Мы можем попытаться действовать силой, но это разожжет религиозные восстания по всей федерации. И тогда Рубежные войны покажутся нам уроком физкультуры в пансионате для благородных девиц.

– Однако ты не исключаешь этого варианта?

– Конечно, нет. Но я не уверен, что нам удастся набрать для этого достаточно волонтеров. Мы никогда не одобряли персонал на основе религиозной принадлежности, но черта с два они сами нас одобрят, если мы вдруг решим напасть на Амель. Это опасная тропа, Лью. Нет, мы должны выяснить причину! Может, нам удастся исправить то, что им не по нраву. Это наша единственная надежда. Может, они не понимают нашего…

– А что, если они планируют военный