Евнух-распорядитель вскочил, словно подброшенный катапультой, и бросился к двери, оттолкнув епископа. Трудно было ожидать от толстяка такой прыти… Его лицо посерело, точно непропеченное тесто. Харадир рванул тяжелую бархатную штору и наполовину сорвал ее с карниза.

На женской половине стоял гвалт. Звон бьющейся посуды, визг служанок и наложниц, пронзительный голос Харадира:

— В сад! Всех женщин — в сад! Быстрее, быстрее!

Воистину, евнух-распорядитель не зря получал свое жалование.

Равно как и архитектор, который перестраивал дворец и позаботился о том, чтобы из любого помещения можно было без особых затруднений попасть в один из внутренних двориков. Чем и воспользовался Хильдис Коот: оставаться в кабинете почтенного Харадира стало не только бесполезно, но и небезопасно.

С тех пор как разразился Катаклизм, в Туллене землетрясения случались по крайней мере трижды в год (если верить поступающим донесениям), и хотя бы раз в год — в самой столице. Но сегодняшнее землетрясение было каким-то… неправильным.

Человек пришел в себя от резкой боли — похоже, кто-то всей тяжестью наступил ему на руку. И тут же последовали новые болезненные толчки и удары… Человек лежал навзничь. Вокруг металась обезумевшая толпа.

Застонав, он поднялся на четвереньки, затем на ноги, едва не был свален снова, но устоял и побрел в сторону от столпотворения, не понимая: «Кто он? Где он? Что вокруг происходит?»

Кое-как выбрался из толчеи, не обращая на нее внимания, не вслушиваясь в звучащие вокруг вопли.

Память начала проясняться — медленно и неохотно. Человек с трудом разлепил губы и проговорил без всякого выражения:

— Я — ротмайстер Баркус.

Память радостно подтвердила: да, именно так он себя и называл… Но отчего-то произнесенное имя показалось чужим. Ненастоящим.

Где-то неподалеку истошно заорала женщина, легко перекрыв бессвязный хор толпы:

— На помощь! Грабят!! Насилуют!! Убиваю-у-у-у-т!!!

И, странное дело, вопль этот словно выдернул затычку из переполненного сосуда: воспоминания хлынули струей, потоком.

«Какой, в бездну Хаоса, еще ротмайстер?! Я лишь называл себя так, инкогнито гуляя по Туллену. А на самом деле я… Да, Адрелиан. Лорд-регент Адрелиан. Но что же происходит в моей столице?»

Женский крик, терзавший уши, смолк. Возможно, убийцы и насильники успели сделать свое черное дело. Либо же разбежались, не вынеся пронзительных воплей жертвы.

Но и без того вокруг хватало суматохи. Удары землетрясения — а в том, что случилось именно оно, Адрелиан не усомнился, — уже прекратились. Дома вокруг большей частью уцелели — иные покосились, стены других покрылись трещинами. Лишь несколько зданий старой постройки лежали в руинах. Но люди не спешили в свои жилища, опасаясь новых подземных толчков. Никто толком не знал, что можно и нужно делать. Женщины причитали, прижимая к себе детей. Мужчины мрачно молчали. Неподалеку занимался пожар, но никто не спешил его тушить.

«Где городская стража? Где гвардия? Почему никто ничего не делает? — возмутился Адрелиан. — Вот и отлучись ненадолго…»

Меж тем по площади пронесся слух, что здесь-то еще ничего, стихия достаточно милостиво обошлась с людьми, а вот неподалеку, где рухнул караван-сарай старой постройки… Называли цифры раздавленных — одна другой больше.

Лорд-регент немедленно поспешил туда.

Развалины старого караван-сарая и впрямь представляли самое печальное зрелище. Земля устлана погибшими, раздавленными и ушибленными. Многие купцы и их работники еще оставались под руинами, придавленные обломками стен и тяжеленными тюками с товаром, — стоны доносившиеся оттуда, не позволяли усомниться. Народ, столпившийся вокруг, застыл в каком-то тяжком оцепенении, не пытаясь спасти погибавших.

Адрелиан сгоряча совершенно позабыл, что он переодет. По привычному сознанию своей власти грозно закричал на бесчувственных ленивцев и приказал им расчищать обломки, отваливать тяжести и освобождать раненых. Многие, полагая его чиновником, повиновались властному голосу, и лорд-регент, чтобы подать им пример, первым начал отбрасывать камни и перетаскивать тюки.

Несколько минут спустя Адрелиан услышал зычные крики: «Разойдись! Разойдись!» Поднял голову — на площадь въезжали конные гвардейцы во главе ротмайстером Круллом. С этим командиром лорд-регент был лично знаком с давних, еще до Катаклизма, времен. Старый служака, решительный, храбрый и преданный, но сообразительностью, увы, не блещет… Что и продемонстрировал в очередной раз вполне наглядно.

— Отставить! — рявкнул Адрелиан, подскочив к Круллу. — Не разгонять толпу! Пусть расчищают обломки, спасают людей!

Ротмайстер, казалось, на мгновение лишился дара речи. Уставился так, словно видел лорда-регента первый раз в жизни. Хотя, конечно же, не мог не узнать, пусть и в чужой одежде.

— Кто здесь командует: ты или я? — поинтересовался Крулл весьма язвительно. — Ты или я получил этот шеврон из рук самого лорда Адрелиана?

Теперь уже лорду-регенту пришел черед онеметь.

— Ступай! — махнул ротмайстер рукой с зажатой в ней нагайкой. — Ступай и радуйся, что у меня нет времени наказать тебя за дерзость!

— В своем ли ты уме, ротмайстер Крулл?! — возопил Адрелиан. — Отныне ротой ты не командуешь, езжай в казарму и жди решения своей судьбы!

Ротмайстер немедленно доказал, что решительности ему и в самом деле не занимать. Ответил не словом, а делом — со всей силы вытянул лорда-регента нагайкой. И крикнул солдатам:

— Взять его!

«Сошел с ума… Не узнает меня…» — мелькнула мысль у Адрелиана. Гвардейцы уже подбирались к нему, расталкивая конями толпу.

— Солдаты! Разве вы не узнаете своего командующего? — громыхнул голос лорда-регента, прокатившись от края до края площади, — точь-в-точь как в старые времена громыхал на поле боя.

Не узнавали… Или старательно делали вид, что не узнают.

Заговор?.. Мятеж?.. Разбирательство стоило отложить на потом. Раз уж люди решились на такое , то пойдут до конца, ни перед чем не остановятся. Ткнут ножом в суматохе, и конец…

Надо было уносить ноги, и Адрелиан юркнул в толпу. Зеваки улюлюкали ему вслед, но попыток схватить не предпринимали.

* * *

Землетрясение вызвало не так много разрушений, как показалось поначалу, зато переполоха наделало немало.

Половина магов, прибывших на большой совет, разъехалась накануне вечером. Лорд-регент не любил проволочек и позаботился о том, чтобы люди, занимающиеся государственными делами, разделяли с ним эту нелюбовь. Те, кто не успел уехать, ненадолго заперлись в особом покое.

Как стало вечером, была срочно созвана комиссия от Инквизиции, коей поручили установить истинные причины происшествия.