– И за что мне все это? – заныл Анатолий.

– Ладно, – решительно проговорил Маркиз. – Как бы там ни было, тебе надо переезжать к нам. Здесь становится слишком беспокойно. Кроме того, я хотел, чтобы ты сыграл одну небольшую, но очень ответственную роль, а для нее понадобится грим.

– У меня чемоданчик всегда при себе, – сообщил Анатолий. – Я без него как без рук…

– Тебе понадобится настоящий сложный грим, в твоем наборе недостаточно материалов. И вообще – надо переезжать. Советовал я тебе поселиться у Зинаиды Викентьевны – там бы ты горя не знал, никто бы тебя не заметил…

– Очень жалею! – вздохнул Анатолий. – Но твоя подруга, кажется, была против…

– Она не против тебя лично, – успокоил приятеля Маркиз. – Она только против постоянных розыгрышей. Особенно ей не понравилось, когда она увидела меня в двух экземплярах. Когда у нее плохое настроение, Лола утверждает, что и одного-то меня с трудом выносит. Так что, если мы пообещаем ей, что не будем устраивать спектаклей с переодеваниями, – все будет в порядке.

Однако, когда Лола увидела приятелей на пороге квартиры, она подбоченилась и проговорила:

– Так-так-так! Мы же, кажется, в прошлый раз все выяснили и договорились не возвращаться снова к этой теме? Или я – или этот человек-конденсатор!

– Трансформатор, – машинально поправил ее Анатолий.

– Да хоть микрокалькулятор! – взорвалась Лола. – Я не хочу встречать у себя на кухне Филиппа Киркорова или Усаму Бен Ладена! Я не хочу однажды столкнуться в коридоре с собственным двойником! Если вам наплевать на мои нервы – допустим, но это, в конце концов, нервирует животных!

Пу И, который вертелся у нее под ногами, возбужденно затявкал, чтобы выразить свою поддержку.

– Лолочка! – перебил ее Маркиз. – Но Толя клятвенно обещает – никаких превращений!

– Знаю я ваши клятвы! – отмахнулась Лола. – Мужчинам верить вообще можно только в самом крайнем случае, когда уже не остается другого выхода!

– Ну что ж, – Леня тяжело вздохнул и незаметно подмигнул Анатолию, – поищем для него какое-нибудь другое пристанище… жаль, конечно, что мы не сможем обсудить с тобой роль, которую Анатолию нужно будет сыграть. Ну ничего, обойдемся…

– Роль? – ревниво переспросила Лола. – Что еще за роль? Почему я ничего не знаю?

– Да так, ничего особенного. – Маркиз повернулся к двери. – Самая обычная роль из фильма ужасов. Что-то вроде «Возвращения живых трупов»… ну, грим, правда, довольно сложный, но Анатолий как-никак профессионал…

– Так-так! – Лола заступила дорогу компаньону. – Без меня у вас ничего не получится! Я вам просто необходима! Это он-то профессионал? Жалкий дилетант! Обыкновенный любитель! Вот я действительно играла панночку в постановке «Вия»… это был мой звездный час! Зрители в первом ряду падали в обморок, а детей до шестнадцати лет вообще не пускали на представления! Ты знаешь, какие отзывы были в прессе? Один критик даже советовал запретить спектакль, чтобы не подвергать риску нервы зрителей!

– Да, конечно, ты могла бы помочь нам в работе над ролью, – вздохнул Леня. – Но что делать – ведь ты против того, чтобы Анатолий погостил у нас…

– Я? Против? – переспросила Лола. – Да кто вам такое сказал?

– Ты сама, только что. – Леня был сама невинность.

– Даже если так – искусство требует жертв! Анатолий, вы что больше любите – чай или кофе?

– Да я вообще-то лучше бы яичницу съел…

– Из двух яиц или из трех?

– Из пяти. – Анатолий смущенно порозовел.

– Ладненько, – вклинился Леня в их увлекательную беседу, – вы тут поговорите пока на профессиональные темы, а мне надо в одно место смотаться…

В приемной компании «Бестинвест» было по-прежнему тихо и безлюдно. Теперь, когда один из руководителей компании бесследно исчез, а второй практически перестал появляться в офисе, жизнь здесь совсем замерла. Клиенты, и прежде не баловавшие компанию своим вниманием, теперь и вовсе забыли о ней.

Даже большая черепаха, прежде служившая лицом компании и встречавшая каждого посетителя проникновенным взглядом мудрых коричневых глаз, почувствовала нарастающую в воздухе предгрозовую напряженность и беспокойно ползала по своему террариуму, недоуменно поглядывая на секретаршу Людочку. Черепаху тоже волновало собственное будущее.

Людочка по своему обыкновению делала одновременно два серьезных дела: во-первых, тихонько всхлипывала и, во-вторых, поочередно обзванивала всевозможные коммерческие компании, телефоны которых находила в бесплатной рекламной газете, которую взяла на выходе из метро.

Всхлипывала она опять-таки по двум причинам: во-первых, оплакивала таинственное исчезновение Сергея Евсюкова, к которому питала глубокое, хотя и безответное чувство. Во-вторых, сокрушалась по поводу явно надвигающегося закрытия «Бестинвеста», в связи с чем она могла остаться без работы.

Правда, симпатичный мужчина из стоматологической клиники, который заходил к ним накануне, вроде бы обещал взять ее к себе на работу. Но «обещал» и «возьмет» – это, как говорят в Одессе, две большие разницы, а симпатичный стоматолог больше к ним в офис не заходил и даже не звонил. Была с ним и еще одна странность – Людочка, как ни напрягала память, не могла вспомнить его лицо, и это отчего-то вызывало у нее сильные сомнения относительно будущей работы.

Именно по этой причине она и делала второе дело – обзванивала фирмы в расчете на трудоустройство.

– Фирма «Мурзин и компаньоны»? – проговорила она, набрав очередной номер. – Вам нужен офис-менеджер? Нет? А делопроизводитель? А секретарь? Компьютер? Владею… кофе? Умею… английский? Со словарем… ну, извините…

Повесив трубку, она переглянулась с черепахой, громко всхлипнула и сообщила:

– И здесь не берут…

Людочка набрала следующий номер и осведомилась, придав своему голосу жизнерадостную интонацию:

– Фирма «Брокгауз и сыновья»? Вам нужен офис-менеджер?

Ответа на свой вопрос Людочка не расслышала, потому что ее отвлекло неожиданное событие.

Дверь ее собственного офиса распахнулась, и на пороге появился молодой человек, крепенький и кругленький, как гриб-боровик, только что вынырнувший из-подо мха.

– Вы к кому? – осведомилась Людочка, приподнявшись за своей стойкой и прикрыв трубку рукой. – Василий Романович будет позднее… или завтра… это я не вам! – проговорила она в трубку. – Извините, я вам завтра перезвоню!

Боровичок подкатился к стойке, достал из внутреннего кармана служебное удостоверение и предъявил его Людочке, в то же время представившись:

– Лейтенант Снегирев!

– О-очень приятно… – пробормотала Людочка, испуганно разглядывая лейтенанта. – Вы по… по поводу Маргариты Михайловны? Так я уже все, что знала…

– Кто такая Маргарита Михайловна? – заинтересовался лейтенант, но тут же переключился на другую тему: – Евсюков Сергей Николаевич здесь работает?

– З-з-здесь! – ответила Людочка дрожащим голосом. – А что… что с ним… что с ним случилось? Он нашелся? С ним все в порядке? – И на лице ее возникла готовность с одинаковой вероятностью радостно засиять, если Сергей Николаевич нашелся, или громко зарыдать, если с ним случилось несчастье.

– Не то чтобы он, – непонятно ответил лейтенант. – Ему принадлежал автомобиль «Ауди» черного цвета номер «АХА 445»?

– Принадлежал, – испуганно кивнула Людочка. Сергей два или три раза подвозил ее на своей черной «Ауди», и она хорошо помнила запах кожи и ментола, наполнявший салон. Именно эти поездки заронили в ее душу смутные надежды на развитие отношений.

– Принадлежал, – зачем-то повторила она. – А что?

– Этот автомобиль найден в Малой Невке, – доверительно сообщил ей молоденький лейтенант, перегнувшись через стойку.

– Ой! – вскрикнула Людочка, схватившись за сердце.

Поскольку анатомию в школе она проходила не очень старательно и часто была невнимательна на уроках, она схватилась не совсем за то место, где находится сердце, но все равно это получилось у нее очень трогательно.

– Ой! – вскрикнула она еще раз. – А его… а его самого… Сергея Николаевича вы не нашли?

– Нет, – признался честный лейтенант. – Мы, это, установили владельца транспортного средства по базе данных, попытались с ним связаться по домашнему телефону, но там никто не подходил, и тогда меня послали сюда… вообще-то это мое первое дело, так что если вы мне чем-нибудь поможете…

Людочка, может быть, и хотела бы чем-то помочь симпатичному лейтенанту, но ей сейчас было не до него. У нее были собственные проблемы.

Лицо Людочки вытянулось, губы скривились и задрожали, и она разразилась громкими и горькими рыданиями.

– Я знала! – восклицала несчастная секретарша сквозь слезы. – Я чувствовала! Я не сомневалась! Он погиб! Он утонул! Он никогда не вернется, и мы… и мы не поженимся!

Насчет того, что они с Сергеем Николаевичем даже теоретически могут пожениться,