Бли-и-ин, ну что мне стоило не выпендриваться и не корчить из себя аналитика кухонного, а спокойно, как знающие люди советовали, пройти в медотсек и проделать все то же самое, но уже там. Отдал команду нейросети снова включить ограничение нейропроводимости, получил положительный ответ, но боль полностью не ушла, — транквилизатор закончился.

Из-за угла появились ремонтные киберы, подхватили меня под руки и еще какие-то точки опоры и понесли к родному, можно сказать, саркофагу. Вот тут меня пробрало по-настоящему. А вдруг реанимационные капсулы повреждены, то мне что, весь остаток полета лежа на животе под наркотой провести придется? Сомнительное удовольствие, и ведь виноват в этом буду я сам, и никто иной. Выбрал место для боя — медотсек, — умник, блин.

Слава всему, что имеет что-то божественное, но реанимационный модуль не пострадал, как и все остальное оборудование. Наверное, за это можно сказать спасибо мудрости инженеров, этот транспорт проектировавших и заложивших именно в этот отсек такую мощную переборку, и программистам пиратских киберов, которые заложили в их программы не только относительную осторожность, но и бережливость по отношению к потенциально приобретаемому, пусть и несколько экстравагантным способом имуществу.

В этот заход я провел в медотсеке двое суток, а как вылез из саркофага, снова обнаружил сперва теперь уже почти полное отсутствие волосяного покрова, хорошо хоть брови на месте остались, а затем и пластиковую нашлепку переносного одноразового комплекса регенерации на всю спину и левое плечо, между прочим, тоже штука воякская, хотя и пользуется повсеместной популярностью. Однако нехило меня зацепило, спину всю обожгло, не очень глубоко, но зато весьма обширно. А то, что двое суток в реанимации пролежать пришлось, так это, мне кажется, было сделано, скорее, из желания изолировать назойливого пассажира на время срочного ремонта, чем заботой о моем здоровье, потому как я с такой пришлепкой на спине и походить вполне мог. А некоторые, типа Тига, и без рук вовсю рассекали и ничего, не обламывались.

Оделся в приготовленную в выдвижном шкафу одежду, хорошо хоть мою собственную, а то я, если честно, разные варианты обдумывал в моменты прихода в сознание во время диагностики мозговой деятельности. А затем мне на нейросеть пришло приглашение посетить собрание экипажа в кают-компании. И почему я не удивлен.

Прошел по коридору, ничего кроме частично оплавленных панелей не свидетельствовало о недавно бушевавшем здесь техногенном аде, вызванного контрабордажными андроидами, но панели заменить никто и не подумал. Значит, либо при ближайшем капитальном ремонте поменяют, либо так и оставят, тем более если бы я сам конкретно в этом месте следы попаданий не видел, то навряд ли бы отметины заметил, если специально не приглядываться, конечно. Еще бы, здесь, в отличие от большинства других кораблей, стены представляли собой кусок корпуса и делались из того же материала, а не покрывались фальшпанелями, как сделали бы у нас, за исключением правда каналов для проводки, те были прикрыты свежеезамененными крышками. О чем это говорит? О том, что этот конкретно корабль подготовлен к возможному абордажу куда лучше, чем мне казалось вначале.

В кают-компании первым делом поздоровался со всем собранием, затем злобно глянул на «кофемат», разумеется, я к этому автомату никаких чувств не испытывал, но вероятно, сработал выработанный предками инстинкт, и уселся в любезно предоставленное мне кресло. Одно из придвинутых к невысокому, но довольно широкому, а главное, совершенно пустому столу.

Напротив меня сидел весь экипаж, все три человека. Капитан, навигатор и… Горм, непонятно пока кто. А как же корпоративное правило, что один из экипажа должен всегда на мостике находиться? Память услужливо подсказала, что это правило в большинстве корпораций распространяется только на маневрирование в системах, в некоторых, особо оторванных, исключительно в заселенных. А поскольку мы сейчас в прыжке находимся, то ничего удивительного в собрании всего экипажа нет. Все в гражданке, ну в смысле не в боевых скафандрах, местный стиль повсеместного одевания, кроме как на планетах, гражданским назвать язык повернется только у махрового милитариста.

Мысленно собрался, понятно, что банальной просьбой «понять и простить» я сегодня не отделаюсь. Все-таки в следующий раз надо будет под протокол уточнить, нуждается ли потенциальный «спасенный» в моей помощи, и если ответ не категорично положительный, то чур-чур меня.

Капитан встал, пристально посмотрел на меня, ну все, сейчас мне вручат черную метку и предложат прогуляться по доске…

— Прежде всего, хочу поблагодарить вас от лица корпорации за неоценимую помощь в отражении попытки захвата межсистемного транспорта «Ковчег»…

Изощренные у них, надо сказать, манеры хвост накручивать, с благодарности меня бить, пожалуй, еще ни разу не начинали.

— А во-вторых, хочу сказать вам спасибо и от лица всего нашего экипажа, — при этом его глаза потеплели, а на лице появилась довольная улыбка. В этот же момент откуда-то сбоку появился дроид-ремонтник с подносом закрепленным на одном из манипуляторов, на котором в свою очередь было установлено блюдо с запеченной тушкой то ли птицы то ли ящерицы. За первым появился другой, тоже с подносом какой-то бурды, за ним третий… Видимо, ремонтные работы уже закончены, причем достаточно давно, хотя кто их знает, может, это у них дроиды-официанты, припрятанные все остальное время ввиду полной ненужности в повседневной жизни. Только бутылки шампанского в руках капитана не хватает.

Я конечно же человек достаточно образованный, более того, можно сказать, единственный носитель самобытной земной культуры на несколько парсеков вокруг как минимум, мне бы сидеть с каменным лицом, — марку выдерживать в фирменном самурайском стиле, планету не позоря, но удержать свою челюсть от отвисания при столь резких изменениях настроения коллектива местного дурдома под названием «Ковчег» просто не смог. Ну не вписывалось такое поведение в мою логику. Я ведь, если честно, своими действиями им всю малину тут запоганил почти. Мало того что сам подставиться мог, за что весь экипаж работодатель явно по головке не погладит, так еще и мешал продвижению контрабордажных сил по одному из магистральных коридоров, по причине моего гарантированного уничтожения при попадании в зону поражения… Для меня это во время мысленного разбора и анализа ситуации стало очевидно. Так где же, черт их возьми, заслуженное наказание?! Где, мать вашу, всеобщее порицание и презрение сообщества, я спрашиваю!? Мне, может, для обучения все эти мероприятия необходимы на ментальном уровне!

Разумеется, ничего подобного я не сказал, а сидел и молча пялился на заставляемый различными блюдами стол. Затем, когда по стаканам Горм разлил из своей фляги «горм» и мне придвинули металлический стаканчик, собрался с силами и поинтересовался:

— А за что? За что спасибо-то?

Все уставились на меня взглядами непуганых бельков, ну тюленей в смысле, особенно грозно это смотрелось в исполнении синекожего. Затем поступила команда выпить, мы выпили, а потом капитан Эдар Сит развернулся ко мне и спросил:

— В смысле?