этой ночью, не думать. Всегда готова прийти на помощь. Добыть нужную для меня информацию. А информация стоит денег, это даже школьнику известно. Поэтому я плачу!

Глава 18

Алиса

Понимаю, что Демид снова не ночевал дома. Готова уже рвать и метать. Не знаю почему. Толи от того, что его нет, толи от того, что он не со мной. Я даже догадываюсь где он теряется, не хочу верить, но понимаю Вероника. Она есть. И нужно принять этот факт. И от этого ещё хуже. Черт. Я схожу сума от этих стен, от замкнутого пространства. Мне нужно выйти за пределы этого проклятого дома. Нужно выдохнуть. Я устала. Я как заключённый, который потерял счёт времени. Сама не могу объяснить своего состояния. Не знаю, почему я к ней ревную. До сих пор. Будто он мне что-то обещал. Она его девушка, вроде даже официальная. Не знаю, не узнавала. Наверное официальная, раз они везде вместе. А я кто? Выигрыш непонятно за что и с какой целью! Пленница, которая сама добровольно согласилась остаться. Чувствую себя бесхребетной. Один оставил, как ненужную вещь, другой любезно согласился приютить. Я вообще-то себя тоже не на помойке нашла.

Если порассуждать, я владелица «ГЕФЕСТА». Матвей просто генеральный директор, я захочу сменю этого генерального. Я здесь из-за него. Сам бы взял и остался здесь, как выигрыш. Понимаю, что злюсь я не из-за Моти. Если честно вообще почти о нем не думаю. Только если и вспоминаю, то только в словосочетании с разводом. Раздражает только что тот трубку все взять не может. Нам нужно поговорить. Мне нужно. Я звоню уже больше месяца, а в ответ длинные губки, которые уже эхом отдаются в ушах, стуча по вискам. Порой кажется, что эти пресловутые гудки я слышу уже на постоянной основе. И уже, при таких маленьких галлюцинациях я и сама хочу долбануть об стену эту трубку.

А вот о Громове я думаю все чаще и чаще. И становлюсь очень раздражительной, когда эти мысли негативные. Чувствую себя ненужной вещью, которую оставили, или забыли в этом огромном холодном и мёртвом помещении. Почему мёртвом? Да потому-что здесь порой так тихо, одиноко и тоскливо, что я скоро действительно сойду с ума. Он не приходит домой из — за меня. Хотя, если быть честной, если бы не я, Демид бы приходил домой и не один. А это ещё хуже в моем случае. Нужно перестать думать о Громове. Скоро все закончится и тебя отпустят, без сожаления. Во всей этой ситуации страдаю только я. Опять я. Хочется уже начать крушить эти стены и все вокруг от безысходности.

Мечась из угла в угол комнаты, вынашивая план побега, даже не замечая телефонный звонок, машинально отвечаю отстранённым — «Алло». И только потом до меня доходит суть реальности, услышав ответ на другом конце трубки. Матвей. Ничего себе. Я даже не ожидала. Первый раз решил позвонить и спросить, как я тут. Вспомнил, наконец, о жене своей любимой. Я даже не стала выяснять отношения, почему не мог ответить, перезвонить и почему вообще игнорировал? Слушая его пустую болтовню о любви, что ему жаль и так далее, цепляюсь за одно единственное «встретиться». Хороший повод выйти, по крайней мере для меня. Конечно, я согласилась. А что бы вы сделали на моем месте? Осталось придумать, как улизнуть незаметно от охраны и камер. Тюрьма, других слов не придумаешь для моего положения.

Отпросившись у Демида на волю, сказав, что нужно к гинекологу и на маникюр, я почти побежала на встречу к Матвею. Странный список, понимаю. Но это первое, что пришло в голову и этот список в действительности можно объяснить. В маникюре мужчины ничего не понимают, достаточно показать ногти. А от одного слова «гинеколог» некоторых бросает в дрожь и пот. Громов оказался один из тех самых, сказав в трубку — "только давай без подробностей. Вечером чтоб вернулась". И сразу повесил трубку, даже не дав слово сказать в ответ. Пронесло. Я свободна до вечера.

— Я знал, что ты придёшь, — радостно воскликнул Матвей, встречая на пороге нашего дома. Нашего. Точнее сказать моего.

— Привет, — только и смогла вымолвить. Даже не знаю, скучала ли, рада ли его видеть. Сама не могу ответить. Будто и не было этого брака. Будто чужой мужчина стоит передо мной.

— Я скучал…

— Не стоит. Я больше не хочу этого слушать, — отрезаю любые попытки приблизиться, пусть даже на словах. Это все ложь. Мы просто в ней утонули. Вдвоём. Матвей постоянно лжёт, что любит меня, я верю, и уверяю себя, что это правда, постоянно даря шанс этому браку. Брак, даже звучит, как что-то плохое, испорченное. В нашем случае даже звучит уместно.

— Нам нужно подумать, как выйти из этой ситуации. Скоро важное мероприятие, свадьба одного моего компаньона. Там будет столько прессы, ты даже не представляешь… Нам, короче, надо прийти вместе, — переведя взгляд на окно произносит он. — Я предлагал деньги. И фирму. Громов отказался.

— Мою фирму? Ты забыл уточнил: «я предлагал отдать твою фирму». Как бы ты оформлял на него документы без меня? — опять разговор вокруг денег, лжи и лицемерия. Ему наплевать на меня. Мой муж захотел встретиться, чтоб поговорить о бизнесе и как бы обмануть всех нашим счастливой семейной жизнью.

— Я думаю ты бы согласилась, если от этого зависит твоя свобода. Мы бы потом придумали, как вернуть всё обратно. Всегда можно признать сделку незаконной. Ты же сама говоришь, фирма твоя. Оспорила бы через суд моё решение. Тебе бы все вернули как законной наследнице. В любом случае, он отказался. Нужен другой план.

— Громов отказался не так глуп, как тебе хотелось? — мне так смешно от такой наивной и глупой стратегии.

— Придумала бы что-то сама, — нервно проговаривает Матвей, прочищая горло.

— Я хочу подать на развод, — так легко оказалось сказать эти слова. И ни капли сожаления после. Всего пять слов — а лёгкость после мгновенная.

— Долго думала? — не сводя глаз от меня в шоке отвечает тут же, сверля меня взглядом в упор.

— Как только ты меня подарил другому мужчине, так сразу и подумала. Решалась долго произнести слова вслух. Я не игрушка, чтоб меня вот так просто можно подарить другому.

— Так я тебе сразу и поверил. У тебя никогда не возникало таких мыслей. Что бы я не сделал, о разводе никогда не было и речи. Это все он, да? Это Громов мозги тебе промыл? — срываясь на крик тараторит Ларин. —