отношения. Пусть! С удовольствием посмотрю на этот хаос. И даже больше! – её взгляд воинственно загорается. – Я хочу стать тем, кто устроит этот хаос.

– А я хочу, чтобы они отвалили от Аси. Все они, – подчёркивая каждое слово, произносит Марат.

– То есть мстить ты не хочешь? – уточняет Даша.

– Нет.

А моего мнения никто из них не спрашивает.

Даша надувается на Марата. Когда приближаемся к жилым корпусам, сразу уходит в женский. Марат придерживает меня за руку.

– Ась, ты помнишь про английский?

– Конечно. Можем прямо сейчас… Хочешь?

Парень переплетает наши пальцы, внимательно смотрит мне в глаза.

– Даша ведь рассказала тебе всё? Да?

Я киваю. Голос как-то в один миг пропадает.

Марат – красивый парень. Высокий, широкоплечий. Его карие глаза иногда становятся почти чёрными, какими-то таинственными. И в них всегда полыхает пожар, в отличие от холодных серых глаз Кирилла.

Но при чём здесь Кирилл?

Почему я опять думаю о нём?

– Значит… Значит, ты согласна на это маленькое представление? – голос Марата хрипнет.

– Я не знаю, – отвечаю по-честному. И тут же делюсь с другом своими страхами: – Что это даст? Как отразится на наших с тобой отношениях в дальнейшем? И я совсем не понимаю, что должна делать и как себя вести.

Марат выдавливает улыбку. Этот разговор ему даётся так же сложно, как и мне.

– На наших отношениях это никак не отразится, – говорит он тихо. – Мы останемся… – на секунду замолкает, склонив голову влево и как-то неоднозначно посмотрев мне в глаза, – останемся друзьями, – наконец заканчивает он. – Я буду держать тебя за руку, носить твой рюкзак. Буду постоянно рядом. А ты просто должна подтверждать наши отношения, кто бы ни спросил тебя об этом.

А ещё интересно, что скажет моя мама… Ведь слухи до неё точно доползут.

– Всё, что ты перечислил, совсем не сложно выполнить, – я тоже выдавливаю из себя улыбку.

Марат вдруг подаётся вперёд, сокращая расстояние между нами. Вторая его рука неуверенно ложится на мою щёку. Я вздрагиваю. Наверняка мой взгляд становится испуганным.

– Шшш… Не бойся, – шепчет парень напротив моих губ. – Там Ника и…

Он не заканчивает. Я скашиваю глаза в сторону и вижу всю компанию мажоров. Кирилл тоже там.

Отпрянуть! Отвернуться! Убежать! Именно так я должна сделать!

Но не делаю…

И решаю дать себе возможность проверить теорию Даши.

Возвращаюсь взглядом к глазам Марата. Он меня поцелует?

От смятения и нервной трясучки у меня, кажется, сердце сейчас выпрыгнет.

Моё бездействие Марат воспринимает за согласие. Его губы едва уловимо касаются моих. Я даже перестаю дышать…

– Всё, они ушли, – говорит он через мгновение, отстраняясь.

Опускает взгляд, отпускает мою руку и судорожно запихивает обе в карманы джинсов. Похоже, нам обоим неловко от случившегося. Мои щёки пылают, и я не знаю, куда деть глаза.

– Ладно, я чуть позже зайду. Хорошо? – говорит он, отступая.

– Да… хорошо, – мой голос совсем ослаб.

Начинаю пятиться от него, почему-то не в состоянии отвернуться.

– Ася.

Замираю. Смотрю на друга.

– Мне бы хотелось поцеловать тебя по-другому. Не так нелепо. По-настоящему. Но я не смогу это сделать, пока ты сама не захочешь.

Киваю.

Совершенно не понимая, зачем и с чем соглашаюсь.

Забегаю в общежитие, поднимаюсь на второй этаж и лечу к нашей комнате. Мне хочется побыстрее рассказать о случившемся подруге. Она умеет всё разложить по полочкам.

Но когда врываюсь в комнату и вижу, как Даша швыряет вещи из шкафа на кровать, понимаю – похоже, ей не до моих откровений.

– Что случилось? – я замираю посреди комнаты.

– Посмотри, что они сделали!! – с отчаянием произносит подруга.

Очередная её вещь летит на кровать. Кофточка. Я беру её в руки. Сначала не понимаю, в чём дело, но когда переворачиваю, вижу что та разрезана на спине. Перевожу ошеломлённый взгляд на кровать. Тут, по меньшей мере, вещей десять. Брюки, футболки, юбки…

Это переходит все границы дозволенного!!

– Да они невменяемые просто! – свирепо восклицаю я.

– Свои проверь, – нервно отзывается Даша, продолжая разглядывать одежду на полках.

Метнувшись к своему шкафу, открываю дверцы. На полках царит хаос… Даша подходит ко мне. С сочувствием сжимает моё плечо.

– Это нам за зелёнку, – произношу я поникшим голосом.

С первого взгляда понятно, что у меня больше нет нормальных, неиспорченных вещей, кроме тех, что на мне сейчас. У меня и так их было немного. А судя по тому, что творится на полках, больше вообще ничего не осталось.

– Теперь есть повод отправиться в город, – подбадривающе заявляет Даша.

Конечно, её мама легко оплатит эти внеплановые покупки. А что мне теперь делать?

Боже…

Около часа мы молча перебираем свои вещи. Всё, что невозможно спасти, складываем в мешок для мусора. В итоге из всей одежды у меня остаются джинсы и две футболки. А ещё бельё – его не тронули.

– Это, кстати, действительно возможность обновить твой гардероб! – вновь подбадривает меня подруга.

У неё испорчено процентов семьдесят одежды. Но Даша это переживёт.

– Да… – безрадостно соглашаюсь я.

– Пожалуйста, Ась, не расстраивайся так! – она подходит ко мне и садится рядом, забираясь с ногами на мою кровать. – Я же участвовала в той зелёнковой заварушке, поэтому чувствую и свою вину за то, что случилось с твоими шмотками. И могу попросить у мамы деньги…

– Нет, – решительно перебиваю её.

Ещё чего! Не будет она за меня платить!

– Почему нет? – возмущённо восклицает Даша. – Где ты возьмёшь деньги?

– Я могу подработать репетитором, позаниматься с кем-нибудь из девятого или десятого классов.

– Ну позанимайся со мной, – подруга улыбается.

Улыбаюсь в ответ.

– Ты у нас и так гений.

Мы замолкаем ненадолго, а потом я решаю сменить тему:

– Знаешь… Марат поцеловал меня.

– Что-о? Боже… – у Даши буквально глаза вылезают из орбит. – Как я это пропустила?! – она картинно хватается за сердце.

– Ничего такого ты не пропустила, – хмыкаю я. – Он сделал это в качестве спектакля для Соболевых и остальных. К тому же наш поцелуй был вполне дружеским.

– А у тебя, я смотрю, есть опыт, да? Поделись-ка, как ты поняла, что он «дружеский», – она делает кавычки в воздухе.

– Ну-у… – я задумываюсь, вспоминая наш с Маратом поцелуй. – Он просто прижался к моим губам своими.

И так как продолжения не следует, Даша выпаливает:

– И всё, что ли? Просто прижался?

– Да.

– Пипец… Ни языка, ничего такого?

– Боже, нет! – я улыбаюсь и краснею.

Даша кривит губы в усмешке.

– Ну а ты?

– Что я?

– Хотела бы, чтобы он поцеловал тебя как-то иначе?

Мотнув головой, отрицаю.

– Жалко, – вздыхает Даша. – Вы были бы