доброхот всерьез возьмется за дело, чтобы получать прибыль от аренды, он эту домину и восстановит, и в порядке будет держать. Наймет комендантом какого-нибудь военного пенсионера, свирепо-непрошибаемого, а с таким смотрителем не забалуешь, с кашей съест съемщика за малейший ущерб хозяйской собственности.

Обмакнув в ведре кончики пальцев, Влада обреченно вздохнула. Вода остыла, а возиться в холодной не хотелось абсолютно.

Был бы электрочайник… Всего-то нужно пару литров воды, доведенной до кипения. Но чайника здесь не было, как и водопроводной воды.

Снаружи заскреблись, зашуршали. Дети, что-ли, балуются? Нужно турнуть.

Влада толкнула створку и чуть не заехала по носу бобровской домработнице. В одной руке у нее была файловая папка, плотно забитая листами формата А4, в другой – бобинка скотча, а из нагрудного кармана рубашки выглядывали ножницы. На сгибе локтя у Евгении Петровны висел, покачиваясь, матерчатый рюкзак.

– Ой, вы тут? А я думала, дома, – произнесла экономка удивленно и поспешно прибавила: – Не возражаете, если на этой двери я объявление повешу?

– Смотря о чем объявление, – не торопилась давать согласие Влада. – Взглянуть разрешите?

Фомина протянула ей папку целиком.

Сквозь прозрачный пластик Влада рассмотрела типовое содержание – просьбу сообщить любые сведения о пропавшем мальчике. Верстка тоже типовая: в верхней части Ванина фотография, ниже – краткий текст и чей-то номер телефона. Видимо, Евгении Петровны номер.

– Вам помочь? – спросила Влада.

– Помогите, если не трудно. Мне рук не хватает.

Они наклеили листок на библиотечную дверь, и на центральную дверь, ведущую в продуктовый, и на дверь промтоварного «Наше все». Они повесили объявление на фонарный столб возле клуба и на такой же возле платформы.

– Может быть, возле билетной кассы стоит разместить? – спросила Влада.

– Давайте. Я сама хотела предложить. Электричка на Москву не скоро, мы успеем до сутолоки.

В эффективность мероприятия Владе верилось мало, но что-то делать нужно, в этом отношении бобровская домработница права. Кроме того – а откуда Влада знает? Может быть, и отыщется человек, который видел в тот день Ивана и даже с ним разговаривал. Или знает, где мальчик сейчас. Не все смотрят объявления в интернете. Старики точно в Сеть не ходят, а бумажки на столбах прочитывают.

Мимо дощатых заборов и палисадников они направились к станции, огибая мелкие лужицы на асфальтовой дорожке, оставшиеся в ложбинках после вчерашнего дождя.

Навстречу им попалась группка тетенек, и в их числе Татьяна Гущина, одетая в оливкового цвета плащ-дождевик с подтянутыми до локтя рукавами и обутая в резиновые сапоги, укороченные садовым секатором по щиколотку.

Тетеньки были нарядные и оживленно переговаривались, Татьяна мрачно молчала. В руке несла прозрачный полиэтиленовый пакет с «белым наливом», падалицей – килограмма два примерно.

Не распродала, выходит, вот и не в настроении. Не на что теперь портвешком разжиться или хотя бы пивасиком. А на пенсионерские денежки – ни-ни.

Евгения Петровна и Влада посторонились, пропуская процессию. Тетеньки нестройно поздоровались, Гущина метнула на обеих неприязненный взгляд и что-то раздраженно пробубнила себе под нос. Влада в ответ ей подмигнула. Как отреагировала Фомина на мелкую грубость, ей было не видно. Похоже, что никак.

Они поднялись по выщербленным ступеням на платформу, двинулись вдоль неширокого перрона к билетным кассам. Рельсы – внизу слева, решетчатый парапет – справа.

К поручню ограждения была привязана тесемкой детская рукавичка, слегка покачивающаяся под легкими вздохами ветерка.

Малышовая совсем, годика на три. Видимо, потерялась во время прогулки. Кто-то поднял и привесил: авось, мамаша-раззява увидит и возьмет. Чумазая настолько, что цвета не разобрать. Дети – они такие.

Стоп.

Какая еще рукавичка?

Какие рукавички в июле?

Влада сделала широкий шаг в сторону ограды и всмотрелась в предмет. Не отцепляя от перил, положила вещицу на ладонь. «Рукавичка» была холодная, грязная и очень знакомая. Уникальная в своем роде. Не ошибешься.

– Что там, Влада? – спросила, подходя ближе, Евгения Петровна.

Всмотрелась. Тихонько охнула.

– Узнали? – не ожидая ответа, поинтересовалась Влада. – Выходит, правильно мы сюда зашли. И у кассы тоже нужно объявление повесить, и у щита с расписанием. Иван тут был, есть шанс, что кто-то его видел. Вы молодец, Евгения Петровна.

Та кисло улыбнулась.

Повозившись с узлом на тесьме, Влада сняла с изгороди Ванину визитницу, бывшую когда-то ключницей его мамы. Из папки с объявлениями, которую прижимала к груди Евгения Петровна, вытянула один листок. Обернула им находку. Кулечек уложила в нагрудный карман комбинезона, отряхнула ладони и сказала:

– Я могу отвезти вещдок в полицию, но сначала туда позвоню. Или, может быть, вы хотите это сделать?

– Позвоните сами, если не трудно, – слабым голосом проговорила Евгения Петровна. – Своим знакомым позвоните. Так будет надежнее. Только я не знаю, чем она, эта ключница, поможет.

– Как же вы не понимаете? – удивилась Влада. – Она тем поможет, что перенаправит следствие по нужному пути. Они разрабатывают ошибочную версию, теряют время. Иван был в тот вечер на перроне, это очевидно, а это значит, что он уехал в Москву поездом.

Евгения Петровна, тихонько всхлипнув, произнесла:

– Как мне с вами повезло, Владочка. Что бы я без вас… Плохо, когда дом без хозяина остается. А съехать не могу, хоть и никому я сейчас там не нужна. Теперь я за сторожа, выходит.

– Ну как же не нужна? Еще как нужна, – успокоила ее Владислава. – Вот, к примеру, живность ваша без вас пропадет. Крольчиная.

Экономка вздрогнула, будто пощечину получила, и Влада пожалела, что брякнула про кролей, не подумав.

Евгения Петровна ради своего Антончика питомник затеяла, а ему немалый срок грозит, если в полиции настоящего преступника не отыщут. А зачем им париться, в полиции, если подходящий претендент припасен? Наберут на него кучу косвенных улик – и в суд присяжных. Те и засудят.

В полном молчании дамы расклеили оставшиеся листки. У Евгении Петровны, судя по всему, настроение упало, хотя куда уж ниже. А Владе было о чем поразмышлять, не отвлекаясь на пустые разговоры.

Как можно увязать между собой версию причастности топ-менеджера бобровской фирмы к Ваниному исчезновению и сегодняшнюю находку?

Спору нет, находка богатая, но прольет ли она свет на ситуацию, или же, напротив, ее запутает?

Звонить Путято было боязно. Похоже, женщина она суровая и в выражениях стесняться не привыкла.

Сколько, интересно, ей лет? Если Марианна Путято и Алина Росомахина – бывшие однокурсницы, означает ли, что все они ровесницы?

Не означает. И какая тебе, Влада, разница? Ну, поговорит с тобой майор Путято резко, а ты потерпишь. Велика беда. Тренируйся сдерживать эмоции, по жизни пригодится.

Твое дело информацию донести. Довезти, если потребуется. Ты это хотя бы для Ивана сделай.

Жив бы был мальчишка. Нашелся бы