убивать русских оружием, которое им поставляют бывшие союзники России по борьбе с Третьим Рейхом. И потом этот член ООН входит в парламент другого члена ООН, и там они чествуют овациями карателя и садиста, эсэсовского недобитка, потому что он убивал русских недочеловеков, и дело его продолжается, и за это ему честь и слава – бурные, продолжительные аплодисменты от руководства братской Украины и законодателей союзнической Канады.

Русские люди не понимают о себе главного. Они совершенно не похожи ни на европейцев, ни на азиатов. Как верно заметил Никита Михалков: он русский, и это многое объясняет. Или, как всем русским нравится эпизод из фильма “Брат 2”, когда бритоголовая тётенька достаёт из сумки пачки долларов и оружие, а перепуганная американка спрашивает в ужасе: “Вы – гангстеры?” И ответ гениален: “Нет! Мы – русские!” Есть такое размытое понятие, но которое вроде бы всем понятно: культурные коды. Так вот, у русских культурные коды свои, автохтонные, их больше ни у кого в мире нет. При этом русские прекрасно ладят с носителями любых иных культурных кодов: с японцами, корейцами, вьетнамцами, индийцами, африканцами, латиносами, персами, европеоидами всех мастей. Вот японцы мало с кем ладят, и американцы не особо ладят, их, например, в Европе трошки недолюбливают, как и в Латинской Америке: Янки, гоу хоум!

Русский культурный код прошит главным алгоритмом – видеть в другом человеческом существе прежде всего равного себе человека. С достоинством, с правом на жизнь и уважительное обращение. Западные люди, особенно англосаксонской культуры, иные. У них как будто в головах стоит транспондер с алгоритмами распознавания “свой-чужой”. Если свой – это человек. Если не свой – это не человек. Это не вчера взялись эти культурные коды, они исстари нам присущи, но англичане наловчились их взламывать и мозги людям перепрошивать. У них есть целые институты, которые исследуют эти проблемы, например, Тавистокский институт человеческих отношений. Это так у них сложилось благодаря мощной школе культурной и социальной антропологии. Мне это было хорошо известно, потому что я в МГУ писал дипломную работу и диссертацию как раз по этим сюжетам, по британскому структурному функционализму, по Виктору Тёрнеру, по Альфреду Рэдклифф-Брауну и Брониславу Каспару Малиновскому, по семантике и семиотике культурных кодов архаических обществ и по базирующимся на них ритуальным моделям поведения.

Если приводить живые примеры, как это работает, то вот так. Русский приезжает, скажем, на Чукотку. Там живут чукчи. Русскому придёт в голову охотиться на них, отстреливать, делать из них чучела? Нет, русскому такое в голову не придёт, это ж душа живая, тварь Божья, нешто мы нелюдь какая, живого человека за так губить? Что делает культурный, образованный, прекрасно воспитанный англичанин, истинный джентльмен, приезжая в Австралию или на Тасманию? Он утречком выходит поохотиться, но не на кенгуру, а на аборигенов. Отстреляв так человек пять, слегка развеяв сплин, особый вид британской ханды и общей разочарованности, он идёт завтракать с другими джентльменами и благородными дамами. Ни сожаления, ни беспокойства, ни малейших укоров совести. Чтобы живо представлять, как это всё было на самом деле, надо перечесть книги нашей юности, Джека Лондона. Он много чего видел и понимал, про характер англосаксов и их отношение к порабощённым народам особенно, всё это описано в его шедевральных “Рассказах южных морей”.

Чтоб, как говорил Беня Крик, не размазывать кашу по столу: англичане и американцы – они не то что плохие люди, они иные, их нельзя измерять нашими категориями, они вкладывают иные содержания в такие понятия как совесть или подлость. Таких слов его в английском языке и, следовательно, в английском менталитете, просто нет в том смысле, какой вкладывают русские. Например, возьмем понятие совести. Есть два однокоренных слова conscience и consciousness, производные от слова conscious – сознательный, и восходящие к латинскому conscius – знающий. Есть слово shy – стесняться, чувствовать себя неловко. Есть слово shame – у нас его иногда переводят как стыд, но это неточно по нашим понятиям, это правильно переводить как позор. С подлостью как отсутствующим понятием в менталитете англосаксов ещё сложнее. Есть слова meanness, baseness, cowardly, но они в точном по смыслу переводе будут звучать как злонамеренность, низость, трусливое коварство. А вот выражение “кидать подлянку”, понятное каждому русскому, на английский язык перевести невозможно, хотя это основное занятие английских спецслужб и излюбленное развлечение юной аристократии в закрытых школах-интернатах.

Если понимать, что в характере английских герцогов и баронов было объединиться с кем-то против общего врага, разгромить его на поле боя, и тут же, не отходя от кассы, повернуть оружие против своего боевого товарища, с которым только что вместе проливали кровь и прикрывали друг друга. Убить совместно сначала общих врагов, потом, пользуясь моментом и доверием, ударить товарища в спину – это норма жизни, а не какой-то там недостойный поступок. Недостойно карточный долг не выплатить другому джентльмену. А убить боевого товарища – это обычная производственная необходимость. Скажем, ведь это почитаемый многими русскими обожателями Уинстон Черчилль, союзничек, сразу после разгрома Германии, летом 1945 года, разработал план “Операции Немыслимое”, чтобы вместе с США тут же напасть на Россию и уничтожить её, потому что она стала представлять угрозу англосаксонскому господству в мире. Британия и США открещивались всячески, отрицали, что такое вообще возможно, но в 1998 году, когда думали, что России кранты и она скоро развалится, рассекретили документы и теперь они хранятся в английском Национальном архиве. Сериал “Игра престолов” – вот энциклопедия англосаксонского национального характера, Джордж Мартин писал свои саги с настоящей британской истории.

Так вот, движение Дух Эльбы – это о мире и о союзничестве, и, на текущем этапе, это игра в одни ворота и одной командой – российской, потому что на Западе в целом и в США в частности стало политически опасным напоминать о том, что русские – это тоже люди, и у них немало заслуг перед человечеством. Если у читателя есть долгая историческая память, то он помнит, что русских после окончания горячей фазы Великой Отечественной войны в 1945 году всегда готовили к расчеловечиванию. Не было выпущено ни единого фильма на Западе, где русские представали бы в позитивном или хотя бы нейтральном образе. Они всегда плохие, они всегда враги, в крайнем случае, дикие опасные варвары. Все русские мужчины – шпионы или бандиты, все русские женщины – проститутки или шпионки. И все они убийцы, всегда готовые пойти на преступление. Лучше всего – убить их