– Иван, прав, – сказал Михаил, – убивая людей, нельзя никого осчастливить. Лучше придумай, как им помочь, раз уж ты этого так хочешь. Вон, смотри, Ваня пошёл служить. Ловит душегубов, принимает роды.

– Зачем я только тебе рассказал! Это было один раз, а ты теперь рассказываешь всем подряд.

– Коля – это не все подряд, – сказал Михаил, – помнишь, как его побили, когда он заступился за Кольцова?

– Конечно, помню. Настоящий Дон Кихот! Коля, ты же не такой. Что с тобой случилось? – спросил Иван.

Канарейкин стоял между друзей, и что-то начало шевелиться внутри. Он вспомнил, как они мечтали в гимназии, как хотели путешествовать, как хотели исправить несовершенство и несправедливость в этом мире. Он удивленно посмотрел на револьвер в руке. Как он к этому пришёл? Туман в его голове начал рассеиваться, как будто беседа с друзьями прервала гипнотический сеанс, и Николай снова обрёл ясность мысли и вернул собственное «я».

– Вы правы. Не понимаю, что со мной было, как пелена какая-то в голове, – медленно проговорил он и с силой отшвырнул револьвер в кусты.

Вдруг со стороны вокзала раздался выстрел и крики. Канарейкин вздрогнул.

– Не бойся, – положил ему руку на плечо Михаил. – Там не было губернатора.

– Как не было? – удивился Николай.

– Там засада московских жандармов, на твоих, надеюсь, бывших друзей. Скажи спасибо, что Ваня узнал время, и мы тебя перехватили.

Николай понял, чего он сегодня избежал, практически случайно. Как ему повезло, что Иван и Михаил остановили его. Он мог умереть или уничтожить всю свою будущую жизнь ради исполнения чужой воли, не оставляющей никакой свободы для его собственной.

– Спасибо, друзья, – выдавил он из себя.

– Всё будет хорошо, не волнуйся, – Михаил хлопнул Канарейкина по спине. – А сейчас мне пора.

– Куда? – удивился Иван.

– На вокзал, на тот поезд в Москву, в котором якобы должен был поехать губернатор.

– Погоди, мы же собирались вместе в июле, когда я Софью пристрою у тётки?

– Я по делу, хочу найти хорошего адвоката Людмиле Павловне. Нет, не так: маме, – поправился Михаил.

– Ты уверен?

– Да, уверен. Не помнишь, как фамилия адвоката, которую упомянул тогда твой Столбов? Того, который девушку в больницу отправил вместо тюрьмы?

– Плевако, – подсказал Иван.