на колено. Крутит попой. Наклоняется ниже, еще сильнее выставляя задницу. Нет сил сдержаться. С размаха звонко шлепаю ладонью по ягодице.

— Ты сдурел?! — визжит Танька. Разворачивается ко мне. Хватает воздух раскрытым ртом. — А если б я с кровати свалилась? Идиот!

В порыве ярости лезет ко мне с кулаками. Но кулачная расправа — это не метод. Для женщины. И она пускает в ход свои когтищи. Наступает на меня и машет растопыренными пальцами. А на каждом пальце по ножу. Я в одном полотенце на бедрах, и для меня это грозное оружие.

Уворачиваюсь, как могу. Потом в секунду сгребаю ее в охапку, прижимаю спиной к себе, фиксирую кошачьи лапы. Словно крепко обнимаю. Она дергается, брыкается, но быстро устает. Хватает только на словесные выпады.

— Ты придурок? Какого черта полез ко мне. Мы без пяти минут в разводе! И у нас договор…

— А ты полицию позови, — добродушно советую я. — Зачем прелести свои выставила?

— Я не выставляла… Не для тебя…

— Опа… А для кого же? — я даже ослабляю хватку, и Танька, выкрутившись, отскакивает и садится на кровать. Драться у нее сил больше нет, но и успокоиться сразу не может.

— Не твое дело, — огрызается она. Смотрит волком.

И тут раздается гудок. За ним еще. Мы глядим друг на друга и срываемся каждый по своим делам: я одеваться, Танька искать обувь, которую еще не достала из чемодана. Семь коротких гудков и один длинный. Сигнал общей тревоги.

В пять часов вечера в сегодняшней программе дня учебная тревога, обязательная для участия всех пассажиров, прибывших на корабль. Оксана в автобусе рассказывала, а Танька, наверное, еще и в круизной газете прочитала.

Как мы могли забыть, проворонить? Танька расслабилась, растеклась от шикарной обстановки. Я был слишком зол. Потом долго отмывался. Не рассчитал время.

Спешить вроде бы и некуда. По этому сигналу пассажиры, в каком бы месте судна они не находились, должны вернуться в свои каюты за спасательными жилетами. А уже потом отправляться в закрепленное за каютой место, из которого будет производиться эвакуация, на так называемую «спасательную станцию». А если оказался на другом конце корабля, идти до каюты можно минут десять. Но мы еще плохо ориентируемся на лайнере, так что тормозить не стоит.

Спасательные жилеты нахожу, как и положено, на верхней полке платяного шкафа.

Теперь нужно найти место на корабле, откуда мы будем организованно спасаться. Его обозначение есть на нашей круизной карте. Кручу в руках пластиковую карточку. И где? Попробуй, разберись.

Также инструкции по безопасности должны быть на двери каюты с внутренней стороны. Стою, изучаю. Ко мне присоединяется Танька. Внимательно рассматривает картинки. Голову на бок наклоняет, как умная птица.

Пытаюсь запомнить по схеме, как добраться до нужной точки, но все оказывается гораздо проще. Едва мы открываем дверь каюты, понимаем, заблудиться нам не дадут.

Вдоль всего коридора у плинтуса горят стрелки, указывающие направление движения. Через каждые десять метров стоят члены экипажа в спасательных жилетах и, как регулировщики на перекрестках, крутят руками, направляя потоки «спасающихся»

За пару минут доходим до места сбора. Это казино.

Да, реально, казино! А расположено оно на самом «дне» пассажирской части корабля, в середине пятой палубы. Помещение без окон. Чтобы добраться до шлюпочной палубы нужно подняться на два этажа вверх. Да нас здесь просто утопить решили!

Разумеется, мы из дешевых кают, так что нами можно пожертвовать. В этой спасательной операции наш номер шестнадцатый.

Озираюсь по сторонам. Никогда в жизни в казино не был. Вдоль стен игровые автоматы, перемигивающиеся разноцветными огоньками. Стол с рулеткой. Другие игральные столы с расчерченным сукном. Не знаю, для каких азартных игр они предназначены.

Публика ведет себя по-разному. Многие, как и я, с любопытством рассматривает окружающее и окружающих. Кто-то общается с соседями, с энтузиазмом фотографируется «для истории» в красных спасательных жилетах. Но есть и те, кто успел задремать в мягких кожаных креслах.

Все пассажиры отмечают свои круизные карты у одного из служащих. Того, кто не пройдет инструктаж, найдут и проинструктируют насильно.

Сверившись со своим списком, и решив, что кворум собрался, мужик начинает заунывный рассказ, из которого я ничего не понимаю. Даже не сразу понимаю, на каком языке. На итальянском.

Он и еще два человека из членов команды демонстрируют, как правильно надеть спасательный жилет, показывают, где на нем расположена лампочка для привлечения внимания, дуют в свистки.

Заряжает энергией группа китайских туристов, которые досконально повторяют все эти действия. Остальные в большей или меньшей степени над ними потешаются.

Далее мужчина, активно жестикулируя, очевидно рассказывает, куда мы должны выйти для посадки в шлюпки, и как она будет происходить. Ну это если казино не успеет затопить за то время, пока судно покидают более привилегированные пассажиры.

Всерьез пытаюсь решить дилемму: если действительно пойдем ко дну, что делать? Надеяться, что у них все просчитано и нас спасут-таки «с подводной лодки»? Или «спасение утопающих — дело рук самих утопающих»?

И пойдет ли со мной Танька, или упрется, что нужно делать все по инструкции?

Смотрю на нее и громко хмыкаю. Видок, конечно, чудной: в левом ухе блестит сережка-гвоздик, а в правом раскачивается объемная подвеска, свисает едва ли не до плеча. Сейчас так модно?

Наконец, инструктаж закончен, нас отпускают. Народ снимает надоевшие спасжилеты и расходится.

Возле нашей двери топчется низкорослый азиатской внешности парень в форменной одежде. Широко улыбается, заходит вместе с нами в каюту. Что-то говорит по-английски. Танька худо-бедно понимает, учила английский в школе и Вальку помогала.

— Это наш стюард, — сообщает она. — Будет убирать каюту, застилать постели. Какие-то пожелания есть?

Я жму плечами, какие еще пожелания. А она о чем-то просит. Руками машет. Ага, понятненько.

При первом взгляде на каюту я сразу отметил, что кровать широкая, двуспальная. Одна. Обрадовался, сам не знаю почему. Потом присмотрелся — это две, сдвинутые вместе. И теперь Танька просит их раздвинуть. И в ее речи слышу слова, которые мне вполне понятны: «бразе энд систе».

«Ах вот как, — закипаю я про себя. — Я тебе покажу брата и сестру!».

Стюард опять улыбается, раскланивается и удаляется.

— Он малазиец, — поясняет Танька пока я укладываю обратно в шкаф спасательные жилеты. — Их много среди обслуживающего персонала.

— Странно как-то, мужчина — горничная.

— Совсем не странно, нормально. Давай лучше собираться, скоро отплытие, — говорит Танька и начинает суетиться, готовясь к выходу на палубу. Смотрит в зеркало, что-то лихорадочно ищет по всем углам.

Но у меня прямо свербит:

— А зачем про брата и сестру наврала?