Лера пила чай, смотрела в окно, вспоминала Риту, школу, юность. Жизнь казалась ей теперь чередой станций. Останавливаться на них не хотелось. Сейчас бы лететь вперед, в будущее. В Твери в купе зашли новые пассажиры. Женщина с девочкой лет семи раскладывали свои вещи, стараясь не шуметь. Лера проснулась и сквозь остатки сна слышала тихие перешептывания новых пассажиров.

— Ты обещала, что я поеду наверху, — обиженно шептала девочка. — Зачем тогда обещала?

— Уже ночь, ты можешь упасть во сне.

— Но ты же обещала!

В результате переговоров девочка выпросила себе право полежать немножечко и немедленно оказалась наверху, напротив Калерии. Поезд тронулся, поплыли огни станции. Ребенок припал к окну, но темнота быстро завладела миром, ничего интересного за окном не показывали. Девочка со вздохом повернулась к Калерии.

— Здравствуйте, — вежливо сказала она, обнаружив, что соседка не спит. — Вы едете в Ленинград?

Калерия кивнула и вскоре уже знала, что девочка едет к бабушке в Гатчину, где проводит каждое лето, что осенью идет во второй класс и в своем звене является санитаром.

— Мы коллеги, — улыбнулась Калерия. — Я недавно стала врачом.

— Что вы говорите! — по-взрослому поразилась девочка. И тут же добавила: — Я думала, что вы девушка, а вы уже тетя!

«Да, я уже тетя», — мысленно согласилась Калерия. Ее отчего-то пронзила мысль, что у нее могла быть такая же дочь, как эта девочка, что они вдвоем могли бы ехать в поезде и разговаривать о разных вещах. Наверное, совсем иначе ощущать себя в роли матери. А кто она сейчас? По-прежнему послушная дочь своих родителей, которая не знает, чего хочет от жизни. Она стоит на пороге и не знает, в какую сторону шагнуть.

Девочка и ее мама давно спали, а в душе Калерии что-то происходило, правда, она не могла сказать — что.

Поезд прибыл рано утром. Калерия взяла такси и велела везти себя по указанному адресу. Водитель попался разговорчивый, сразу начал экскурсию, обращая ее внимание то на одно здание, то на другое. Лера крутила головой, с готовностью воспринимая и уже почти любя этот город.

Возле въезда на Васильевский остров водитель остановился.

— Придется подождать. Сейчас мосты будут сводить.

Лера вышла из машины и подошла к Ростральным колоннам. Город притихший, но величественно-свежий лежал вокруг. Прямо перед ней серебрилась Нева, и задранные кверху половинки мостов стремились друг к другу, как протянутые навстречу руки. Что-то дрогнуло у девушки в душе, когда мосты качнулись и соединились.

Спящие мокрые улицы, дом с глухой стеной, арка…

— Рита!

— Лерка! Лерочка!

Объятия, слезы радости, тысячи вопросов, воспоминания, то и дело прерываемые возгласами:

— Какая ты взрослая! А красивая!

Подруги не виделись с тех пор, как отца Риты направили в Ленинград преподавать в университете.

Ритина мать, покачивая головой, смотрела на подружек, вздыхала.

— Невесты! Улетите из гнезда…

— Мама! Только не вздумай плакать! — запротестовала Рита и увела подругу к себе.

На кровати, поверх покрывала, лежало свадебное платье. На подушке вуалью белела фата.

— Как же я рада, Лерка, что ты приехала! Как я соскучилась!

— Но кто твой избранник? Гражданский? Военный?

— Конечно, военный! Курсант, без пяти минут офицер, моряк. Вот! Ой, Лерочка, какая красивая у них форма! Сразу после свадьбы — выпуск у них в училище, ты пойдешь с нами! Это нельзя пропустить. Построение, марш, потом вручение дипломов и офицерских погон, а потом — прогулка на военном корабле… Представляешь?

— Ты будешь женой моряка… Вот уж не ожидала!

— Ты думаешь, я ожидала? Но Петербург — город моряков. Теперь я — морячка! «Прощай, любимый город, уходим завтра в море…» — пропела Рита, вальсируя с фатой в руках.

— «И ранней порой мелькнет за кормой знакомый платок голубой…» — подхватила Лера, любуясь подругой.

— Риточка, одеваться! Вот-вот парикмахер приедет! — крикнули из-за двери.

Лера с удовольствием отдалась свадебной суете. Она рада была оказаться полезной. Вместе с другими подружками невесты писала шуточные лозунги, вывешивала их у подъезда и на лестничной площадке, готовила атрибуты для выкупа невесты.

— Едут, едут! — закричали с балкона.

Все девушки, включая невесту, ринулись в большую комнату, где уже стояли в ряд приготовленные стулья. Невесту усадили с краю, а остальные заняли свободные места. Девушек накрыли белыми одинаковыми простынками.

Лера слышала шум, мужские голоса, смех. В комнату молодых людей, по-видимому, не впустили, потому что голоса замерли где-то неподалеку.

— Ну что ж, Николай, вот здесь твоя суженая, — возвестил женский голос с лукавинкой. — Угадаешь с первого раза — она твоя.

У Леры отчего-то заколотилось сердце, словно это ее, а не чья-то судьба решалась. Она слышала, как проскрипели рядом новые ботинки жениха. Он прошел весь ряд и безошибочно нашел свою невесту.

— Угадал! — радостный вопль жениха, смех невесты…

— Ну а теперь и мы невест себе выберем! — решительный приятный голос где-то совсем рядом.

Лера почувствовала, как покрывало сползло с нее, и сразу перед ней оказалось лицо парня в синей морской форме. Глаза парня — светло-карие, полные неожиданного огня, искрящиеся смехом — уставились на нее.

И пока он удивленно разглядывал ее, она успела охватить взглядом волну его каштановых волос, густые брови, волевой, грубоватый подбородок и четко очерченные губы. Нижняя губа немного крупнее обычного. Восхищенная улыбка.

— Девушка, не хотите стать моей невестой?

— А почему бы и нет?

Она весело вступила в игру.

— Меня зовут Кирилл.

— А меня — Калерия.

— Вы шутите?

— А вы?

Лера не заметила, как взяла его под руку, как оказалась с ним в одной машине.

Свадебный кортеж мчался по улицам Ленинграда. Университетская набережная, стрелка Васильевского, мост… Остановились у памятника Петру.

Лера стояла возле машины, не в силах двинуться вместе со всеми.

— Лера, ну что же вы?

Кирилл подал ей руку.

— Я видела этот памятник только на открытках, — призналась она. — Для меня так волшебно, что я здесь, совсем рядом…

Кирилл внимательно взглянул на нее.

— А знаете, давайте подойдем к нему не сразу, а издалека, — предложил Кирилл и потянул ее за собой.

Они обогнули Петра сбоку, углубились в зелень сквера позади памятника. И пошли назад меж скамеек, играющих детей и гуляющих пар. Кирилл читал стихи о Петербурге, которые знала и Лера, она слушала и завершала последнюю строку. Ей нравилось это маленькое приключение, которое ни к чему не обязывало. Она просто веселилась, наслаждалась праздником.