— Твоего мнения мне достаточно. Твой послужной список говорит сам за себя. Ты всегда все делаешь очень тщательно. В связи с этим возникает новый вопрос. — Откинувшись в кресле, командир скрестил руки на груди. — Ты уже принял решение о своем новом назначении?

— Да, сэр, принял.

Поскольку Сэм замолчал, командир нетерпеливо спросил:

— Ну? Ты собираешься рассказать мне о нем?

— Сэр, за моими плечами шестнадцать лет службы, и, полагаю, настало время вернуться к гражданской жизни.

— Мне жаль слышать это. Армии нужны такие люди, как ты.

— Благодарю вас, сэр.

Командир встал. Это означало, что встреча окончена.

— Так куда ты сейчас направляешься?

Сэм тоже встал.

— Домой, сэр. В Техас.

Он запнулся, зная, что то, о чем он собирается попросить командира, идет вопреки правилам поведения, да и, вероятно, вообще всем армейским правилам.

— Ты что-то хочешь сказать, Форрестер?

Сэм нерешительно кивнул.

— Да, сэр. Один из найденных жетонов принадлежал отцу моей подруги. Я был бы благодарен, если бы вы позволили мне лично вручить его ей и сообщить, что тело ее отца найдено.

Командир расправил плечи.

— Ты знаешь так же хорошо, как и я, что эта информация считается секретной, пока тела не будут идентифицированы.

— Да, знаю, сэр. Но переживания моей подруги и ее родственников значительно превосходят те, которые обычно вызваны пропавшими без вести. Им необходимо узнать о нашей находке как можно скорее. И я хотел бы сам рассказать ей об этом.

— Мне жаль, Форрестер, но это невозможно. Все найденное уже отправлено в лабораторию для идентификации.

Сэм наклонил голову.

— Мм… не все, сэр. Найденные жетоны находятся у меня. Для лучшей сохранности я сложил их в свой личный пакет.

— Ты что, забыл приказ: собрать все найденное и сопроводить сюда в специальном контейнере?

Сэм почувствовал, как пот струится у него по спине. Он знал, что нарушил приказ и что это может привести к взысканию… или, хуже того, по решению командира можно даже пойти под трибунал.

— Нет, сэр, не забыл. Но, учитывая враждебность, с которой мы до сих пор встречаемся в некоторых районах Вьетнама, я счел наилучшим хранить жетоны при себе.

Командир твердой походкой обошел стол и проводил Сэма до двери.

— Эти жетоны — собственность армии. Я приказываю тебе вернуть их соответствующим органам как можно скорее.

Надежды Сэма рухнули.

— Да, сэр. Я займусь этим немедленно.

Командир остановился в дверях и искоса взглянул на Сэма.

— Ты сказал, что найдено четыре тела?

— Да, сэр.

— А сколько жетонов было найдено?

— Три.

— Вы смогли определить их принадлежность?

— Да, сэр. Сначала, ничего не трогая, мы вели цифровую видеозапись каждой находки и лишь затем начинали активные действия.

— Значит, если жетон будет потерян, это не уменьшит шансы на идентификацию тел?

Улыбка начала расползаться по лицу Сэма, когда он понял, что командир намеревается сказать ему.

— Совершенно не уменьшит, сэр.

Лия думала, что ей станет легче после того, как она отдаст копию обрывка письма Эдди Макгрудер, таким образом выполнив обещание Сэма своему другу… и собственную просьбу Сэма к ней. Но, вернувшись из поездки в Лампасас, она почувствовала еще большую растерянность.

Ей очень понравились друзья Сэма. Ее обрадовало их гостеприимство. Поведение Крэйга, самозабвенно играющего с их малышом, тоже было для нее приятным сюрпризом. Причиной ее растерянности были слова, сказанные Мэком Лии, пока Эдди готовила обед.

Если вы любите его, то, расставшись с ним, так или иначе почувствуете боль потери.

Ей тогда захотелось возразить ему, сказать, что он не имеет права делать такого рода заявление, потому что сам не страдал так, как страдала она. К счастью, она прикусила язык, что оказалось очень кстати, поскольку позже узнала от Эдди, что Мэк потерял свою первую жену и сына в автомобильной аварии.

Лия любила Сэма. Она ни миг не сомневалась в своих чувствах к нему и тосковала без него. О боже, как же ей его не хватало! Но сколько она ни думала, так и не смогла придумать, как сделать так, чтобы они могли быть вместе и чтобы каждый из них был счастлив.

Две недели спустя после поездки в Лампасас Лия опять занялась разборкой документов. Она решила просмотреть содержимое каждой коробки, пересортировать документы, составить опись и сложить все в новые, более прочные коробки.

Она оглядела комнату, заваленную бумагами, и нервно рассмеялась. Со стороны могло показаться, что Лия, королева порядка, стала неряхой.

Взявшись за дело, она подняла с пола небольшую пачку бумаг и отнесла ее к стопке, помеченной «пропавшие без вести». Услышав звук открывающейся кухонной двери, она подумала, что это Крэйг пришел помогать ей.

— Я здесь, Крэйг, — крикнула она громко. — Пожалуйста, захвати содовой. Я умираю от жажды.

Лия уперлась коленом в стопку, чтобы поддержать ее, пока будет втискивать принесенные бумаги в нужное место.

— Может быть, согласишься на лимонад?

Она резко повернулась, и высокая стопка бумаг развалилась по полу.

Меньше чем в трех метрах от нее стоял Сэм. Одетый в парадную форму, он выглядел по-королевски.

Лия хотела тут же сказать ему, что любит его, но смогла лишь выдохнуть:

— Сэм.

Он протянул стакан.

— Прости, содовой нет. Только лимонад.

Она вглядывалась в лицо Сэма, пытаясь найти хоть какой-нибудь намек на то, что он тоже тосковал без нее. Что он любит ее. Но его лицо оставалось непроницаемым, а небесно-голубые глаза холодными.

Проглотив подступивший к горлу комок, Лия с трудом произнесла:

— Лимонад — это прекрасно.

Сэм протянул ей стакан. Она взяла и крепко сжала его обеими руками — такая сильная дрожь охватила ее.

— Когда ты…

— Как ты… — начали они одновременно и тут же смолкли.

Сэм жестом пригласил ее продолжить.

— Когда ты вернулся?

— Вчера. — Он взглянул на свои часы. — Точнее, сегодня. — Увидев ее замешательство, он объяснил: — Разница во времени. Вьетнам опережает нас на полсуток. Как ты?

Лия выдавила улыбку.

— Прекрасно. — Она обвела взглядом комнату. — Вся в работе, как ты сам можешь судить по этому беспорядку.