– Оди! Доблестный воин Оди! Ты не понимаешь! – завыл Колиус, замерев в кроне самшита. Там наверху что-то фыркнуло и вниз полилась струя дерьма.

– А говорил – не контролирую свое дерьмоизвержение, оно мол само лезет – рассмеялся я, чуть отступая в сторону, мимоходом давя сотни муравьев, что образовали сплошной ковер вокруг колес своего бога – Ну да… твои слова – дерьмо. И сам ты дерьмо, Колиус. Да?

– Да! Да! Да! Ты прав! Слушай! Я знаю где руины с исправной шагоходной техникой! Они на моей территории – скрыты землей и деревьями! Муравьи таскали почву годами – я прятал для себя. На случай если Мать превратит меня обратно в человека. Я дам тебе координаты! Проверь! Там целых четыре тяжелых боевых ш… А-А-А-А-А-А!

Рванув, а затем и толкнув всей своей силой и массой, я отправил муравейник по дуге вниз, чуть подправив его полет так, чтобы этот гриб ухнул в крупную свежую кучу дерьма, погрузившись в нее почти полностью. Вскинув автомат, я зашагал к Колиусу, короткими очередями уничтожая его змеящиеся руки-отростки.

– А-А-А-А-А!

Следующим моим делом стали его стальные ноги. Несколькими ударами искорежив телескопические стержни, превратив их в бесполезный скрученный мусор, я ударом ноги вбил муравейник глубже в дерьмо и проревел:

– Жри! Жри, сука!

– Оди! Оди! Вытащи меня! ВЫТАЩИ МЕНЯ ОТСЮДА! Руки… сука мои руки…. Я не могу втянуть… я не могу… я НИЧЕГО НЕ МОГУ… что-то течет… течет внутрь МЕНЯ!

Пнув ублюдка еще раз, я крутнулся, не в силах унять бешенство, от которого заливало красным глаза. Взгляд упал на сухой кустарник…

Через несколько минут я бежал прочь, уже не обращая внимания на дикие вопли тонущего в дерьме муравейника Колиуса, чью жопу наверняка уже начало припекать медленно разгорающееся пламя под подпершим его сухим стволом…

– Это еще что за дерьмо нахер? – заорал я, едва не влетев на полном ходу в морду лежащего на мелководье огромного зверя.

– Гиппо – тихо отозвался уже вскрывшийся Каппа, в то время как прокопченный Хорхе прилаживал к его руке трубку, чей второй конец уходил в кровавый экз-бассейн Ссаки. Там что булькало и стонало.

– Устроила себе джакузи? – завистливо заглянул я в экз наемницы, бросив быстрый взгляд на ее замершее дрожащее тело – Умеешь в жизни устроиться, да?

– С-сука…

– Так какого хера? – повторил я уже спокойней, тоже «вскрываясь», чтобы быстрее поставить экзоскелет на подзарядку – батареи на крыше покоцанного пулями внедорожника раскрыты, что вселяет чуток надежды – Я тебе что сказал, Каппа?

– Ты сказал – убей гиппо.

– А ты что сделал?

– Убил гиппопотама.

– Ну да – кивнул я, вытирая с лица серую соленую грязь – Ну да… в лучше сука стиле икебаниста. Это ведь гребаная икебана?

– Скорее согэцу, лид.

– Да похер – буркнул я и, выдержав паузу, одобрительно кивнул – Молодец, сержант.

– Благодарю, лид.

Тут было от чего вылупить глаза и начать часто дышать как Ссака – даже сейчас. Представляю что творилось с рожами гоблинов, когда они наблюдали за самой битвой.

Матерый зверь, а по сути, боевой киборг, был явно очень живуч. Об этом говорили десятки пулевых ран на его залитом кровью теле. Морда – сплошная безглазая рана. Как раз с морды начиналось удивительное – в глазницах, в щеках, в затылке, шее и дальше вплоть до жопы торчали… торчало… да все подряд! Я насчитал семь мачете, больше десятка дротиков, расщепленные бревна, ножи, бамбуковые стволы и даже вбитые камни… охренеть… прикопай кто кровавую тушу чуток – и вполне можно любоваться, попивая теплый чай и думая о красотах природы.

– Охренеть – повторил я – Ты какую школу фехтования заканчивал? Вбей-все-в-сраку-разом? Или на курсы какие ходил?

– Бронирование… он легко выдерживал выстрелы в упор.

– Ну да. Не зря аборигены так любят патроны нитроэкспресс. И ты?

– И я использовал подручные материалы.

– Хвалю…

– Хочу в отпуск… три дня…

– Было же два дня.

– Согэцу… выматывает…

– Хорошо. Ссака! Долго еще будешь отмокать в своем джакузи? Моча, дерьмо, пот и кровь.

– И не только… – кашлянув, Ссака добавила – Спасибо за аптечку, командир. Если бы не она, я бы уже…

– Продержись пару часов. Это приказ, боец.

– Есть…

Развернувшись, я уставился вниз по течению. За моей спиной почти скрытое джунглями массивное здание. Подо мной тоже явно не все просто – подводный ангар для подводок. А ниже по течению плавучая крепость хренососов племени Вонючей Жижи или как там они называются. Судя по жуткому дымищу крепость то ли тлеет, то ли вяло горит и область горения реально велика. От самой крепости к нам достаточно бодро идет две лодки с несколькими седоками. Почти все бодро гребут, хотя один, опасно балансируя, стоит на носу и размахивает руками, то и дело тыча себе в грудь. Кашляющий Хорхе подал бинокль и заодно получил от меня хлопок по плечу, что добавил бодрости его осунувшейся харе. Глянув в прибор, я задумчиво хмыкнул. На носу лодки стоял старый советник племени Мигель, стуча себя по обнаженной груди со следами ожогов. Судя по умоляющему лицу он что-то там просил…

– Миномет разворачивайте – велел я Хорхе, бросив на него короткий взгляд – Просто движуху создайте…

– А… ага!

Когда гоблины, подстегнутые хриплым воплем явно вошедшего у них в авторитете Хорхе, вытащили миномет из ящика, а я задумчиво уставился на дымящую крепость поверх голов приближающихся гостей, Мигель истошно заорал:

– Оди! Оди! Ну не надо! Не надо! Матерью всего сущего тебя заклинаю! И богами речными!

Я не отреагировал и тогда Мигель зашел с иного козыря:

– Мы везем водку и аптечки! Водку и аптечки! И нитроэкспресс!

Я молчал.

– Я прикажу щедро восполнить твои траты из запасов племени, воин Оди! И оставлю с тобой пятерку сильных парней – чтобы прорубили тебе дорогу… отсюда подальше.

Я медленно кивнул и с зевком опустился на берег, приткнувшись плечом к остывающей Гадюке. Все это время, пока я говорил, шутил и мирно торговался, я не забывал сканировать местность глазами. Надо отсюда поскорее убираться. Куда-нибудь поглубже для начала. Не зря же мы сюда перлись… Должно быть там что-то…

Пока почти все спали, я занимался нырянием в кишащей прожорливыми тварями мутной реке. И донырялся до победного, отыскав с помощью начавшей подтекать Гадюки лазейку внутрь базы. А когда нашел, окончательно измотанный, я выбрался на берег, подрубил экз к питанию и тихо засмеялся.

Ушлепкам везет крайне редко – и Корс с Руппертом не исключение.

А я с недавних пор глупею, раз сразу принял за факт его слова о том, что все подводные входы-выходы запечатаны.