– Твой амобилер уже выворачивает из-за угла. Ты можешь поспать, пока мы будем ехать, – предложил Шурф.

– Могу, – вяло согласился я. – Но этот великий гонщик, сэр Мелифаро, будет добираться до Левобережья полчаса, если не больше. Да и ты тоже, пожалуй. А мы и так здорово задержались. Лучше уж я попробую сесть за рычаг и быстренько доехать до дома Джуффина. Надеюсь, мне удастся отрубиться, томно опустив голову на плечо нашего шефа. Пусть собственноручно укладывает меня спать на коврике в дальнем конце коридора. Это будет так романтично!

– Ладно, тебе виднее, – согласился Лонли-Локли. – Но если так, постарайся проснуться. Я не уверен, что ты сможешь управлять амобилером с закрытыми глазами.

– Ты не поверишь, но однажды я попробовал, и у меня получилось, – улыбнулся я. – Ладно, не хмурься, дружище, сегодня я не стану повторять эксперимент, обещаю.

– Ну и чем закончилось великое исцеление всех желающих? – спросил Мелифаро, уступая мне место за рычагом.

– А чем оно могло закончиться? – я пожал плечами. – Все живы и здоровы… Кстати, о чем ты с ними так долго беседовал, Шурф?

– Я объяснил этим людям, что им следует вернуться домой и постараться не выходить на улицу, пока не закончится эпидемия. На улицах Ехо сейчас опасно. На них могут напасть такие же одержимые умирающие, какими были они сами.

– А собственно говоря, почему они хотели убить парня из Семилистника? Просто за то, что он не заболел?

– Вообще-то указанной тобой причины вполне достаточно, – заметил Лонли-Локли. – Но в данном случае у толпы было гораздо больше поводов для недовольства. Знахарь приехал в этот дом, чтобы вылечить больного – счастливчика, на которого выпал жребий. Приехал и вылечил кого-то другого, а не их, представляешь? Вполне достаточно, чтобы рассудок умирающих помутился от гнева и отчаяния.

– Так все-таки кого-то лечат? – обрадовался я.

– Разумеется, – кивнул Мелифаро. – Мир рухнет, если лечить всех заболевших, но спасти некоторых можно. Этот парень сказал мне, что обычно анавуайна поражает примерно восемьдесят процентов населения. В нашем случае это почти восемьдесят тысяч человек. По расчетам Магистра Нуфлина оказалось, что без ущерба для равновесия Мира можно вылечить каждого десятого горожанина, а по расчетам сэра Джуффина – каждого пятого. Очень на них похоже, да? Они серьезно поругались, но потом немного поостыли, смирились с необходимостью компромисса и решили лечить каждого шестого. То есть наш шеф победил с разгромным счетом. Разумеется, в первую очередь лечат тех, чьи имена попали в особый список Его Величества Гурига, а судьбу остальных решает жребий. Между прочим, Король включил в список не только своих придворных бездельников, но и всех преподавателей и студентов Королевской Высокой Школы и Университета, редакции «Королевского голоса» и «Суеты Ехо» и еще кучу разного интересного народа, включая некоторых поэтов.

– Надеюсь, за судьбу Кибы Кимара я могу быть спокоен, – усмехнулся я. – Какой он, однако, молодец, наш Король!

– Ну, было бы довольно странно, если бы во главе Соединенного Королевства стоял какой-нибудь законченный болван, – рассудительно заметил Мелифаро. – Все-таки считается, что мы живем в самом просвещенном государстве Мира. Хотя, конечно, время от времени в это довольно трудно поверить.

– Не трудно, – зевнул я. – Надо будет послать зов нашему Андэ Пу – вы его еще помните? Бедняга все время ныл, что в Ехо не любят живых поэтов. А только тех, чьи гениальные кости истлели несколько тысячелетий назад.

– Ну, сэр Андэ всегда любил преувеличивать, – снисходительно сказал Шурф. – Он все еще живет в Ташере?

– Ага. Издает там комиксы – что-то вроде газеты в картинках, как раз для малограмотных ташерцев. У меня даже есть экземпляр. Я конфисковал его у одного неудачливого ташерского капитана, когда мы с братцем этого типа, – я кивнул в сторону ехидно заулыбавшегося Мелифаро, – решили немного поразмяться по дороге в Кумон. Одним словом, Андэ процветает. Время от времени он присылает мне зов, чтобы пожаловаться, как его все достало, но возвращаться наотрез отказывается. Вполне в его стиле.

Я немного помолчал, изо всех сил пытаясь уделять должное внимание дороге, потом понял, что засыпаю с открытыми глазами, и снова распахнул рот – единственный известный мне способ оставаться в бодрствующем состоянии.

– Я вот чего не понимаю: а почему этот тип из Семилистника, которого мы так вовремя выручили, вообще вышел на улицу? – спросил я. – Он же видел, что там творится. Мог бы уйти Темным Путем или еще что-нибудь придумать.

– Да ничего он не мог, – пожал плечами Мелифаро. – Он же только что вылечил больного. Этот фокус со сто сорок первой ступенью Белой магии вывел его из строя на несколько часов, если не больше. Если бы это был какой-нибудь опытный Старший Магистр, ему понадобилось бы всего несколько минут, чтобы восстановить силы. Но парень всего пару дней назад был произведен из послушников в младшие Магистры – да и то ввиду особых обстоятельств, я полагаю. Его быстренько научили исцелять больных и впрягли в работу, а больше его могущества пока ни на что не хватает.

– Ладно, но почему он сунулся на улицу? Мог бы подождать, пока его силы вернутся, или послать зов в Иафах, попросить, чтобы прислали подмогу.

– Я его тоже об этом спросил, – согласился Мелифаро. – На мой взгляд, совершенно идиотский поступок. Но парень сказал, толпа собиралась высаживать дверь, чтобы добраться до него самого и до этого счастливчика, его пациента. А дверь в доме, дескать, не слишком крепкая, и он испугался, что попытка увенчается успехом. Решил выйти на улицу, а там – по обстоятельствам… Но по-моему, у бедняги просто сдали нервы.

– И это тоже, – неожиданно вмешался Лонли-Локли. – Мальчик еще слишком молод и вряд ли был готов к тому, чтобы найти верное решение в сложившихся обстоятельствах. Но по большому счету он действовал правильно.

– Как это? – я так удивился, что окончательно проснулся.

– Я не говорю, что его поступок был разумным, – вздохнул Шурф. – Но этот мальчик только что спас человеческую жизнь, и должен был сделать все, чтобы его пациент не пострадал. Это вопрос профессиональной этики: пока знахарь находится в доме пациента, на нем лежит ответственность за все, что там происходит. Он был обязан не только вылечить своего подопечного, но и защитить от любого несчастья, случившегося в его присутствии. В том числе и от обезумевшей толпы. Поэтому я и говорю, что по большому счету он действовал правильно. Ужасно глупо, но правильно.

– Вот так? – озадаченно протянул я.

– Вот так, – невозмутимо кивнул Шурф. – Между прочим, мы уже приехали. Будет очень мило с твоей стороны, если ты не промахнешься мимо калитки.

– Попробую.

Я немного сбавил скорость, свернул на подъездную дорожку, ведущую к дому сэра Джуффина Халли, и затормозил возле парадного входа.

– Ну наконец-то!

Шеф не поленился выйти нам навстречу. Наверное, действительно заждался.