По дороге домой Мишка уснул у Лены на руках, а я смотрел на них в зеркало заднего вида и улыбался. Они смотрелись в моей машине так мило и желанно, что невольно хотелось, чтобы так было всегда. И я принял для себя единственное верное решение. Добиться ее, показать, что отношусь к ней как к женщине, что она мне нравится и я хочу быть с ней. После вчерашнего я понял, что не противен ей, что ее тело отзывается на мои ласки, поцелуи и касания.

На фоне воспоминаний еще раз подумал о том, что неплохо бы выпить вина, а затем пристыдил себя, мысленно уверяя, что поить девушку, чтобы сблизиться — не лучший вариант. Однако, когда мы приехали домой, и Лена уложила Мишку, она сказала, что хочет сходить в магазин. Я категорически был против даже не смотря на то, что вопрос с ребятами был решен. Вызвался сходить сам, и попросила она купить… вина. Ох, пьяная женщина, да рядом с мужчиной со стояком. Решил, что буду героически сдерживаться.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Эта прогулка стала лучшим впечатлением за последние полгода. Я получила массу эмоций, весело провела время и офигела от стоимости блюд в обычном ресторане. Посредственных, надо сказать, блюд. Я бы и то лучше приготовила, а там… такие деньжищи. Я чувствовала себя неуютно, потому что в кармане было пару тысяч рублей и оплатить этот подход в кафе я точно не смогла бы.

Мне хотелось уйти домой, ведь я знала, что приготовила еду, и что я хоть что-то сделала, хоть чем-то отплатила Дане за его отношение ко мне. Что бы он ни говорил, я все равно хотела помогать. Не могла просто сесть ему на шею и свесить ноги. Он мне не муж, а ведь даже с Игорем я не сидела. Упорно работала, чтобы он всегда был накормлен, а в доме было чисто. А здесь. Я почему-то даже подумать не могла, что человек может помогать другому просто так.

В голове крутилась одна единственная мысль — из-за жалости. Он делает все это, потому что ему меня жаль. Меня и Мишку, мы жалкие, и нас нужно защищать, а Даня — он просто мужчина чести. Сказал — сделал. И без вариантов. И это напрягало. Я была ему безумно благодарна, но и боялась, что он заиграется в доброго человека и станет помогать совсем во всем. Он уже начинал. Хотел пойти с Даней погулять, предоставив мне свободу действий и пространства, а я… меня все это вгоняло в ступор.

Мы вернулись домой довольно быстро. Мишка по пути даже не проснулся, собственно, как и потом, когда я его уложила в кроватку и вышла на кухню. Глянула на часы и решила, что хочу выпить. Расслабиться и отпустить все произошедшее.

Я редко пила и предпочтительно по праздникам, но в тот момент захотелось отпустить себя. Забыться хотя бы на время и попытаться поговорить с Даней. Я хотела сходить в магазин одна и купить алкоголь за свои деньги, но в итоге он меня не отпустил и пошел сам. Вернулся с тремя бутылками дорогого вина и несколькими коробками конфет.

И мне стало неловко. Снова. Он пошел, купил, а я… я снова сижу просто так. Я чувствовала себя потерянной, но послушно села за стол, Даня откупорил бутылку с вином, разлил его по бокалам, открыл конфеты и протянул мне мой стакан.

— Держи.

Я взяла бокал, легонько коснулась им бокала Дани и поднесла к губам, отпивая приятную на вкус красную жидкость. Вначале я пригубила, а потом залпом осушила бокал и взяла конфету. То же проделал и Даня. Мы распили первую бутылку в полном молчании. Просто пили бокал за бокалом, и заедали конфетами.

А потом я почему-то подумала, что полбутылки вина слишком много, и нужно было приготовить закуску. Я даже спросила у Дани, но он лишь отмахнулся, сказав, что его и так все устраивает.

— Я не знаю, почему все произошло так. До сих пор не могу понять, — я начала тот нелегкий разговор, о котором он никак не мог спросить. — Он не был идеальным мужем, но он никогда не обижал меня. Не бил. До родов. После он как с цепи сорвался. Он стал другим человеком. Я перестала его узнавать. Он начал поднимать на меня руку, но тот вечер, — я всхлипнула.

— Не нужно, — тихо проговорил он. — Если не можешь, не стоит.

— Я хочу, — попыталась успокоиться и продолжила. — Они ничего ужасного не сделали. Не изнасиловали, во всяком случае. Просто… приятного мало. Наверное, я даже не сразу поняла, что происходит. Не врубилась, что они будут делать, хотя насторожилась почти сразу, когда Рита увезла Мишку. А потом… — в горле запершило, и я отпила вина из бокала и взяла конфету, но поставила ее на стол, безжизненно смотря вперед.

— Иди ко мне, — тихо шепнул Даня. — Будет не так страшно.

И я пошла. Подошла к нему и села рядом, подтянула ноги на диван. Он обнял меня за плечи и притянул к себе, положил одну руку на талию и склонил голову на спинку дивана. Я почувствовала себя уютно и легко. Мне было больше не страшно. Спокойно и размеренно. Я умостилась в его руках и заговорила:

— Они начали лапать меня. Трогать и раздевать. Я даже не пыталась сопротивляться. Я одна, а их много, да и Игорь, — усмехнулась. — Первые минуты я ждала, что она скажет что-то типа: “Ну все, парни, хватит! Это была шутка”. Я ждала, а потом поняла, что меня предали. И пришел ты. Я не сразу поняла это, — почувствовала, как он чуть сильнее сжал руку на моей талии, а затем ослабил хватку и лишь уткнулся лицом в мое плечо.

— Хватит, — еле слышно проговорил Даня. Я услышала в его голосе горечь, а потом увидела сжатый кулак левой руки.

— Мне легче, — честно призналась, понимая, что рассказала ему и мне действительно стало легче. Я отпустила произошедшее. В конце концов, все было не настолько ужасно. Меня спас Даня, и мне легче. Я взяла со стола его бокал и осушила до дна. Мы просидели так несколько минут, я была расслабленной и мне было невероятно удобно и спокойно рядом с ним.

Не знаю, что на меня так подействовало. То ли алкоголь, то ли то, что Даня был рядом, но я действительно перестала нервничать, правда, близость с ним начинала пугать. Он обнимал меня за талию, а я полностью впечаталась в его широкую грудь, чувствуя спиной его стальные мышцы. И мне было хорошо. Настолько, что я повернулась и сама поцеловала его. Трепетно, нежно и робко, но поцеловала, постепенно усугубляя поцелуй.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍