– Ты дотронулась до заклинания, которое должно было оставаться для тебя незаметным. Но ты ведь почувствовала его?

– Огонек увидела в стене. Потом… да, что-то такое почувствовала. Как будто не только видела, но и ощущала.

Демиар кивнул. Вероятно, его предположения подтвердились.

– Этого не должно было случиться. Заклинание было достаточно хорошо замаскировано.

– И для чего это заклинание предназначалось? – спросила я с подозрением. Разговаривать с королем, глядя на него снизу вверх из лежачего положения, мне совсем не нравилось. И то, как изучающе он на меня смотрел, тоже не нравилось.

Демиар отвечать не спешил, но все же после слегка затянувшегося молчания пояснил:

– Для подстраховки в целях твоей безопасности. В некотором роде… – он явно подбирал слова, – индикатор обстановки в комнате. Может улавливать всплески магии и резкое изменение важных для жизни параметров. Пожар, например. На появление в комнате яда тоже среагирует.

Ответ мне не понравился еще больше, чем пристальный взгляд Демиара, вынужденно горизонтальное положение моего тела и вся ситуация в целом. Потому как подозрительно. Очень подозрительно!

– Демиар, скажите, пожалуйста, неужели находиться в этой комнате столь опасно, что потребовалась защита от ядов и прочих смертельных ситуаций?

– Здесь никто не должен причинить тебе вреда. Но ты для нас слишком ценна, чтобы можно было допустить малейший риск.

Перестраховка, значит. Или нет? Может, не все у них тут гладко и кто-то мечтает, чтобы магия загнулась, острова рухнули и свершился конец света? Что мешает королю Авьерона соврать? Насколько он честен с простой исполнительницей в моем лице? Но мне, похоже, на данный момент ничего не остается, кроме как верить ему на слово.

– И как в случае обнаружения опасности должно среагировать это заклинание? Вариант «прибить раньше, чтобы великая честь не досталась врагу», надеюсь, мне только показался?

Хмыкнув, Демиар терпеливо пояснил:

– Заклинание не защищает и не атакует. Оно всего лишь оповещает. Если случится что-то, что угрожает твоей жизни, я узнаю об этом и смогу помочь.

И тут у меня назрел третий вопрос. Но вместо того чтобы возмущенно воскликнуть: «Вы за мной следите?!» – спросила несколько иначе:

– А в каком виде вам приходят оповещения?

Представилось, как я переодеваюсь, и в этот момент картинка происходящего в моей комнате транслируется королю. А он, может, на важном совещании, и транслируемая картинка видна всем присутствующим, ибо возникает в виде изображения на всю стену. Нет, переодеваться я теперь буду исключительно в купальне.

– Я получаю магический импульс. Вместе с ним приходит понимание, что именно произошло – просто сильный всплеск магии или определенного рода опасность.

И снова мне решать, верить или нет. Демиар выглядел абсолютно невозмутимо, но мне в его словах чудилось лукавство. Ощущение, будто за мной пытались следить, после объяснения никуда не делось.

– То есть вы не собирались круглосуточно за мной наблюдать?

– Нет. Пока все спокойно, заклинание не будет себя проявлять.

– Это все хорошо, – согласилась я, потому как подозрения – всего лишь собственные ощущения, их никак не доказать, и дальше выпытывать у короля признание в нездоровой тяге к подглядываниям было бы глупо. – Я только одного не понимаю. Почему меня так приложило?

– А это очень интересный вопрос. – Демиар хищно улыбнулся. Паранойя взыграла с новой силой. – Все же предрасположенность к разрушениям у тебя имеется. Своим прикосновением ты разрушила заклинание. Энергия высвободилась, и раздался взрыв. Но видишь ли, в чем дело. При обычном касании ничего подобного не должно было произойти. Заклинание достаточно устойчиво, чтобы не отреагировать на физическое прикосновение любого существа, будь то человек или авьер. Признавайся, что ты сделала?

– Я?

Улыбка Демиара стала шире.

– Я имею в виду, что все равно не понимаю, каким образом. Ничего ведь такого не сделала. И магию больше не разрушаю. Или разрушаю?

– Не знаю.

Захотелось вскочить и с размаху чем-нибудь ему врезать. Ногой, к примеру. Или вазой, стоящей на тумбе рядом с кроватью. Вот не знаю почему, может, это я после удара заклинанием стала такой кровожадной, но улыбка на аристократичном, красивом лице синеглазого авьера вызвала вдруг дикое раздражение.

– Как не знаете?

Мне показалось или он издевается?

– Ты не авьер, а люди нашего мира магией не владеют.

Значит, не издевается.

– С тобой сложно что-либо утверждать. Будем проверять на практике. Но пока могу предположить, что разрушение чужой магии будет даваться тебе очень легко. Ты ощутила дискомфорт, когда заметила заклинание?

Я задумалась.

– Да, пожалуй. Как будто зуд не давал покоя. Не то чтобы очень неприятно, но все же раздражал.

– Значит, подсознательное желание избавиться от заклинания подтолкнуло тебя к нужным действиям.

– Я ведь только к нему прикоснулась.

– Возможно, ты и сама воспользовалась магией, чтобы уничтожить мое заклинание. Но в силу своей неопытности не заметила. Каким образом тебе так легко даются разрушения, нам еще предстоит выяснить. Полагаю, ты сможешь научиться контролировать этот процесс, чтобы исключить случайности и разрушать магию осознанно. А сами по себе такие способности могут быть связаны с тем, как ты обрела магию. Ты ведь обладала ею не от рождения. Твоя аура напитывалась необходимой энергией постепенно благодаря взаимодействию с энтарином. Последствия могут быть любыми. Мы попытаемся выяснить все особенности твоей магии. Возможно, именно одна из этих особенностей делает тебя той единственной, кто сможет помочь сохранить в Авьероне магию.

Чуть помолчав, чтобы я могла осмыслить информацию, Демиар добавил:

– Отдохни еще немного. Ближе к вечеру познакомлю тебя с твоим наставником. Он поможет тебе освоить магию. – С этими словами король поднялся с кровати.

– Хорошо, спасибо.

После того как Демиар ушел, я не торопилась выбираться из постели. Смотрела в потолок и размышляла.

Выходит, необычные способности у меня все-таки есть. Если, конечно, уничтожение заклинания не было случайностью, которая никогда не повторится. Но если это проявление некоторых особенностей моей магии – это замечательно! Потому что пока без малейших усилий, одним только прикосновением я разрушала магию, это было моим преимуществом перед авьерами. Лишившись этой возможности, я стала слишком уязвима. Ведь глупо надеяться, будто мне удастся освоить магию за пару месяцев!

Нет, с умениями авьеров мне не сравниться хотя бы потому, что они выросли в магическом мире, они жили с этим с самого рождения. Значит, сама по себе магия – никакое не преимущество. Наоборот, в сравнении с авьерами я похожа на ребенка, который только учится делать первые шаги. То ли дело – необычные способности! Вот где можно найти управу на них.