– Но ведь Санта-Клауса не существует, – сказал Морис с улыбкой.

– Может быть, и не существует, – ответила я. – Но это не мешает тебе написать, что ты бы хотел получить в подарок.

Морис написал на бумаге несколько фраз. Первым номером в его списке шла «гоночная машина с дистанционным управлением».

Потом Морис попросил меня выключить в квартире свет, чтобы посидеть и полюбоваться украшенной и зажженной елкой. Я выключила свет, рождественские песнопения продолжались, а мы уселись на диване. Так мы просидели достаточно долго. Наконец Морис заговорил:

– Спасибо за красивую елку. Ребята вроде меня, конечно, знают, что такое Рождество. Мы по телевизору видели. Но мы как бы стоим снаружи и смотрим внутрь на чей-то чужой праздник. Мы понимаем, что такой праздник у кого-то есть, но он не для нас. Поэтому мы просто про него не думаем.

Я задумалась о том, что Морис умен не по годам. Он был еще ребенком, но у него было четко сформировавшееся мнение о жизни, которое он составил на основе собственного опыта. Он прекрасно понимал свое место в обществе. Он не умел сморкаться, но он понимал гораздо больше о жизни, чем понимают дети его возраста.

Через несколько дней, в канун Рождества, Морис пришел ко мне. Моя сестра Нэнси жила недалеко от меня и тоже пришла. Они были с Морисом знакомы, и ей очень нравилось проводить с ним время. Войдя в квартиру, Морис заметил, что под елкой лежат завернутые подарки. Его глаза округлились. Он понял, что часть из этих подарков наверняка предназначена для него. Мы поели и потом послушали рождественские песни. После этого я разрешила Морису открыть подарки. Я знала, что Морису нужно очень многое: майки, нижнее белье, перчатки, шапка и зимняя куртка. За все время нашего знакомства я старалась не вести себя как богатая леди, которая покупает ему вещи. Но Морис никогда в жизни не справлял Рождества, поэтому я решила устроить ему настоящий праздник. Я купила ему много разной одежды и то, что он мечтал получить.

Он аккуратно развернул подарки. Открыв один из них, он издал радостный крик. Это была гоночная машина с дистанционным управлением. Вместе с Нэнси они собрали вместе все детали, и Морис спросил меня, может ли он взять машину с собой, когда мы поедем к Аннет, чтобы поиграть в нее вместе с Дереком.

На следующее утро Нэнси и Морис пришли ко мне, и мы вместе отправились к Аннет. Когда мы к ней приехали, он не поверил своим глазам – елка в доме Аннет была раза в два больше моей. Под елкой лежала масса подарков в блестящей упаковке. Аннет любила украшать свой дом на праздники венками, «серебряным дождем» и белой омелой. Морис, словно в трансе, ходил по дому. Потом мы собрались около елки и стали открывать подарки. Каждый из членов моей семьи, включая племянников, сделал Морису подарок. Морис получил в подарок массу вещей: майки, нижнее белье, перчатки, шапку, зимнюю куртку и даже дизайнерскую майку, которая ему очень понравилась. Ему подарили баскетбольный мяч, кеды и много другой мелочи. Морис просто не верил, что получил так много подарков.

Потом Морис показал Дереку полученную от меня гоночную машину, и они начали гонять ее по комнатам. Мне кажется, что я никогда в жизни не видела, чтобы ребенок получал такую огромную радость от подарков. После этого мы собрались в гостиной вокруг большого стола, который так понравился Морису. Мы взялись за руки и прочитали молитву. После ужина Аннет раздала всем тексты рождественских песен, и мы вместе пели их под аккомпанемент игравшего на органе Стивена. Может быть потому, что я была с Морисом, мне то Рождество показалось самым теплым и приятным семейным праздником, который я помнила за последние десять лет.

Было уже поздно. Мы собрали свои подарки, попрощались со всеми и поехали назад в город. Морис попросил у меня разрешения оставить гоночную машину и другие игрушки у меня в квартире. Он сказал, что хочет играть в них, когда будет приходить ко мне в гости. Но я понимала, что на самом деле он боится, что у него в приюте они просто бесследно исчезнут. В тот вечер он взял с собой новую куртку и одежду. Я дала ему пакет с ношеной одеждой, чтобы он мог отдать ее своим сестрам, и еду, которую передала для его семьи Аннет. Морис впервые в жизни отметил Рождество и хотел поделиться со своими сестрами вкусностями, которые попробовал сам.

Когда он ушел, я посмотрела на диван, на котором лежал оставленный Морисом подарок. Он подошел ко мне и смущенно пробормотал: «С Рождеством, мисс Лора». Я подошла к дивану и взяла в руки его подарок. Это была единственная игрушка, которая у него была, – белый плюшевый мишка, которого он получил в Армии Спасения на прошлое Рождество.

Я села на диван и задумалась, какое значение Рождество имеет для меня и какое значение этот праздник имеет для Мориса. Он провел этот день с чужой семьей, что было, конечно, грустно, но это были люди, которые любили его и о нем заботились. Ему не пришлось встречать праздник одному в Армии Спасения. Я подумала, что Морис считает жизнь моей сестры сказкой. Когда мы с Аннет были маленькими, мы неоднократно говорили, какие у нас будут семьи, в каких домах нам хотелось бы жить, чем будут заниматься наши мужья и в какие спортивные секции будут ходить наши дети. Мы с Аннет мечтали об этом не просто как девочки, которые размышляют о своем будущем. Для нас это был инстинкт выживания. Мы видели в детстве много неприятного, поэтому хотели, чтобы в наших будущих семьях все было совсем по-другому, чем у нас самих. Сестра и я не просто хотели иметь счастливые семьи, они были нам необходимы.

Аннет удалось осуществить свою мечту. Я подумала о своем собственном желании иметь счастливую семью, прекрасных детей и большой дом в пригороде. Мне было тогда уже тридцать шесть лет, и я была одинока. Почему же не сбылась моя собственная мечта? Почему я сама не стала женой и матерью? Я делала все, что могла, чтобы моя мечта осуществилась.

В начале нашей дружбы Морис спросил, есть ли у меня дети. Я ответила, что нет. Действительно, у меня не было детей. Но я не рассказывала всего Морису, как и недоговаривала большинству моих друзей и знакомых.

Дело в том, что раньше я была замужем.

Я встретила Кевина на железнодорожной станции, когда мне было двадцать лет и когда я все еще жила с родителями. Кевин – это его псевдоним. Я не буду упоминать настоящего имени, чтобы не беспокоить его и не напоминать о прошлом. В то время я работала в авиакомпании «Айслэндик». Ожидая поезд, я неоднократно встречала его. Он был очень красивым, с каштановыми волосами и глубоко посаженными карими глазами. Он излучал уверенность, которую я нахожу в мужчинах очень привлекательной. Мы посматривали друг на друга и несколько раз здоровались. Однажды поезд задержался, и мы сели на скамейку и заговорили.

Мне он очень нравился. Я узнала, что он живет с родителями в престижном районе на Лонг-Айленде в получасе езды от Хантингтон-Стейшен. У его отца был свой бизнес, и Кевин там работал. Через некоторое время после того разговора на платформе Кевин пригласил меня на свидание в ресторан на Манхэттене. Я пошла на это свидание с одним желанием – я хотела понять, много ли он пьет. Мы с Аннет и Нэнси договорились, что никогда не будем связываться с сильно пьющими мужчинами. Если бы тогда Кевин выпил слишком много, я бы просто встала и ушла.