— О, Рамон, пожалуйста… — это было все, что она могла произнести. В ее голове не осталось ни одной мысли, она ничего не видела и не слышала. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…

Прошло немало времени, прежде чем Эстрелла смогла снова нормально мыслить. Постепенно голова перестала кружиться, дыхание замедлилось, сердце забилось ровно. Но она чувствовала себя безмерно уставшей за этот долгий, эмоциональный день. В конце концов, она улеглась поудобнее и ненадолго задремала…

Когда она очнулась, в комнате царила тишина. Но это была не та тишина, которая воцаряется после того, как двое, только что страстно занимавшиеся любовью, засыпают в объятиях друг друга.

Где Рамон?

Заставив себя открыть глаза, она приподнялась и увидела, что Рамон сидит на углу кровати.

— Что ты делаешь?

— Жду тебя, — его слова были так же холодны, как и его взгляд.

— Почему? Разве что-то случилось?

От его улыбки кровь в жилах Эстреллы застыла, и от нехороших предчувствий у нее засосало под ложечкой.

— Конечно, нет, все прошло именно так, как ты ожидала.

— Как я ожидала? О чем ты говоришь?

Она выглядела так, как будто действительно не понимала, что он имеет в виду, заметил про себя Рамон. Но этого не может быть. Она обо всем прекрасно знает.

— Ты получила то, что хотела.

— Да, — улыбнулась Эстрелла, — да, так оно и есть. Но и ты тоже, — она резко села, потянув на себя простыню. — Ты тоже получил то, что хотел, не так ли? Почему ты сердишься? Надеюсь, мой отец пошел на попятную со сделкой?

Рамон покачал головой, но выражение его лица оставалось таким же холодным.

— Нет, твой отец слишком умен, чтобы отказаться от подписания столь выгодного договора.

Рамон во всем винил только себя самого. Он должен был понимать, что яблочко от яблони недалеко падает. Но вместо этого поддался чувствам.

— Тогда почему ты в таком дурном настроении?

— Я думал о нашем браке…

И не пришел ни к каким выводам. Он ведь знал, что Эстрелла выходит за него замуж не по любви, так почему же тогда слова Альфредо о причине ее замужества так повлияли на него?

— Я тоже об этом думала.

Пододвинувшись к нему, она взяла его за руку.

— Это было первое, о чем я подумала, когда проснулась.

Рамон не мог ничего ответить. Ему хотелось что-нибудь сказать, но он не находил слов. Ее кожа была еще розовой от огня их страсти, веки слегка прикрыты от усталости, прическа растрепана…

Рамон хотел дотянуться до волос и пригладить их, убрать за уши, но он знал, что если только коснется ее, то уже не сможет остановиться.

И поэтому заставил себя сидеть там, где сидел, холодный и прямой, как мраморная статуя.

— О, Рамон, это не могло так расстроить тебя…

Пододвинувшись ближе, Эстрелла положила свою голову ему на плечо, простыня медленно соскользнула, открыв ее соблазнительное тело.

Рамон догадался, черт возьми, что происходит. Она пытается отвлечь его от разговора и использует для этого обольщение. Но он не хочет отвлекаться. Когда они ехали в машине, он сказал себе, что не должен ни на что обращать внимания. Он женился потому, что они оба хотят друг друга. А что еще нужно, чтобы быть вместе?

Он полагал, что этого окажется достаточно для нормальной совместной жизни. И то, что только что происходило на этой кровати, вселяло в него надежду.

И, тем не менее, в душе у него оставался неприятный осадок. Ему никак не удавалось забыть о том, как ловко использовала его Эстрелла, как лгала ему.

Одного секса все же недостаточно для счастья.

— Мы оба верим, что наш брак может получиться.

Ее голос понизился до хриплого шепота.

Рамон тотчас напрягся, и огонь желания снова вспыхнул в нем. Господи, что же ему делать. Как бороться с этим всепобеждающим желанием? Неужели это все, что ему нужно от Эстреллы? Секс — хорошая штука, но долго на нем не продержишься, если нет любви, нет уважения.

Секс постепенно будет затихать, они привыкнут друг к другу, тайна исчезнет, и наступит неизбежное охлаждение. И с чем они тогда останутся? Что, она будет искать новую игрушку для забавы? Черт, даже его мать не смогла сохранить верность мужу. И влюбившись в Хуана Алколара, оказалась у него в постели.

— Мы оба пошли на этот союз с открытыми глазами. И оба знали, чего хотим.

— Но ты получила гораздо больше, чем говорила мне.

Эстрелла даже открыла рот от удивления. Ее черные глаза замерли, как если бы кто-то дал ей пощечину.

— Больше, чем… О да!

Эстрелла рассмеялась.

Она действительно рассмеялась.

— Да, я получила гораздо больше, чем ожидала. Но я не думаю, что ты понимаешь, что я хочу этим сказать.

— Не думаешь! Да, поверь мне, дорогуша, я все прекрасно понимаю. Мне все известно!

Это был рык слепой ярости. Ярости и боли. Рамон перестал мыслить здраво, красная пелена гнева застилала его глаза. Он больше не мог находиться с ней рядом. Вот сейчас она обнимает его, положив голову на плечо, а сама, небось, думает, что ей нужно поцеловать его, опустить эту чертову простыню пониже, и тогда он ослабеет, и снова окажется полностью в ее власти. Эта хитрая женщина прекрасно знает, как она воздействует на него, и ловко пользуется своими чарами.

Нет! Вырвавшись из объятий с такой силой, что Эстрелла потеряла равновесие и упала на кровать, Рамон вскочил на ноги и, одним движением, оказался посредине комнаты.

— Так ты подтверждаешь это? Говоришь, что все — правда?

— Да, я думаю…

Ее голос прозвучал совсем тихо сквозь сильный звон в его ушах. Эстрелла внезапно замерла и побледнела.

— А как… как ты узнал?

— От твоего отца! — со злостью набросился Рамон на нее. — Ты, конечно, не знала, что он все расскажет мне?

— От моего отца? Не может быть. Рамон, о чем мы вообще с тобой говорим?

— Ой, вот только не надо дурить мне голову! — не выдержав, взорвался Рамон. — Не пытайся идти на попятную, донья Эстрелла, раз ты уже признала, что все это правда. Ты и твой отец получили именно то, что планировали. Ты вышла замуж, пусть даже за десятого претендента, — и теперь получишь наследство. И даже неизбежное дополнение в виде мужа тоже можно пережить. Ведь тебе не противно со мной в постели. Скажи откровенно, а что было не так с остальными претендентами, они тебя не возбуждали?

Эстрелла даже не попыталась ответить, он все равно ее бы не услышал.

— Твой отец вернул семье дух респектабельности, а заодно перспективу получить внука, который может все наследовать. — Рамон, движимый яростью, снова набросился на Эстреллу. Ї Но самое важное — ему удалось отыскать дурака, который купил его компанию, и переплатил втридорога.