– Думаю, у нас. Мать я сейчас на Кипр отправлю. Она уже две недели стонет, что у нее загар сходит. Тебе ведь будет удобнее дома? И ты дома будешь чувствовать себя увереннее, так?

Вася не прекращал улыбаться.

* * *

Девочка из неблагополучной семьи продумывала дальнейший план действий. Почему-то вспомнилось, как она лишилась девственности. Какие девки дуры, те, которые отдаются по любви! Какая любовь?! Мужикам одно надо. Юля свою девственность продала задорого. Она вообще все пока делала правильно. Только бы и дальше не ошибаться!

* * *

Новый инструктор Валера быстро понял, что девочка из приличной семьи по нему страдает. И вообще Алена выделялась среди других девочек – хотя бы тем, что она росла в… нормальной семье. У нее были мать и отец, они не пили, домой не водили никаких компаний. Дома никто никогда не напивался до поросячьего визга, даже во время праздничных застолий, потом не устраивал свальный грех, как тут вспоминали другие девочки…

Алена была чистой. И Валера это сразу понял. И она даже не ругалась матом!

И невинная Алена легла в его постель. Она хотела попробовать. Раз уж все девочки только об этом и говорят…

А потом стала преследовать его повсюду.

В субботу Александра планировала долго спать, отсыпаться после трудной недели, полной приключений. Вечером подруги договорились встретиться у Ольги, чтобы вместе просмотреть хотя бы часть кассет, найденных в деревянном доме.

Александра решила не тащить к Ольге все кассеты – может, часть она потом просмотрит сама. Да и если записи на всех длинные, они в любом случае за один вечер все просмотреть не успеют. Да и куда им торопиться?

Выбирая кассеты, Александра обратила внимание на какие-то странные пометки на них. Для постороннего человека – например, для нее самой – эти пометки ничего не значили. Ни на одной кассете она не обнаружила никаких вразумительных надписей, поэтому взяла три наугад.

Ольга, как и обычно, приготовила кучу вкусностей. Эх, какая жена пропадает! Может, Ольге вообще было бы лучше устроиться поварихой к какому-нибудь бизнесмену, а не прозябать в школе? Например, к родителям кого-то из элитных ученичков.

Александра принесла с собой две бутылки вина из банкирских запасов. Светлана пришла с небольшим вафельным тортиком. Ничего испечь Ольга просто не успевала. Да и нельзя постоянно полагаться на кулинарные таланты подруги.

– Ну, давай сразу ставь первую кассету, – сказала Светлана. – Будем есть, пить и смотреть.

Но в дальнейшем оказалось, что ели и пили они только между делом, прильнув к экрану.

Первая вставленная кассета представляла собой рекламу некоего стриптиз-клуба, причем рекламу весьма своеобразную. Она отвечала на вопрос: чем наш стриптиз-клуб лучше американского?

Параллельно шло два сюжета. В одном рассказывалось о посещении стриптиз-клуба нашим обывателем (у подруг тут же возник вопрос, ходят ли наши обыватели по стриптиз-клубам?), в другом – американского клуба американским обывателем. Над американцами создатели рекламы явно насмехались.

Типичный янки (блондин, с голубыми глазами, не курит, алкоголь не употребляет) в гордом одиночестве приходит в стриптиз-клуб с целью посмотреть стриптиз (и ничего больше) и заказывает пирожное без калорий, пепси-колу без калорий, официантка хвастается, что в подаваемой у них пище – никакого холестерина.

Потом на экране появляется другая картина. Наш мужик, уже немного навеселе после совместного распития спиртных напитков с двумя друзьями решают завалиться в стриптиз-клуб – новый открыли по соседству. В первую очередь идут туда, чтобы добавить: все, что было дома, закончилось. А тут не только выпьют, но и на голых баб поглазеют. А там видно будет.

В нашем стриптиз-клубе напитки на любой вкус (кроме безалкогольного), в пирожном – тысяча калорий, но вкуснотища… К закуске прилагается предупредительная записка, составленная каким-то американским журналистом, посетившим наш стриптиз-клуб: «Если вы будете питаться такой пищей, то у вас после шестидесяти лет могут возникнуть проблемы».

Наши, прочитав записку, думают: «Если я буду это жрать, то проблемы могут возникнуть только после шестидесяти? Это со средней продолжительностью жизни нашего мужика в пятьдесят восемь лет?» – и тут же хором кричат:

– Официант! Тащи еще по три порции!

Потом начинаются выступления. Наши девочки все с натуральными телами, никакого тебе силикона, симпатяги, на любой вкус и такое вытворяют у шеста… Нашим мужикам очень нравится. Они аплодируют, просят еще, девочки стараются, все довольны.

Перед американцем, попивающим свою пепси-колу без калорий, крутится страшнющая баба с силиконовым бюстом. Одна. Американец (в возрасте около сорока) смотрит на нее, как пятнадцатилетний прыщавый подросток, ни разу не видевший голую бабу вживую. Все ближе и ближе подносит американец свое лицо к ее силиконовому бюсту, в результате чего вдруг получает сим предметом по морде и с переломом челюсти попадет в больницу. У нас в клубе это даже теоретически невозможно. Нет, конечно, наш человек вполне может попасть из стриптиз-клуба в больницу с переломом челюсти. Но с такой же вероятностью, как после возвращения в родной дом в темное время суток или пьянки в родном офисе в честь дня рождения бухгалтерши, когда все напились и от избытка эмоций стали бить друг другу морды. В стриптиз-клубе мужики тоже вполне могут начать бить друг другу морды, но скорее всего дело закончится совместным распитием спиртных напитков (опять демонстрировался полный напитков бар) и клятвами в дружбе и уважении друг друга.

Но, предположим, нашему все-таки сломали челюсть. Он регулярно лечится с непострадавшими друзьями и очень ловко поглощает приносимые ими дары. Все ему наливают, чтобы посмотреть, как он потребляет со сломанной челюстью. Всем интересно, всем весело. Наш мужик не имеет никаких претензий к стриптиз-клубу и тем более стриптизершам, которые тоже регулярно навещают больного. Он вообще не помнит, из-за чего началась драка, с кем дрался, с кем потом пил и сколько. О сломанной челюсти узнал только в больнице, куда не помнит как попал.

Американец, не успев вылечить челюсть, подает исковое заявление в суд. Во-первых, требует привлечь к ответственности стриптиз-клуб, во-вторых, стриптизершу, в-третьих, производителя силиконовых протезов. Потом он обращается к администрации штата, требуя в законодательном порядке запретить, во-первых, стриптиз-клубы, во-вторых, силиконовые груди.

После того как американец наконец вылечивает сломанную силиконовой сиськой челюсть, он опять подает в суд, требуя у клуба и администрации штата возмещения морального ущерба, поскольку его Мэри (законная супруга, мать двоих его детей) сломала ему челюсть во второй раз, после того как узнала, где и при каких обстоятельствах он сломал ее в первый. Мэри тоже подает иск в суд.

Маня, жена русского героя, узнав, что ему сломали челюсть в стриптиз-клубе, отправляется туда выяснить, не было ли там в то время соседки Варьки, которая давно положила глаз на ее мужика. Узнав, что никакой Варьки не было и в помине, а муж с друзьями просто надирались в стриптиз-клубе, так как это оказалось ближайшее место к предыдущему месту распития спиртных напитков, когда в предыдущем спиртные напитки закончились, искренне радуется, получает за счет заведения пирожное с тысячей калорий (вкуснотища!), блюдо, полное холестерина, и стакан водки, все это употребляет и на радостях сама бросается танцевать к шесту. Все счастливы.