— Я все это заказал сегодня в местном ресторане, — объяснил он. — Здесь только закуски. Не хотелось возиться у плиты!

— А разве закуски не еда? — успокоила она его.

Саванна по субботам, когда Эрнестина обычно готовила обильные, тяжелые завтраки, предпочитала легкий ужин.

Мастерство, с которым Кит подавал еду, наводило на мысль о некотором опыте.

— Я когда-то работал официантом, — объяснил он, выслушав похвалу в свой адрес. — Когда только-только начинал писать и практически не имел средств к существованию. Надо сказать, получалось неплохо!

— А ты вообще что-нибудь делаешь плохо? — суховато поинтересовалась Саванна.

Он выпятил подбородок.

— Кажется, нет!

— Твоему самомнению можно только позавидовать!

Кит лишь засмеялся и наполнил бокалы.

Еда была превосходной. Они слушали музыку и говорили.

Саванна настояла, чтобы Кит рассказал о себе. Она напомнила ему, что все время узнает о нем что-то новое, но по-прежнему знает о нем мало, если не считать его профессии.

Он пожал плечами с самоуничижительным видом, не слишком ему идущим.

— Я не так уж интересен, — предупредил он.

— А бульварные газетенки и ток-шоу с тобой не согласны, — возразила она.

Сама она ими не увлекалась, но теперь, когда узнала, что Кит известная личность, кое-что почитала и посмотрела.

— Я гвоздь сезона, — равнодушно ответил он. — Когда я был новичком в этом бизнесе, я верил в рекламу и вполне мог попасться на удочку голливудских рекламщиков. Однако три года назад — когда мне исполнился тридцать один год, — у нас с отцом был долгий откровенный разговор, и он сказал, что я становлюсь несносным и что мне нужно помнить, чему на самом деле следует придавать значение. Иначе, сказал он, я останусь ни с чем, когда волшебная слава перейдет к следующему счастливчику.

Саванна невольно хихикнула.

— Волшебная слава?

— Мы это так называем. Сегодня есть, завтра нет! Иногда хороша и приятна, иногда неприятна и некомфортна. Отчасти благодаря папиному совету я научился получать удовольствие от светлых сторон успеха и пытаться игнорировать неприятные. Например, бульварную прессу.

— Твой отец очень мудрый человек!

— Он необыкновенный. Они оба необыкновенные. Они всегда поощряли меня, когда я к чему-нибудь стремился, и внушали мне, что я добьюсь всего, чего захочу, если буду упорно работать. Но они также подчеркивали, что счастье от жизни, прожитой достойно, дороже любых денег! Я стараюсь никогда не забывать об этом.

— Тебе нравится твое занятие?

— Очень, — просто ответил он. — Я всегда любил придумывать истории. Развлекать людей. Похоже, выбора у меня не было — я словно для этого и родился! Конечно, мне хотелось, чтобы мою работу оценили, но остальной ерунды я никогда не ожидал. Я имею в виду все эти ток-шоу и бульварные газетенки! — Он изумленно покачал головой. — Я и представить не мог, что читатели будут считать меня таким же интересным, как мои книги. Это произошло благодаря хорошему журналисту. Как только моя фотография появилась в этой несносной статье — «Пятьдесят самых прекрасных людей», он взял ее, и пошло-поехало. Полагаю, телевизионные шоу мне неплохо удаются — я люблю разговаривать с людьми и заставлять их смеяться. Но интерес публики недолговечен, впрочем, я надеюсь, что люди будут по-прежнему с удовольствием читать мои книги и смотреть мои фильмы.

Саванна не знала о «Пятидесяти самых прекрасных людях». Он а всегда считала Кита шикарным, но то, что его внешность оценена официально, ее немного обескураживало.

Она снова задумалась, что ей делать с ним? Человеком, чья жизнь так отличается от ее жизни?

Она до сих пор с трудом верила, что при всем внимании со стороны женщин, безусловно доступных для него, Кит предпочел поехать за ней в Кэмпбеллвиль и провести последние несколько дней с ее семьей.

— Ты никогда не был женат? — спросила она, водя вилкой по тарелке.

— Нет. Несколько лет назад я чуть не женился. До славы было еще далеко. Я встречался с одной моделью и полагал, будто мне невероятно повезло, что она проявляет ко мне внимание. Но ее интересовали только слава, вечеринки и внимание. Тогда я понял, что хочу такого же брака, как у моих родителей, — одинаково прочного как в плохие времена, так и в хорошие. Я хотел такого союза, который способен сохраниться, даже если все остальные отвернутся, если будет не за кого зацепиться, как только друг за друга!

Он немного смутился от своего красноречия.

— Передо мной всегда стоят мои родители, — признался он. — У них потрясающие отношения. Иногда у них случались размолвки, но я всегда знал, что их ссора не может длиться долго. У нас с Кайрой этого не было — и я знал, что никогда не будет. И мы расстались. Она упорхнула к парню, который играет главные роли в фильмах по моим книгам. Они до сих пор вместе, но до меня дошли слухи, будто она опять стала посматривать на сторону.

Он скорчил гримасу и снова наполнил бокалы.

— Хватит обо мне! Расскажи о себе. Почему твоя мама назвала тебя Саванной?

Саванна, застигнутая врасплох, ответила машинально:

— Мои родители проводили там медовый месяц. Я была там зачата. Мама считала, что имя вполне подходящее.

— А каким был твой отец?

— Добрым. Забавным. Работящим. Он умер, когда мне было десять лет.

— Мне жаль.

— Мне тоже.

— Расскажи, как ты росла? Откуда взялась любовь к старым песням и фильмам?

Она говорила сначала немного скованно, потом все легче и легче. После смерти отца Саванна много времени проводила с бабушкой, и именно бабушка Макбрайд, увлекавшаяся старой музыкой, передала Саванне любовь к ней.

Кита интересовало все, что рассказывала Саванна. Воодушевленная его неподдельным интересом, она поведала о своей юности больше, чем намеревалась. Она рассказала, как Эрнестина часами работала в бакалейной лавке в Гонории, чтобы иметь возможность заплатить за одежду дочери, уроки танцев, развлечения и карнавальные костюмы. Эрнестине было важно, чтобы Саванна пользовалась успехом. Она намеренно искала для нее того внимания, против которого отец предостерегал Кита.

— Почему ей это было так важно?

— Мама рано узнала темную сторону жизни. Она вышла из бедной, довольно неблагополучной семьи. Мне она хотела лучшей судьбы, но у нее было искаженное представление о счастливом детстве. Она все мерила одной только популярностью. Я же рано усвоила, что это не самое главное в жизни, и попыталась внушить то же самое моим детям.

Кит не перебивал, и она продолжала описывать свою жизнь с тех пор, как она с матерью и двумя близнецами переехала в Кэмпбеллвиль. Рассказывала о своей работе в строительной компании, немногих подругах, о трудностях, с которыми сталкивалась, растя близнецов. О том, как старалась вести тихую, незаметную жизнь, чтобы не давать пищу для сплетен.