эта ситуация с временным браком мне не нравилась. Как можно жить с мужчиной и отсчитывать дни до окончания контракта? Пожалуй, я должна была разозлиться на то, что ашхарец лишил меня права выбора. Только был ли у меня этот выбор? Смогла бы я оставить Эрса и не вспоминать? Конечно, не сумела бы. И дело было не в ответственности за целый материк на этой живой планете, а в том, что этот ашхарец стал мне по-настоящему дорог.

– Не молчи. Скажи хоть что-нибудь? – попросил мой генерал.

– У нас теперь могут быть дети? – уточнила я, вспомнив объяснения доктора Алнира о том, что от высшего забеременеть может только его ахани, поэтому нет нужды предохраняться.

– Да. А ты не хочешь? – спросил Эрс, внимательно наблюдая за моей реакцией.

Если честно, то я не думала об этом. Вернее, запрещала себе даже мечтать о малышах. Когда-то я сама уговаривала Игоря родить ребёнка, но бывший был непреклонен. Он даже слово какое-то новомодное применил под свою теорию – чайлдфри. Я надеялась, что Игорь говорил это несерьёзно, думала, что перебесится, поймёт. Только годы шли, а ничего не менялось, заставляя меня переживать о том, что никогда не познаю радость материнства.

Сейчас мысль о том, что у нас с Эрсом может появиться сын или дочка, согрела меня изнутри. Живое воображение легко нарисовало картинку, где я обнимаю мужа и маленького мальчика с чертами моего генерала. Пусть в этой новой жизни мне не грозила скорая старость, но и затягивать с появлением малышей я больше не желала.

– Хочу. Думаю, у нас с тобой будут очень красивые дети: серьёзные темноволосые мальчики и девочки, похожие на мою маму. Она у меня была красавицей, – легко призналась я, обнимая мужа за шею.

– Серьёзно? В смысле, ты не сердишься? Ведь нашу связь не отменить, – с некоторым опасением спросил мой генерал.

– А какой смысл злиться, если это никому радости не принесёт и ничего не изменит? – с улыбкой ответила я, наслаждаясь растерянностью мужа.

– Кира, так ты согласна связать со мной свою жизнь, стать моей ахани? – заметно волнуясь, спросил Эрс.

– Ха-ха! Своевременный вопрос. Вот мне интересно, что бы ты сделал, если бы я отказалась? – рассмеялась я.

Ну а что? Хвалённая мужская логика: сначала поставить жену перед фактом, а потом спросить не возражаю ли я.

– Не знаю. Наверное, держал бы тебя в постели, пока бы ты не передумала, – с хитрой улыбкой отозвался муж, а в его эмоциях ярко искрило веселье и облегчение. Он верно понял, что я не злюсь и не возражаю против его самоуправства.

– В качестве угрозы или поощрения? Ты прямо искушаешь меня сказать, что-нибудь эдакое, – шутила я, рисуя узоры на крепкой мужской груди.

– Кира, сердце моё, не мучай меня. Скажи серьёзно, как ты относишься к нашей связи? – отбросив всякую весёлость, спросил мой генерал.

– Честно? У меня голова идёт кругом от таких новостей. Лучше было бы, если бы мы обсудили и приняли такое важное решение вместе, но я не злюсь на тебя, Эрс. Ты мне очень дорог, и я не шутила относительно того, что хочу от тебя ребёнка. Только я тебя очень прошу: не делай так больше. Я имею в виду, не ставь меня вновь перед фактом, – попросила я.

– Кира… Спасибо, моя ахани, – хрипло отозвался муж, зацеловывая меня.

Поцелуи становились всё более глубокими, порывистыми, сладкими. Мы как два несдержанных подростка торопливо ласкали друг друга, боясь остановиться хоть на минуту, но нас прервал встревоженный голос АйКома:

– Прошу прощения за вмешательство. Тир и тира Лоар, поступил срочный вызов. На посла Ммрреейрррммура совершено нападение. Тирс ранен и сейчас находится в госпитале.

Глава 27. Новые знакомства

– Мейр! – сдавленно воскликнула я, увидев обездвиженного странными медицинскими аппаратами друга и спешно подошла в нему, присаживаясь на край кровати.

Медвекотик медленно открыл золотистые глаза, но тут же снова закрыл их.

– Как же так, Эрс?! Ты же говорил, что никто на Ашхаре не нападёт на посла, – нервно заламывая руки, спросила я.

Видеть гордого и независимого медвекотика таким беспомощным и уязвимым было больно. Эмоции самого тирса были вялыми и заторможенными, как будто мой котопапочка ещё не до конца проснулся.

– Никто в здравом уме на такое бы не пошёл. Я всё выясню и решу эту проблему, – пообещал муж. Эрс выглянул в коридор и кого-то коротко окликнул. – Кира, это мои помощники. Я доверяю этим воинам. Они присмотрят за вами с тирсом, пока я улечу по делам, – предупредил меня мой генерал, отрывисто обнимая меня прямо перед незнакомцами.

– Хорошо, – не стала спорить я, возвращая свое внимание Мейру.

Мои охранники сразу разделились: один вышел за дверь, а остался стоять возле окна, бдительно наблюдая за происходящим во дворе клиники.

В ожидании время тянулось медленно. Я перебирала пальцами серебристый мех на голове тирса, а он дремал, восстанавливая силы.

– Вам привезли обед, а ещё доктор хочет осмотреть посла, – отчитался передо мной высокий русоволосый ашхарец, прочитав сообщение со своего комма.

– Что? А, да… Конечно, – немного растерянно отозвалась я, вставая на ноги.

Парящую платформу с едой сопровождал второй охранник, приставленный ко мне Эрсом, а за доктором внимательно следил тот, который оставался со мной в палате.

В отличие от меня, седовласый немолодой врач в присутствии рядом с пациентом телохранителей не видел никакой проблемы. От мужчины исходили только волны уверенности и ещё одобрения. Он снял с тирса гелевые фиксаторы, забрызгал раны резко пахнущим составом, знакомым мне по периоду реабилитации после полёта с лестницы, и уже собрался уходить, когда я его окликнула.

– Доктор, скажите, это нормально, что Мейр постоянно спит? Рана уже не выглядит настолько опасной.

– Это действие снотворного. Дело в том, что этот тирс оказался на редкость беспокойным пациентом. Нам пришлось дважды силой его укладывать в постель. Он постоянно вскакивал и пытался сбежать из палаты. Как вы понимаете, для едва схватившихся рубцов такое поведение неприемлемо. Вы можете поехать домой. Мы продержим посла в таком состоянии ещё сутки, пока не исчезнет риск повторного разрыва тканей, – открыто ответил врач, оглядываясь на Мейра.

– Нет. Я останусь со своим другом, – твёрдо ответила я, испытывая чувство вины за то, что меня не оказалось рядом, когда с медвекотиком случилась беда.

Кстати, когда он очнётся, то я обязательно выясню, куда он постоянно сбегал. А ещё буду пытать, что за дела у него с этим сомнительным жабёнышем.

Задумавшись, я снова присела рядом с тирсом и принялась поглаживать его, чтобы немного