— Ты им не сказал, — проговорила она.

— Я хотел посмотреть, как ты поступишь. Эйдриенн открыла глаза:

— И?..

— И ты — лучшая актриса в мире. Уилл повернулся и, не оглядываясь, вышел из палаты.

И унес с собой остатки любви и надежд Эйдриенн. Больше она не стала сдерживать слезы.

— Оставайтесь у меня сколько хотите. Или сколько выдержите. Я живу на пятом этаже без лифта, и в моей квартирке всего двадцать квадратных метров. Так что, думаю, к среде вы сбежите. — Гвен протянула ей ключ и листок бумаги с адресом. — Чувствуйте себя там как дома. Обязательно поешьте. Вам, вероятно, подойдет что-нибудь из моей одежды. Хотя брюки будут коротки. Я приду около шести утра.

Эйдриенн наклонилась и тепло обняла Гвен — единственного друга, оставшегося у нее после того, как все выяснилось. Не прошло и суток с тех пор, как стало известно о гибели Синтии Демпси, а мир уже потерял всякий интерес к Эйдриенн Локхарт.

— Вы не представляете, как я вам благодарна, — сказала Эйдриенн, сдерживая слезы, последнее время постоянно грозившие политься из глаз.

— Все в порядке. Следите за своим подбородком и своей гематомой. Утром я осмотрю вас — убедиться, что доктор вам больше не нужен.

Эйдриенн выписали после обеда. Ей предстояло удивить тетю известием о том, что она жива, и попросить прислать денег, чтобы купить билет на автобус. Ехать поездом слишком дорого, а о самолете не могло быть и речи.

Эйдриенн помахала Гвен и пошла к лифту. Выйдя из больницы, она вынуждена была остановиться — к ней подъехал большой черный автомобиль. Окошко у заднего сиденья открылось, и Эйдриенн увидела Полин.

— Миссис Демпси?

— Пожалуйста, зовите меня Полин, дорогая. За вами кто-нибудь должен заехать?

— Я собиралась ехать на метро.

Пожилая женщина пришла в ужас:

— Ни в коем случае. Вы постоянно попадаете в какие-нибудь истории. На вас опять нападут.

Дверца автомобиля распахнулась. Эйдриенн спросила:

— Вы уверены?

Она чувствовала себя неловко с членами семьи Синтии.

— Пожалуйста, садитесь в машину.

Эйдриенн подчинилась. Строгий материнский тон Полин не оставил ей выбора.

— Дайте Генри адрес, — распорядилась миссис Демпси. Эйдриенн протянула водителю листок с адресом, и машина поехала. — Я хотела поговорить с вами до вашего отъезда в Висконсин.

— О чем? Я мало что помню.

Эйдриенн надеялась, что вспомнит день катастрофы и встречу с Синтией, но этого не произошло.

— Дорогая, мне не нужна информация. Я тревожусь о вас. Дочь вы мне или нет, но я пять недель просидела возле вас в больнице, пила скверный кофе и молилась, чтобы вы поправились. Я гордилась вами в субботу, на приеме в вашу честь. Вы красивая талантливая молодая женщина.

— Спасибо. — Эйдриенн стало неловко от комплиментов. — Мне очень жаль Синтию.

Полин кивнула и посмотрела на свои сложенные на коленях руки:

— Я очень любила старшую дочь, но иногда с ней было трудно. Бывали дни, когда я думала, что Уилл — святой, раз не бросает ее, не говоря уже о женитьбе. Но мне очень понравилось время, проведенное с вами. Несмотря на боль и слезы, вы всегда были милы. Я могла бы догадаться, что вы — не моя дочь, однако надеялась на перемены к лучшему. Может быть, я сохраню эти воспоминания, как последние воспоминания о Синтии.

Эйдриенн заговорила не сразу:

— Моя мама погибла в автомобильной катастрофе, когда мне было восемь лет. Она любила шить, и я часами смотрела, как она придумывает платья для моих кукол. А потом я села за ее швейную машинку. Вот откуда моя страсть к моделированию одежды. Но в моей жизни так и осталась пустота. Девочке трудно расти с отцом-одиночкой. А когда несколько лет назад папа умер, у меня не осталось ничего. Если бы не эта путаница, я очнулась бы в больнице совершенно одна, и никто не заботился бы обо мне. То, что вы и Джордж были со мной в больнице, очень много значило для меня. Мне очень хотелось бы иметь семью. Вам обоим, возможно, тяжело видеть меня, но, пожалуйста, не прерывайте связь со мной.

В машине было полутемно, но Эйдриенн разглядела слезы на глазах Полин.

— Спасибо. — Мать Синтии обняла ее. — Я буду следить, как продвигается ваша карьера.

— Не уверена, что мне удастся сделать карьеру, но все равно спасибо, что верите в меня. Вообще говоря, у меня почти ничего не осталось. Все, чем я пользовалась, принадлежало Синтии.

— Об этом я не подумала. Вы все потеряли во время катастрофы? Ужасно. Как вы собираетесь попасть домой?

— Я попрошу тетю прислать денег на автобусный билет. Ведь я считаюсь умершей. Только тетя может снять деньги с моего счета.

Полин положила руку ей на колено:

— Я хочу кое-что сделать для вас.

Эйдриенн удивленно взглянула на пожилую женщину:

— Нет. Вы и так много сделали. Прием, должно быть, стоил целое состояние.

— Чепуха. Я хочу помочь вам вернуться домой и не приму отказа. Если вы настаиваете на автобусе, пусть будет так, но есть еще и поезда. — Полин открыла сумочку, достала мобильный телефон и, прежде чем Эйдриенн смогла возразить, заказала билет на поезд на следующий день. Потом посмотрела на нее и улыбнулась: — Билет будет ждать вас завтра в кассе. Поезд отходит в пятнадцать сорок пять.

Эйдриенн не могла, да если честно, и не хотела возражать. Трехдневная поездка в автобусе с ночевками в терминалах — путешествие не очень приятное.

— Спасибо. За все.

— Вы осветили жизнь всех нас, включая Уилла. Я никогда не видела его таким счастливым. Я смотрела, как вы танцевали на приеме. Уверена, он в вас влюблен. И я первая признаю, что вы подходите ему лучше, чем моя дочь. Может быть, когда пройдет шок, он поймет это.

Эйдриенн постаралась сделать вид, что смущена словами Полин, но на самом деле едва сдерживала слезы. Она не надеялась, что Уилл изменит свое решение.

Машина подъехала к тротуару, Генри вышел и открыл Эйдриенн дверцу.

— Позвоните нам, когда благополучно доберетесь домой, — попросила Полин. — Я надеюсь получать от вас весточку по крайней мере раз в месяц. Так мы договаривались с Синтией, а теперь и с вами.

Эйдриенн обняла миссис Демпси.

— Да, мэм, — сказала она и вышла из машины.

Полин уехала. Эйдриенн радовалась, что они продолжат знакомство. Она не может обладать мужчиной, которого любит, но отношения с Полин и Джорджем — это нечто большее.

Потом она достала из кармана ключ, отперла дверь и поднялась в квартиру Гвен.

Возвращение домой было отнюдь не таким торжественным, как прием в ее честь в Нью-Йорке. Тетя Маргарет с хмурым лицом ждала Эйдриенн у вокзала в своей старенькой машине. Не было ни слез радости, ни объятий. Только жалобы на то, что поезд прибыл как раз в час пик. Они никогда не были особенно близки. Маргарет недолюбливала мать Эйдриенн и перенесла это отношение на дочь.