Теперь что касается вашей охраны. Есть двадцать штурмовых скафандров пятого класса, они могут выдержать до пяти попаданий из армейской плазменной винтовки. К ним поставим десяток винтовок повышенной мощности, но они всего на пять выстрелов, но зато пробьют любую защиту без проблем. Несколько переносных пулемётов. Вот собственно и всё, что я могу сейчас предложить. Стоимость всего этого будет около шестисот тысяч кредитов, но это того стоит. Когда вы планируете нападение? — спросил он.

— Завтра, поэтому приступить нужно немедленно, и ещё нужен план, который выкрадут мои противники. Или надавят на вас, поэтому строить из себя героев не нужно, передайте им план, в котором они смогут убедиться. А всё, что сверх него, спишите на мою инициативу. Приступать нужно немедленно. Деньги я вам уже перевёл, поэтому привлекайте людей, но тех, кто в ближайшие два дня будет сидеть взаперти, — сказал я, и на этом мы завершили нашу встречу. Нужно срочно ехать домой, так как все системы безопасности нужно перенастроить.

В моём ангаре Анну я не застал, как оказалось, она занялась переездом, поэтому я нашёл её в своей мастерской.

— Для чего ты тащишь сюда весь этот хлам? — спросил я, застав её за погрузкой ремонтного оборудования.

— Во-первых, это не хлам, а во-вторых я же должна где-то работать. Расширю мастерскую, найму помощников и буду управлять ей, — ответила она, продолжая управлять ремонтным дроидом, складывающим на площадку различные запчасти.

— Зачем тебе работать? Поверь, у меня хватит средств обеспечить нас и наших детей. А если очень хочешь, то можешь взять под управление ресторан «Оазис» или сеть ювелирных мастерских, которые я только что купил, — ответил я.

Анна встала поражённая, а потом спросила:

— А ты уверен, что тебе хватит денег выкупить треть станции?

— Аукцион прошёл очень удачно, поэтому не переживай. Оборудование придётся оставить здесь. У полковника возьмём похожую на тебя комплекцией девицу с охраной. Будут изображать тебя, возможно, на это клюнут и постараются уничтожить приманку. Пути эвакуации мы предусмотрим, а вот всё внутри должно оставаться в таком же виде, — ответил я.

Оставив пару охранников около ремонтной мастерской, мы вдвоём отправились ко мне в ангар. В это же время подъехали монтажники вместе с Шольцем младшим. Мы обговорили с ним некоторые моменты и закрыли все уровни секции от посещения в связи с реконструкцией. Ему я также передал свои двадцать ремонтных дроида, которые займутся укреплением стен в местах применения тяжёлого вооружения, иначе выстрелы из сверхмощных орудий проникнут далеко вглубь станции, и жертв будет очень много. Часть тяжёлого вооружения доставят снаружи станции, так проще, и не будем привлекать излишнее внимание. Большую часть будем перемещать внутри закрытых контейнеров и под видом строительных материалов. Распределив работу и уточнив, что в ближайшие десять часов я буду не нужен, отправился учить базы по стрелковому и рукопашному бою. В предстоящей схватке даже незначительные навыки будут очень важны. Выставил максимальный уровень обучения и приготовил специальные картриджи со стимуляторами, которые позволят ускорить метаболизм и реакцию. Вообще, все данные поставил на максимум, что достаточно опасно, но и времени у меня уже нет. Предупредил Анну, что меня необходимо разбудить через восемь часов, если не проснусь самостоятельно.

Капсула привычно закрылась, и начался процесс обучения, но я сразу понял, что процесс идёт не так, как нужно. Знания давались какими-то рывками с провалами, иногда замедляясь, а иногда ускоряясь до невероятной скорости, что картинка перед глазами смазывалась. Стрелковый бой перемешивался с рукопашным, я часто терял суть процесса обучения, а аварийное открытие капсулы почему-то не работало. Обучение шло очень долго, и я начал уже переживать, а голова болела неимоверно, но внезапно всё закончилось, я увидел сквозь прозрачную крышку капсулы встревоженное лицо Анны.

Как только капсула открылась, я попытался сесть, но голова внезапно закружилась, и меня вырвало. То, что со мной не всё в порядке было понятно без слов. Моя супруга что-то говорила, но в ушах стоял звук выстрелов и команды инструкторов. Даже перед глазами до сих пор мелькали силуэты и какие-то картинки. С трудом встав, я прошёл в свою комнату и, рухнув на кровать, вырубился.

Очнулся я в уже вполне вменяемом состоянии, самочувствие было уже намного лучше. Рядом сидела Анна с заплаканными глазами, поэтому первым делом я взял её руку и поцеловал. Тут меня как будто ударили обухом по голове, и я, чудом удержав сознание, внезапно пришёл в нормальное состояние. Боль прошла, весь окружающий мир приобрёл нужную резкость и насыщенность цветов, встав с кровати, проверил свою ориентацию в пространстве, но чувствовал я себя отменно.

— Ты напугал нас, пришлось звать штатного медика Орлова, он сказал, если сразу не помер, то должен оклематься. Ты представляешь, что ты сделал? Снимать заводские настройки категорически нельзя, это может привести к смерти, о чём ты думал, когда делал это?

— Да, ты права, немного переборщил, нужно пойти на спарринг усвоить материал, — ответил я, связавшись с полковником, заодно узнаю последние новости.

— Можно я пойду с тобой? — спросила Анна.

— Конечно.

По дороге к наёмникам Орлова я ознакомился с перечнем проведённых работ по оборудованию защитных точек и попросил добавить муляжи, чтобы сбить противника с толку.

На спарринг я вышел с тем же борцом, что дрался и прежде. В этот раз я был готов к провокациям с его стороны. Удара ногой после своего приветствия я не словил, изогнувшись, и, не дав опомниться, попытался перехватить её в воздухе. Но не успел закончить приём, как пришлось уходить от второго удара другой ногой. Противник сделал ножницы ногами и тут же атаковал серией ударов руками в голову. Мне пришлось разорвать дистанцию, но он двигался за мной как привязанный, не давая опомниться и перейти к атаке. Удары следовали один за другим, а мои блоки с трудом сдерживали их. В какой-то момент времени я понял, что полностью блокировать удар не нужно, а достаточно его отводить или принимать по касательной. Мне стало немного проще уклоняться, но я не остановился на достигнутом и попытался провалить атаку отклонением в последний момент. Когда я два раза заставил противника вложить всю силу удара в пустую атаку, он сменил стиль борьбы на какой-то танец. Смертоносный танец. Я сразу понял, что сила ударов увеличилась, и противник целит в самые уязвимые точки. Продолжать в таком темпе больше нельзя, поэтому я сосредоточился и разделил сознание, одной частью я старался предугадать удары и отклониться, а второй частью искал совпадения в танце, стараясь найти удобный момент для атаки.

В какой-то момент резко присел, блокируя удар ногой и делая встречный по опорной ноге, мой противник начал падать, но, извернувшись с ловкостью кошки, нанёс мне сильный удар в голову, от которого сознание помутилось, но тело, что удивительно, продолжало действовать по заложенной программе, нанося сильный удар в корпус, от которого рука просто отнялась, но, похоже, что удары перестали сыпаться на меня, и пришлось оглядеться. Мой противник стоял в двух шагах от меня, потирая ушибленные ударами места, после чего поклонился мне и сошёл со спарринговой площадки.