Слуга Норисдана хотел было что-то сказать, то его перебила шагнувшая из коридора женщина. Темная ткань платья зашуршала только когда Местед остановилась и лучезарно нам всем улыбнулась.

— Пора, — известила помощница Второго Архимага. — Карета подана, господа студенты. Готовы представлять честь академии?

Джамас коротко кивнул, Фенрир без энтузиазма протянул «да», а я лишь выдохнула и повесила посох на плечо.

— Следуйте за мной, — бросила женщина и поспешила по коридору в сторону выхода.

Да, пожалуй, это напоминало наше первое с ней знакомство. Местед опять умудрилась раствориться прямо в воздухе, будто не шла, а телепортировалась. И опять она дожидалась нас со скучающим видом в конце пути.

В этот раз чародейка стояла у огромной двери, которая распахнулась по одному щелчку пальцев и выпустила нас на заснеженное крыльцо. У ступеней стояла высокая черная карета с серебристым гербом Академии Галэйн на двери — древом с четырьмя ветвями. Кучер отсутствовал. А на том месте, где должны были находиться лошади, сгущался клубок магии, который я чувствовала настолько хорошо, что в мощности заряда сомневаться не оставалось.

— Прошу, — Местед взмахнула рукой, — занимайте свои места.

Теперь распахнулась дверца экипажа и спустились вниз ступеньки, для более удобного подъема в «салон».

Лекс пожал плечами и первым направился к карете. Закинул в нее свой чемодан и запрыгнул следом. Фриза в последний раз обняла брата, прошептала ему какое-то напутствие, а после сама отступила.

Парень подмигнул ей и поспешил к карете.

— Студентка Айрин, могли бы вы на мгновение задержаться? — голос помощницы Второго Архимага напоминал колючую проволоку. Обволакивал и впивался шипами.

— Да. Конечно.

Фенрир понятливо кивнул, подхватил наши чемоданы и спустился по каменным ступеням к черному экипажу, который на белом снежном полотне выглядел темным неясным пятном.

— О чем вы хотели поговорить? — спросила я, поворачиваясь лицом к чародейке.

После той битвы с Элементалями я чувствовала неприязнь к этой женщине. Все же во время экзаменов она должна быть бесстрастным наблюдателем и судьей, а в тот раз Местед позволила себе проявлять эмоции. И это мне не нравилось.

— Хотела напомнить, что именно от ваших навыков зависит победа в турнире. Не подведите родную Академия, студентка Айрин.

— Мы сделаем все, что будет в наших силах, — ответила я ровной такой же ядовитой улыбкой. — И даже больше. Можете не сомневаться.

Помощница Второго Архимага коротко кивнула:

— Рада, что вы меня услышали. Приятного путешествия.

Женщина отступила на шаг, позволяя мне спуститься вниз. А Фриза тут же кинулась вперед и обхватила меня руками за плечи:

— Будьте осторожны, хорошо?

В ее светлых зеленых глазах было столько тревоги и беспокойства, что я не могла огрызнуться или нахамить.

— Будем, — я ободряюще улыбнулась соседке. — Ты тоже тут не раскисай, а наверстывай упущенные знания. Чтобы, когда я вернулась, ты смогла в магической дуэли под присмотром Барри уложить меня на лопатки. Поняла?

Она рассмеялась, а после мягко обняла меня, встав при этом на цыпочки:

— Договорились, подруга. Возвращайтесь с победой. Я верю, что это в ваших силах.

Мне нечего было ответить на это. Я только улыбнулась, потрепала ее по волосам и после поспешила к карете. И только поставив ногу на нижнюю ступень, обернулась, поймала обеспокоенный взгляд Фризы.

«Я помню о твоей просьбе, — мысль устремилась по ментальному каналу к подруге. — Не беспокойся».

Она еле заметно кивнула, махнула мне рукой на прощение и взлетела по лестнице. Скрылась от ледяного ветра за тяжелыми дверями, ведущими в холл Академии Галэйн.

Я вздохнула и опустилась на мягкое обитое темным бархатом сидение кареты, хлопнула дверцей. Напротив расположился Джамас и Лекс. Оба смотрели в небольшие овальные окошки, расположившиеся по обе стороны от экипажа, делали вид, что не замечают друг друга.

Фенрир подвинул свой чемодан в сторону, обхватил меня рукой за талию и пододвинул к себе. Этот жест был настолько собственническим, что мне на мгновение захотелось швырнуть в Норисдана шоковым заклинанием, чтобы тот не зазнавался.

Но потом парень прижал меня к себе:

— Выспись. Нам в пути быть несколько часов.

— Если ты считаешь, что твое плечо, это лучшая подушка, то я собираюсь тебя разочаровать.

Лекс тихо хрюкнул, подавляя смешок. А Джамас как-то странно сверкнул в нашу сторону темно-зелеными глазами.

Но чем больше потряхивало карету, чем выше мы поднимались, тем больше слипались глаза и сопротивляться было уже практически невозможно. Плечо Норисдана было далеко от мягкой подушки, но тоже вполне справлялось с новой ролью.

А я, прикрыв глаза, обдумывала слова, сказанные помощницей Второго Архимага. То, что она не знает о моей миссии, я даже не рассматривала. Архимаги было в курсе, значит, и Местед должны были поставить в известность.

Вот только слова ректора и слова этой чародейки разнились с точностью да наоборот. Вначале мне было сказано, что на победу даже не рассчитывают, а теперь, что ждут всего возможного.

Или это те слова, на которые не стоит обращать внимания и искать в них потаённый смысл?

Не найдя решения, я просто задремала в теплых объятиях Норисдана, чье плечо было не таким уж и неудобным. Думать о том, что под нами тысячи километров, а сами мы держим путь в обитель врага, даже не стала.

Это было известно и без того.

Карету несколько раз ощутимо тряхнуло, один из чемоданов упал, а я открыла глаза и попыталась встать. Но объятия Фенрира были настолько крепкими, что мне удалось только немного приподняться над его плечом.

— Рано еще, — шепнул он. — Мы только снижаемся. Еще по суше ехать придется какое-то время.

— Неплохо было бы привести себя перед этим в порядок.

Норисдан тихо хмыкнул, но хватку ослабил. Я выпрямилась, поймала настороженный взгляд Джамаса и вопросительно приподняла брови.

Возможно, парень не ожидал, что я позволю себе столько вольготное поведение на глазах посторонних. Но меня больше не волновали правила, чужое мнение и то, что считают в этом мире правилом хорошего тона.

Сын графа Казера качнул головой, будто бы соглашался с моими мыслями, и вновь устремил свой взгляд в окно. За толстым прозрачным стеклом простиралась белая равнина, из которой время от времени вырывались корявые черные деревья. На сером небе виднелось блеклое солнце, которое то и дело скрывалось за кучерявыми белыми облаками.

Я подняла упавший чемодан, который (ну, конечно же!) оказался моим и, надеясь, что нижнее белье спасло флаконы от постыдной гибели, пригладила руками растрепавшиеся во время сна волосы.