В нескольких метрах от хижины стоял Роберт с охапкой хвороста в руках.

— Да войдет туда смелый, — тихо произнес он, и широкая обаятельная улыбка охватила его загорелое лицо.

— Ну и ну, — пробормотала Кэт еле слышно. — Это твоя работа?

— А чья же еще? — сказал Роберт и, бросив хворост к ступенькам, подошел к Кэт и взял ее руку в свои ладони. Они были теплыми и возбуждающими. — Тебе нравится?

Она кивнула.

— Да, очень. Но… — И замолчала. Она не знала, можно ли было верить ему. Роберт так хотел переспать с ней, что не пожалел сил, завалив хижину цветами. Но насколько искренними были его чувства?

Роберт удивленно поднял брови, ожидая, что девушка скажет что-нибудь еще.

— Это большой сюрприз для меня, — вымолвила она с трудом. — Я не ожидала. — Голос Кэт замер. Она действительно не знала, что сказать.

— Если ты войдешь туда, Кэт, то обратной дороги уже не будет, — прошептал Роберт. Он отпустил ее руку и отошел в сторону, как бы предоставляя ей возможность самой сделать выбор.

Это был Эдем, искушение. Один шаг — и она согласна! Но на что? А если Роберт смотрит на все это лишь как на временное приключение? И она должна отнестись к этому точно так же, потому что продолжения не будет. Что бы они ни делали, будущего у них нет! Кэт была в отчаянии, и это помогло ей побороть искушение.

Она повернулась и с глазами, полными слез, прошла мимо Роберта, стоявшего на веранде, сбежала по лестнице и бросилась прочь от хижины. Девушка бежала до тех пор, пока не очутилась на раскаленном берегу моря. Кэт пошла вдоль берега в дальний конец острова, к пальмовой роще.

Она опустилась на песок в тени деревьев и приложила руки к сильно бьющемуся сердцу. Мысли, которые разрывали ей голову, были мучительными.

Так, плача и бормоча что-то, она легла, свернувшись в клубок, и постепенно затихла.

Кэт проспала несколько часов на горячем песке. Проснувшись, она почувствовала пульсирующую боль в висках. Девушка села, обхватила руками колени и стала смотреть на багровый закат солнца, которое ослепило ей глаза огненным взрывом красок, перед тем как уступить место ночи.

— Это очень символично, — тихо промолвила Кэт. — Солнце восходит и заходит, и ничто в мире не может изменить этого!

Она тоже не могла изменить то, что чувствовала. Она хотела быть желанной и хотела сама дарить любовь. Тогда какое отношение имеет к этому солнце и какой символ она ищет в нем? Свидетельство того, что жизнь скоротечна? Кэт встала, стряхнула песок с одежды и пошла обратно на поляну, к Роберту. Что бы она ни решила, солнце все равно взойдет завтра утром. Вот единственное, в чем нельзя сомневаться.

Когда она подошла к хижине, Роберт жарил рыбу на углях уже прогоревшего костра. Они отбрасывали слабый отсвет на Хижину любви, погруженную в темноту. Кэт увидела скатерть на полу веранды, которую Роберт расстелил для ужина. Ни стола, ни стульев — только папоротник, цветы и сладкие запахи тропической ночи.

— Ну как, уже лучше? — мягко спросил он, когда Кэт присела на корточки рядом с Ним.

— Немного, — тихо ответила девушка.

Она осмотрелась и подумала: вот сидят два человека и готовят себе ужин на костре. Позади них стоит красивая, вся в цветах, хижина и ждет, когда они войдут в нее. Этот уединенный, закрытый со всех сторон уголок природы принадлежит сейчас им, и никто не побеспокоит их здесь.

— Прости меня, что я давил на тебя, — сказал наконец Роберт. Голос его звучал отрывисто и решительно. — Больше я не буду делать этого. Нам придется спать вместе в этой хижине, так как другого жилища нет. Но больше никакого давления, я не хочу причинять тебе боль.

Кэт кивнула, благодарная Роберту за эти слова.

Они поужинали в молчании. Потом Роберт встал — ему уже не надо было говорить, что пришло время для его вечерней прогулки. Он просто спустился с веранды, и Кэт, как всегда, проводила его взглядом. Интересно, о чем Роберт сейчас думает, гуляя по берегу?

Девушка подняла свечу и, держа ее над головой, осторожно заглянула внутрь хижины. Там была всего одна комната. По стенам были развешаны лианы и цветы, пол устлан толстым слоем папоротника.

Свеча в руке Кэт мигнула, и девушке стало тревожно. Она прислушалась. Кругом стояла мертвая тишина — молчали даже цикады и сверчки. Ни одного ночного звука, которыми обычно бывают наполнены тропики. Ничего, только эта странная, звенящая тишина. И вдруг Кэт все поняла! Как она раньше не обратила на это внимания?

Она быстро задула свечу, выскочила на веранду и посмотрела на огромные пальмы, выделявшиеся на фоне темного неба. Их верхушки угрожающе качались. Так и есть! Скоро небеса разверзнутся и…

Когда она неслась сломя голову к берегу, уже слышались низкие, зловещие раскаты грома и на землю упали первые крупные капли дождя.

— Роберт! — кричала Кэт, продираясь сквозь густую поросль, окаймлявшую берег моря. — Роберт!

Стало так темно, что девушка продвигалась почти вслепую. Наконец она выбежала на берег и увидела Роберта, стоявшего у самого края воды. Ветер усиливался, но он, казалось, не замечал, как налетавшие порывы словно парус надували его рубашку.

— Роберт! — отчаянно крикнула Кэт. На этот раз он услышал ее и обернулся. — Идет шторм, скорее! Нет, подожди, нам надо оттащить каноэ подальше от воды. — О Господи! У нее голова шла кругом. — Веревки, где веревки? Надо привязать крышу хижины!

— Они там, — быстро среагировал Роберт. — Я отнес все на поляну.

Они подбежали к лодкам и отволокли их подальше от моря.

— Я должна была предвидеть это, — причитала Кэт, когда они неслись через заросли к поляне. Она размышляла о своих личных проблемах, а на небо посмотреть не удосужилась. — Нам надо поторопиться!

— Я займусь крышей, — Роберт взял инициативу в свои руки, — а ты отнеси все, что сможешь, в хижину.

Первое, что сделала Кэт, — затушила угли в костре, искры от которых могли попасть на хижину при сильном ветре. Девушка включила фонарь и повесила его на веранде. Затем перетащила в хижину все, что им могло пригодиться, фонарь повесила в комнате и выбежала на улицу помочь Роберту.

— Иди в дом! — прогремел он с крыши, где привязывал веревкой пальмовые листья к стойкам. Дождь хлестал уже как из ведра, и оба за минуту вымокли до нитки.

— Я могу помочь! — крикнула Кэт снизу и вскарабкалась на противоположный конец крыши.

Роберт больше не спорил с ней. Он кинул девушке конец веревки, Кэт натянула ее, провела под горизонтальной балкой и закрепила там. Натянутая веревка обдирала ей кожу на ладонях, но Кэт не обращала на это внимания. Они должны укрепить хижину — сейчас это было важнее всего!

— Окно и дверь! — крикнул Роберт, и они скатились вниз.

Кэт остановилась в растерянности, не зная, как они смогут закрыть дверной проем. Когда налетит шквал, он ворвется в это отверстие и снесет хижину, как бумажный пакет.