Пару минут тишину нарушало только сдержанное чавканье. Судя по тому, что Энгин решил повторить маневр Самюэля, ему понравилось.

— Вы сюда есть пришли? — оборвала я торжество обжорства. Высказать свое мнение на этот счет никому не позволила, тут же потребовав: — Рассказывай!

Энгин тяжело вздохнул, словно я отвлекла его от любимого развлечения, но заговорил:

— У девушки талант. Она — воровка, каких поискать.

— Что?! — воскликнула я, не поверив услышанному.

Паррей только улыбнулся:

— А еще у нее чутье. Как оказалось, у настоятельницы был тайник с компроматом на воспитанниц. Под хорошей магической защитой, да еще и в таком месте, что в здравом уме искать не станешь.

— Аннет — маг? — тут же уточнила я.

— И это еще один момент, который интересует отца, — одобрительно посмотрел на меня Энгин. — При определении дара Штудер подкупил комиссию, и те поставили второй уровень, хотя у девушки твердый третий.

— Не подлежит обучению в магической академии, регистрации в корпусе и службе на благо империи, — усмехнулся Сэм. — Но ведь обязательна еще одна проверка?

— Вот! — довольно протянул Энгин. — После выхода из пансиона, в двадцать один год.

— Но если Аннет выйдет замуж до этого времени… — "поймала" я мысль, — то избежит проверки.

— И не только проверки, — добавил Паррей. — Отец давненько присматривает за ней, но, похоже, Штудер узнал о его интересе и решил предпринять встречные шаги.

— А сама Аннет? — спросил Сэм.

— А ты как думаешь? — ответил вопросом на вопрос Энгин.

— Если страстью Аннет являются чужие секреты, то замужество ее не спасет. Рано или поздно, но она доиграется. До каторги — вряд ли, но и тут… как повезет.

— А я тут причем? — вернулся к нашей главной проблеме Сэм.

— Ты? — удивленно уточнил Энгин. — Как думаешь, кого Штудер предпочел бы видеть в качестве мужа для дочери?

— Вопрос снимаем, как неактуальный, — закруглила я эту тему. — Чего хочет твой отец?

— Немногое, — задорно улыбнулся Паррей. — Доказать, что у Аннет не второй, а третий уровень. И сделать это так, чтобы вывернуться из ловушки она не сумела. Ни сама, ни с чьей-либо помощью.

— Подстава? — качнула я головой. — Не самый красивый способ.

— Не самый, — согласился со мной Энгин, — но вариантов у нее всего два. Либо она, как ты сказала, рано или поздно, но доиграется, либо….

— Послужит на благо империи положенные несколько лет и, может быть, поймет, какие последствия может иметь ее увлечение, — закончил за него Сэм.

— И все равно, — не скрыла я своих сомнений, — ситуация с душком.

— Хорошо, — не сводя с меня взгляда, медленно начал Паррей, — придется открыть все карты. — Помолчал… похоже, нагнетая напряжение. Это он зря, после всего сказанного, кое-какие мысли на этот счет у меня уже были. — Аннет дала свое согласие на службу в департаменте безопасности. Осталось лишь сделать так, чтобы убедить в этом ее родителей.

— Вот с этого и надо было начинать, — засмеялась я, переглянувшись с Сэмом. — Значит, действовать будем так….

Воспоминания о снисходительном тоне князя Северова были еще слишком свежи в моей памяти, чтобы не использовать их, как стимул для воображения. Судя по тому, как вытягивались лица Энгина и Сэма по мере того, как я делилась своей идеей, дипломату из Ровелина они уже искренне сочувствовали.

* * *

Вот так и расстаются с репутацией. Наше общество довольно спокойно относилось к отношениям между молодыми людьми вне брака, но значительно менее терпимо, когда количество действующих лиц увеличивалось до трех. А уж когда четверо….

И ведь не объяснишь, что все было более чем безобидно. Не докажешь!

Но все по порядку.

С планом закончили уже за полночь. Одно дело придумать общую канву, другое — учесть множество случайностей. Навыки князя мы оценивали весьма высоко, что добавляло сложностей для реализации идеи, но не остужало нашего порыва.

Из-за позднего времени Энгина пришлось оставить у себя, предоставив вторую гостевую комнату. Особняк графа Паррея находился на другом берегу реки, добираться не меньше часа. Пешим. Виконт не рассчитывал, что задержится у меня так надолго.

Возможно, и к лучшему. Было у меня к нему несколько вопросов, касающихся расследования. Не то, чтобы баш на баш, но с расчетом на некоторую взаимность. По дороге на службу как раз могло получиться.

Я так думала. Когда добралась до постели.

Утро началось неожиданно рано. Не по времени — все было, как обычно, по факту того, что оно уже наступило, а я все еще хотела спать.

Спустилась вниз крайне недовольная. Стоило войти в гостиную, как причин для плохого настроения стало на одну больше. За столом, на котором уже привычно стояла коробка с пирожными и корзина с цветами, кроме Самюэля и Энгина сидел еще и Николас.

Смотрели при этом на меня голодными глазами. Все трое.

Сделав вид, что ничего необычного не произошло, обратилась к Светлане, которая тут же появилась в комнате:

— Что у нас на завтрак?

— Для вас — творожная запеканка, для господ — омлет с мясом дичи.

Я обвела тяжелым взглядом этих самых господ. При моем появлении поднялся только Сванетти, да и тот тут же сел, вроде как проявляя солидарность.

— От кого цветы? — решила я отыграться. И за сорванные планы, и за мальчишеские выходки.

Ладно — Сэм, к его проказам, совершенно не подобающим наследнику столь серьезной фигуры, какой являлся граф Джакс, я уже привыкла. А Энгин? А Николас?

— От князя Северова, — с явно торжествующими нотками ответила Светлана, посмотрев на моих гостей с той самой снисходительностью, которой днем ранее одаривал меня дипломат из Ровелина. — На бюро письмо. От него же.

— Спасибо, — поблагодарила я ее не только словом, но и улыбкой. — Накрывай, мы торопимся. — Когда Светлана скрылась на кухне, небрежно бросила: — Одну минуту, господа.

На то, чтобы прочесть письмо, больше и не потребовалось, то было коротким. Северов всего лишь сообщил, что наша вчерашняя встреча дала результат. Какой именно, не упомянул. Я же первым делом подумала еще об одной попытке добраться до переписки матушки и того самого неизвестно лица, которому именно сейчас потребовалось вернуть все, что могло его скомпрометировать.

Мысли о том, чтобы узнать имя этого мужчины, у меня даже не возникло.

— Вторая бессонная ночь? — спрятав исписанный твердым, решительным почерком, лист бумаги во внутренний карман форменного колета, развернулась я к Николасу.

— Это того стоило, — отвлекшись от изучения висевшей на стене картины, спокойно произнес он. — Мы сумели снять остаточные следы с твоего защитного амулета.