«Не забывайте навещать нас, мсье».

Матео сглотнул.

— Я сейчас, — кивнул он, ни к кому конкретно не обращаясь, и зашагал ко входу в дом.

— Мсье Селека! — негромко, но твердо позвала его мадам Гарнье. Он обернулся. — Думаю, вам не стоит этого делать. Я передам Реми вашу благодарность. Можете не сомневаться…

После недолгой борьбы с самим собой Матео стиснул зубы и медленно кивнул. Да, Николь Гарнье права. А если вдруг Реми попросит его о том, что он не сможет сделать, например взять его с собой?

Матео вернулся к Бейли. Она смотрела на него с грустной улыбкой, и в ее глазах он прочел понимание. Она молча взяла его руку и пожала ее. Матео с трудом улыбнулся ей.

Он сел в машину, не поднимая голову, почти уверенный в том, что Реми стоит у окна и глядит на них, как когда-то смотрел он сам, гадая, увидит ли Эрнесто еще раз или нет…

По дороге в Париж Матео почти не отрывал взгляда от дороги. Бейли несколько раз пыталась с ним заговорить, но, получая лишь односложные ответы, вскоре также погрузилась в молчание. Отвернувшись к окну, она думала, что ее ощущение, будто они с Матео давно знакомы, ошибочно. Иначе они бы не молчали, понимая и разделяя чувства друг друга, покидая детей, которым оба желали счастья, но сами не могли им его подарить.

По обоюдному молчаливому согласию, вернувшись в Париж, они не стали возвращаться к разговору о детском доме и о детях, живущих там, но оба чувствовали себя как-то неуютно, оказавшись в роскошном номере отеля, за несколько дней привыкнув к простой обстановке домика Матео.

Не отдохнув, они почти сразу отправились осматривать достопримечательности города.

Оживленный город все-таки немного поднял им настроение, и Бейли полностью отдалась знакомству с ним. Когда они гуляли по Елисейским Полям, Матео сказал, что сами парижане считают это место самым красивым. Бейли согласилась с этим. Проголодавшись, они остановились перекусить в одном из многочисленных кафе на улице среди голубей.

— Ты выбрал это кафе, потому что здесь уже обедал? — спросила Бейли, делая глоток белого вина.

— Нет, я, как и ты, здесь впервые.

— Но здесь уютно, правда?

— Да, мне тоже нравится.

Пока они ждали свой заказ, Бейли смотрела по сторонам. Ее внимание привлекла парочка влюбленных. Они негромко смеялись и смотрели друг на друга так, словно вокруг никого больше не было. Бейли вздохнула и повернула голову. Увидев, что Матео смотрит на нее, она невольно покраснела. О чем он думал, глядя на нее, когда она этого не видела?

К счастью, в это время принесли их заказ. Подкрепившись, они решили отправиться в Лувр. Переходя из зала в зал, в которых были выставлены работы мастеров со всего света и разных эпох, Бейли забыла про время.

Она долго стояла перед скульптурой Антонио Кановы «Амур и Психея».

— Как прекрасно, — сказала она. — Посмотри, сколько чувства вложил скульптур в свое произведение!

— Легенда гласит, что Венера завидовала красоте Психеи, — сказал Матео, обнимая ее за талию. — Она послала своего сына Купидона, чтобы он коснулся ее своей стрелой, когда она будет спать. Проснувшись, Психея должна была влюбиться в ужасное существо, которое Венера намеревалась ей послать. Однако Купидон разбудил Психею и, потрясенный ее красотой, случайно задел стрелой себя. Они тут же влюбились друг в друга.

— И жили счастливо?

— Ссорились, как все влюбленные, да и Венера воздвигала препятствия к их счастью. В результате ее последней козни Психея заснула мертвым сном, от которого ее мог пробудить только поцелуй Купидона.

— Как в «Спящей красавице», — вздохнула Бейли.

— Как ты по утрам, — прошептал ей на ухо Матео.

Бейли улыбнулась и признала:

— Да, меня не так-то легко разбудить.

— Чему я только рад — мне нравится тебя будить. — Матео коснулся губами ее шеи, и у Бейли подогнулись колени.

— Ты хочешь, чтобы нас выставили из музея за непристойное поведение? — пошутила она.

Матео закашлялся.

— Мы же во Франции, — напомнил он и легко дотронулся губами до ее щеки.

Бейли постаралась не обращать внимания на ощущения, которые вызвала в ней эта ласка.

— И как они справились? — спросила она, возвращая его к разговору о легенде.

— Зевс благословил их союз и сделал Психею бессмертной. У Купидона и Психеи родилась дочь, богиня чувственного наслаждения…

Они продолжили бродить по музею до его закрытия.

— Куда хочешь пойти завтра? — спросил Матео, когда они шли вдоль Сены, в которой отражались ночные огни Парижа.

— Куда ты захочешь. — Бейли прижалась к нему. — Я полностью в твоих руках.

— Полностью?

— Абсолютно.

Матео поцеловал ее в висок.

— Мне нравится это слышать. — Он развернул ее к себе лицом и прижался к ее губам в жадном поцелуе, от которого зажженный им же огонек страсти разгорелся сильнее. — Возвращаемся в отель или познакомимся с ночным Парижем? — предложил Матео.

— Конечно, познакомимся с ночным Парижем! — тут же воскликнула Бейли.

Матео засмеялся.

Они угостились горячим кофе с пирожными и отправились пешком дальше. На рассвете, когда небо на горизонте приобрело золотисто-розовый цвет, Бейли устала и замерзла. Заметив, как она зевнула в очередной раз, Матео поднял руку, останавливая такси.

— Я не хочу! — запротестовала было Бейли, но Матео открыл заднюю дверцу остановившегося автомобиля. — Нам лучше немного поспать, а то ничего не запомнишь от усталости.

Бейли могла бы заупрямиться, но Матео был прав. В машине она положила голову ему на плечо и поняла, что не может держать глаза открытыми. Сон, которому ей удавалось противостоять на свежем, прохладном воздухе, тут же вступил в свои права.

— Мне понравилась наша ночь. Кажется, я влюбилась в Париж. Я влюбилась… — пробормотала она и умолкла.

Матео несколько секунд ждал, что хотела сказать Бейли, но так и не дождался. По ее дыханию он понял, что она уснула. Поцеловав ее в лоб, он тоже закрыл глаза.

Когда они подъехали к отелю, Матео взял спящую Бейли на руки и зашел с ней в номер, дверь которого перед ним предусмотрительно распахнул один из служащих отеля.

Осторожно, чтобы не разбудить Бейли, он положил ее на кровать и некоторое время смотрел на ее умиротворенное лицо, на котором иногда мелькала улыбка. Бейли пошевелилась, когда он снял с нее верхнюю одежду и туфли, но не проснулась. Матео разделся и лег рядом. Она тут же, словно зная об этом, прижалась к нему, не просыпаясь.

Матео тоже хотелось спать, но Бейли была так красива во сне, что он позволил себе еще несколько минут бодрствования. Ему было хорошо, как никогда. Чувство, что он обрел то, что нужно для счастья, не покидало его. Уже проваливаясь в сон, Матео решил, что, вернувшись в Сидней, он предложит Бейли переехать к нему и продолжит встречаться, пока их интерес друг к другу не угаснет.