— А мы? Как мы спустимся с гор, Чайник?

— Епрста, я вас по реке в лодках спущу. Завтра с утра уже будешь в Сэлиджии. — Чайник задумчиво выпустил клуб дыма. — Угум, чую, беды грядут… Погорит мой бизнес синим пламенем, коли Фрайтор проиграет — а он проиграет, к шаману не ходи, да и чего к нему ходить, когда я сам шаман… Ладно бы только самопляс погорел, так ведь эти фундаменталисты, епрста, на, гоблинов за людей не считают… Резать будут, убивать жестоко, на… Прятаться будем, мало у меня пока сил… Какая уж тут империя от перевала до перевала!.. Фатик, ты ж на все руки мастер. Ежели я тебе приплачу, может, выиграешь войну? Силенок-то хватит!

Шутник. Я не удостоил его ответом и подумал: если Аркония возьмет столицу Фрайтора, освобождение Виджи может оказаться адски сложной задачей.

Великая Торба!

Я судорожно сглотнул.

Попал ты из огня да в полымя, Фатик.

Хотя… Разве такое со мной в первый раз? Пора бы уже привыкнуть.

— Епрста, вот еще чт…

Бум-бум!

— Ха-ха! На гномов-то — не действует!

Чайник подавился дымом из трубки и долго кашлял.

— На!..

Я развел руками, чувствуя, как подбирается к моему сердцу холод страха. Торопиться. Нам нужно торопиться!

— Еще счастливые вести?

Он выпустил едкие струи дыма из плоских драконьих ноздрей.

— На, на, епрста, завелась у меня крыса, на! Все обыскал, нигде нет.

— Что, прости? Чего нет?

Виджи, держись, я иду… Я скоро, Виджи!

Закипающий Чайник щелкнул золотыми клыками.

— Да понимаешь, кто-то увел презенты Фаерано. Хорошие подарки, епрста. Пока я вас провожал, пока назад возвращался, какая-то сука у меня уперла столик розового мрамора и две мраморные табуретки. И халат, шитый золотом халат, в котором я по утрам хожу! Поймаю… Не, это не люди, точно, это мои которые… Небось, в лесу притырили. Но нахрена? Это ж не самопляс, не деньги… Что они, будут за этим столиком в одном халате на двоих чаи гонять?

Я смолчал. Чувство юмора у богини, несомненно, было.

Чайник злобно запыхтел трубкой, избегая моего взгляда.

— И еще вот… Ты же знаешь, горные шершни нашу, гоблинскую шкуру не прокусят, вот и нет у нас от их укусов снадобий, на. Епрста, угум. Твой этот, короче, которому шершни всю морду искусали… Он того, при смерти. Весь распух, бедняга… Лекаря ему нужно, из Сэлиджии, на. И как можно скорей, а то врежет дуба. Вот такие дела.

И что там Талаши говорила про счастливый финал?

Единственный наследник династии Гордфаэлей, последняя надежда Альянса на победу готовился отправиться на тот свет.

Епрста, на!

Солнце всходило ясное и умытое, обещая хорошее начало поганого дня.

Я перехватил Большой Костыль под мышку и обернулся:

— Как там ребеночек? Смотри, чтобы не выпал! Нет, не выдвигайся из кустов!

Крессинда зыркнула на меня волчицей. Нелегко ходить, когда ты на последнем месяце и вот-вот родишь подушку.

Олник с укором поглядел в мою сторону: мол, ну что ты, в самом деле.

У Крессинды, конечно, не было опыта беременности. Нет, я им тоже не располагал, не поймите превратно, но известную среди жуликов Харашты уловку с фальшивым животом для доставки контрабанды знал неплохо.

Беременность — это была уловка, чтобы проникнуть в столицу Фрайтора, не вызывая расспросов, и вывести оттуда врача для Монго. Я веду супружескую пару гномов к лекарю — ну и кто тут прикопается? Врач спешит с супружеской парой гномов по очевидным делам за ворота Сэлиджии… Мозгология — великая наука! И кому какое дело, что я обряжен в тряпки с чужого плеча, да и на гноме нет килта Зеренги? Девушка беременна, расступитесь!

Я сделал знак обождать, вынул подзорную трубу, презентованную мне Закипающим Чайником, раздвинул кустарники и посмотрел на город.

Сэлиджия расположилась на крутых холмах у берега полноводной Мелонии. Низкие беленые стены, многочисленные храмы с разноцветными куполами…

На улицах города — суета, вокруг города — суета: по венам дорог тянутся муравьиные дорожки беженцев. Кто бежит на северо-запад, в район гномской Зеренги, кто — на запад, обтекая наш холм — в сторону Дальнего перевала… Гм, бедняги, мост-то разрушен… К Ближнему перевалу беженцам не пробиться, Аркония, верно, уже взяла его под свой контроль… Юго-восточная сторона Сэлиджии смотрела на поле Хотта — обширное ровное пространство длиной с милю, где присные сатрапа формировали армию для последней битвы. В былые времена это поле использовали для народных гуляний: с одной стороны оно было ограничено рекой, с другой — лесистыми склонами гор Галидора. Я окинул взглядом биваки, углядел косматые фигуры элефантов, которым подносили пищу в корзинах тролли, отыскал лагерь гномов. Судя по килтам, там были одни мужчины. Ничего странного: Жрицы Рассудка считают войну глупостью, блажью и чисто мужским делом. Бородачи сновали вокруг какой-то штуковины, похожей на корабль, утыканный тремя длинными стальными трубами; их закопченные навершия походили на полураскрытые венчики тюльпанов. Дымовальная машина артели «Огнем и мечем», загадочное и ужасное самоходное оружие… Интересно, что за хитрая механика приводит эту машину в движение и каково ее назначение, как оружия? Возможно, там установлен некий мощный огнемет?

Войска Арконии еще не обозначились на дальней стороне Хотта. Это было хорошо. Нужно торопиться, пока не закрыли ворота Сэлиджии, а ведь их обязательно прикроют, как только покажутся войска Престола Истинной Веры.

Я снова перевел подзорную трубу на город. А вот и возвышенности Синьории… Это район проживания знати и лично сатрапа, утопающий в цветущих деревьях, там же главный храм Чоза с Невидимыми Дарами для лопухов и фанатиков. Там же — особняк Фаерано. В особняке — Виджи. Я избегал много думать о ней и представлять ее образ, чтобы не впасть в безумную ярость, чреватую для варваров Джарси амоком.

Передо мной стояли две задачи. Найти врача для Монго Крейвена за возможно короткое время и вызволить Виджи (и принца — для ровного счета и успокоения совести), желательно — до того, как начнется битва. Ибо армии Фрайтора, без сомнения, разобьют, а если фундаменталисты на плечах беглецов ворвутся в столицу, задача с освобождением эльфов усложнится многократно.

Бутгурт моар предлагал нанять местное жулье, однако я сомневался, что в нынешней предвоенной лихорадке кто-то захотел бы помочь даже за крупную сумму.

Положеньице…

Что же делать, а?

А может, как говорил Чайник, помочь Фрайтору выиграть войну?

Смейтесь, смейтесь.

— Ну че там? — Олник сунулся под руку, и подзорная труба, вылетев из моих пальцев, покатилась по склону. — Дларма, ох…