На этом она приходит в себя.

* * *

Я медленно открываю глаза и щурюсь от света.

Голова гудит – в висках словно два тупых сверла, язык и губы пересохли, а по телу белым вином разлилась слабость, впитавшаяся в кожу, в кровь, в каждую мышцу и кость.

Перед собой я вижу белоснежный потолок – лежу на спине, накрытая невесомым одеялом. Не понимая, что случилось и где нахожусь, я приподнимаюсь на локтях, сажусь, несмотря на боль в голове, откидываю в сторону одеяло, похожее на белоснежное облако, и оглядываюсь по сторонам.

Незнакомая просторная комната с высокими стенами холодного стального оттенка, огромные прямоугольные окна с прозрачными шторами, за которыми затаилась тьма, на полу – узкие длинные плитки цвета дымящихся углей, и я не могу понять, деревянный это паркет или настил из пластика. Мебели немного, но в каждом предмете интерьера – строгость и изящество. В центре огромная кровать, и за ее угольным изголовьем – белоснежная матовая панель, а рядом – прикроватная тумбочка, больше похожая на глухой глянцево-черный ящик, из которого растет необычной формы светильник. Перед кроватью – бордовый прямоугольный ковер. Справа – необычного вида шкаф, лакированные агатовые отсеки которого разделены зеркальной широкой линией, и строгий туалетный столик, выполненный в таком же стиле. Напротив – несколько квадратных огромных пуфиков темно-винного цвета, на одном из которых лежит стопка книг и журналов, что приводит меня к мысли – возможно, это не пуфики, а стол.

Это странное место, как по мне. Но я четко осознаю, что это – не сон. И вдруг вспоминаю последнюю минуту перед тем, как потеряла сознание.

Чужие руки, мое отчаянное сопротивление, незнакомая машина... Меня похитили?!

Не может быть. Кому я нужна? На розыгрыш это не походило.

Выкуп? Но кто заплатит за меня выкуп? Тетя? Смешно. Мать? Еще смешнее. У них обеих нет денег, а у последней – не будет еще и желания. Нет, выкуп отпадает. К сожалению, я – не дочь миллионера, который отвалит за свое сокровище несколько огромных кейсов с купюрами.

А может... Кому-то понадобились мои органы? Я как раз недавно смотрела репортаж о черном рынке донорских органов! Банда получила доступ к медицинским данным и похищала молодых мужчин и женщин, чьи показания сходились с показаниями их клиентов. От этой жуткой мысли я едва ли не до крови закусила губу – с такой силой страх ударил по легким, но сама же отмела эту версию. Тогда бы я очнулась в больничной палате и связанная.

Я подбегаю к окну и распахиваю его, впуская прохладный воздух – судя по всему, это частные владения, огражденные высоким забором, я – на уровне второго этажа. И вокруг – ни души.

Я развязываю резинку и запускаю в волосы пальцы, пытаясь понять, кто и зачем похитил меня.

– Эй! – говорю я, но мой голос очень тих и хрипл. – Эй! Тут кто-нибудь есть? –повторяю я, прокашливаясь. Никто не отвечает.

В голову приходит еще одна пугающая мысль – может быть, я стала заложницей какого-то маньяка и он сейчас наблюдает за мной через камеру? Нет, маньяки – одиночки, а моих похитителей было несколько, плюс водитель... Да и украли они меня прям посреди улицы, наверняка это видело множество народу. И рядом со мной была Лилит. Наверное, она уже сообщила полиции! Мне просто надо дождаться, когда меня найдут.

Я вдруг слышу слабый писк и сначала замираю от неожиданности, а потом вдруг понимаю, что это звук моего мобильного – он всегда так пикает, когда у него садиться батарея. Я вытаскиваю телефон, понимая, что он – моя надежда на спасение, но он умирает у меня в руках – кончилась зарядка.

Мне хочется кинуть его об стену с размаха, но я сдерживаюсь. И твержу себе, что не должна поддаваться власти эмоций, мне надо понять, что со мной случилось.

Надеюсь, что все-таки меня похитил не психопат – слишком странное и демонстративное похищение.

Может быть, кто-то мстит мне? Но кто? Кому я перешла дорожку? У меня нет врагов, отвергнутых возлюбленных, обманутых друзей и злостных должников. Я со всеми всегда стараюсь общаться тепло и искренне. Кто держит на меня так много зла? Может быть, это месть того репортера, который сделал фотографию со мной и с Лестерсом...

Стоп, Лестерс. Дастин Лестерс. Почти оскароносный актер с глазами цвета холодного зимнего неба.

Мне резко захотелось смеяться.

Серьезно? Лестерс додумался до похищения, потому что настолько сильно обиделся за наши с Лилит слова?! В таком случае он ненормальный. А может быть, это все из-за карты памяти, которая осталась у меня?

Я спешно засовываю руку в карман и нахожу ее. Если причина в карте памяти, то Лестерс – полнейший мудак, у которого действительно проблемы с психикой. Мне, как и ему, не нужны проблемы, и я не собиралась ничего делать с этой картой, только выбросить.

Я заставляю себя встать, делаю несколько несмелых шагов и оглядываюсь по сторонам вновь. Ничего не происходит. Никто не врывается в комнату, не включается сигнализация и не разверстывается под ногами ад.

Я осторожно иду дальше, рассматриваю картины в широких стеклянных рамах, касаюсь кончиками пальцев молочно-бежевой огромной вазы и вдруг понимаю, что это – лишь часть комнаты. Стоит завернуть за угол, и я оказываюсь в гостиной – полутемной, но такой же большой, с точно такими же плавными четкими линиями, с таким же изысканным интерьером. Тут есть диван, кресла, столик, огромный плазменный телевизор на стене, узкая барная стойка, шкаф... Но когда я открываю его, понимаю, что это не шкаф, а гардеробная! Вдоль бледно-свинцовых стен тянутся черные ряды полок, вешалок, ящиков, выдвижных шкафчиков... И всюду – море одежды, обуви, аксессуаров, которые, судя по всему, должны быть дорогими и брендовыми.

Я резко закрываю дверь в гардеробную, пораженная количеством одежды, среди которой отчего-то превалируют темные или светлые вещи – ярких цветов почти нет! И продолжаю обход, пытаясь понять, что это за место. Я нахожу рабочую зону с комфортабельным креслом и столом, на котором стоит современная дорогая техника, и ванную комнату впечатляющих размеров. Там я открываю кран и пью холодную воду из ладоней. Становится чуть лучше. Головная боль медленно проходит.

Я снова выхожу в комнату. Мне здесь не нравится. Эти апартаменты кажутся стерильными – слишком сдержанные – всего лишь несколько ярких пятен, слишком лаконичные, в них нет места лишним вещам и беспорядку. Но я также отлично понимаю и то, что это шикарное место – дизайн продуман до мелочей, и все вокруг выглядит качественно и дорого.

Тут всего лишь четыре цвета: черный, белый, бордовый и много серого. Перемотанная белой тканью и лежащая на черном камне благородная сталь, в которой растворили каплю крови.

И тишина.

И я. С телефоном в руках, который разрядился.

Я подхожу к огромной двери – такие, по крайней мере, должны вести в дворцовый зал, и стучу без особой надежды, что кто-то меня услышит и выпустит отсюда. Но когда она вдруг открывается, я от неожиданности задерживаю дыхание в легких. Передо мной стоят два амбала в строгих костюмах, но смотрят без желания сделать что-то плохое, а весьма дружелюбно. Как доги в намордниках, которых усмирил хозяин.