— Тебе видней, — кивнул Чарльз. Кэй видела, что он ей не верит. Неужели у нее все на лице написано? — Может, догнать его и объяснить? Я думаю, он обрадуется, когда узнает, почему я здесь.

Кэй покачала головой.

— Я ему сама расскажу. — Но когда это будет, можно было только гадать. Сейчас он, наверное, возвращается к Карине, возможно, прямо в ее постель. Боже, как тяжело об этом думать!

— Тогда разреши пожелать тебе спокойной ночи, — сказал Чарльз. — До встречи в субботу, рано утром.

Не прошло и пяти минут после его ухода, как вернулся Форд. Кэй едва успела ополоснуть разгоряченное лицо.

— Что тут, черт возьми, происходит? — крикнул он. Глаза гневно сверкали, лицо было искажено. — Это Чарльз Форестер, да? Ну и как тебе понравились его объятия? — Он презрительно скривил губы.

— Я его просто благодарила за то, что он рассказал мне, кто я и где я жила, — с вызовом сказала раздосадованная Кэй. — Может быть, тебе будет интересно узнать, что в субботу он повезет меня на встречу с моей семьей. Так что скоро я перестану быть тебе обузой.

— И все же я еще многого не знаю, — сказала Кэй, — но и это уже достижение. Я так волнуюсь. — Гнев и подозрения Форда постепенно рассеялись, когда они разговорились и Кэй рассказала, что произошло.

Тем более неожиданным оказался его вопрос:

— И что теперь будет у тебя с Чарльзом? Неужели он совсем не рад за нее, что в голову ему приходят такие мысли? — подумала Кэй. Разве ему не интересно узнать о ее прошлой жизни? Было похоже, что он ревнует, но ей казалось это невозможным.

— Ты забываешь, что он женат. И ничего между нами быть не может, потому что никогда ничего и не было.

— И ты думаешь, я поверю? Он восхищался твоей красотой, говорил, что из гадкого утенка ты превратилась в прекрасного лебедя, — и это, по-твоему, ничего не значит?

— Конечно, ничего. А когда я приехала в Лондон, он просто составил мне компанию.

Кэй не стала больше ничего доказывать Форду, понимая, что его не переубедить. И заговорила о другом:

— Я думаю, меня не оказалось в списках пропавших потому, что я собиралась год проработать за границей. И мать, наверное, предупредила, что связь между нами будет затруднена.

Форд согласился с ней.

— Но ты же должна была уже вернуться, и она, наверное, волнуется.

— Вот поэтому мне надо поскорее ее найти.

— Я могу тебя отвезти. Не обязательно тебе ждать субботы, — предложил Форд. Кэй с сожалением отказалась:

— Я не знаю, куда ехать. Поэтому мне нужен Чарльз. Он — единственный, кто что-то знает о моей прежней жизни. Надеюсь, ты это понимаешь.

— Он мог бы дать нам адрес. — Удивительно, как Форд был упрям.

— Но это невозможно. Он не оставил мне даже номера своего телефона. Он живет в Ричмонде, но где, я не знаю. К сожалению, выбора у меня нет. Придется ехать с ним.

— Но как только вернешься, сразу мне позвони. Мне ведь тоже интересно, что ты обнаружишь. Как-никак мы с тобой немало пережили вместе.

— Обещаю, — улыбнулась она. — И даже позвоню из Стаффордшира, если узнаю что-то важное. — Кэй надеялась, что в памяти у нее восстановится все до мельчайших подробностей. Она, конечно, понимала, что хочет слишком многого, но она так жаждала этого, больше всего на свете. Больше даже, чем любви Форда. Она как бы уже примирилась с его потерей и понимала, что желать невозможного бессмысленно. А вот желать возвращения памяти было вполне реально.

Прошло полчаса. Форд зевнул и сказал, что ему пора уезжать.

— Я не ожидала, что ты вернешься. Думала, останешься с Кариной. Ты мало уделяешь ей внимания.

Форд мрачно нахмурился.

— Ты меня удивляешь, Кэй. Разве тебе безразлично, что мы пережили вместе?

— Что тут удивительного? Ты ведь думал, что я Карина, и полюбил меня по недоразумению.

— Но ты ведь тоже меня полюбила.

— Не знаю. Ты все время убеждал меня, что я тебя люблю, но в глубине души я понимала, что нет. А призналась в любви, чтобы доставить тебе радость. Ты был так разочарован во мне, а я так многим тебе обязана.

Форд сощурился и долгим взглядом посмотрел ей в лицо.

— Это правда, Кэй?

Она с трудом сглотнула и кивнула.

— Не могу поверить, что ты притворилась влюбленной, чтобы доставить мне радость. Нелепость какая-то.

— Это был единственный способ отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделал, — как можно спокойнее сказала Кэй. Она презирала себя за ложь, но понимала, что она необходима.

— А если бы Карина не появилась, ты бы вышла за меня замуж?

Кэй снова кивнула.

— А если бы Карина возникла после того, как мы поженились, что бы ты сделала?

— Господи, что за вопросы ты задаешь! Не пора ли тебе уезжать? Карина, наверное, волнуется, куда ты пропал. Да, кстати, а зачем ты приезжал?

— Карина забыла в ванной свою помаду. Я говорил ей, что можно было бы подождать до завтра, но она заупрямилась. — Форд говорил снисходительным тоном, как о капризном ребенке. — Ну а я заодно смог проверить, как ты тут обходишься одна.

— Да перестань ты беспокоиться обо мне! — воскликнула Кэй. — Я же прошла сегодня пешком до Ричмонда. Зашла в магазин, выпила кофе, сделала все, что делала всегда. Я вполне могу о себе позаботиться.

— Прошла пешком?! — переспросил Форд, не веря своим ушам. — На костылях?

— Нет, на руках! — огрызнулась Кэй. — Это оказалось не так уж и трудно. — Она не призналась, как устали у нее руки и сколько сил ушло на эту прогулку.

Форд явно расстроился, и Кэй бросила на него полный отчаяния взгляд.

Он наконец встал, забрал из ванной губную помаду и подошел к Кэй, сидевшей на кушетке, поцеловать ее на прощанье.

— Мне неприятно думать, что Чарльз тебя целовал, — глухо сказал он. — Надеюсь, ты ему не разрешила?

Его собственническое отношение разозлило Кэй. Какое ему дело до нее? Но она злилась и на себя за то, что ждала его поцелуя. И в порядке самозащиты колко ответила:

— Думаю, тебя это больше не касается.

Форд резко выпрямился:

— Что ты хочешь этим сказать, черт возьми?

— А то, — сверкнув синевой глаз, ответила Кэй, — что у тебя теперь есть Карина и я тебе больше не нужна.

— Нет, нужна! — решительно возразил он, пораженный, что эта новая Кэй пытается от него отдалиться. — Ты по-прежнему много для меня значишь, и не думай, что я так легко с тобой расстанусь.

Кэй вскинула голову.

— А я бы предпочла, чтобы расстался. Какой смысл тебе мной интересоваться? Я не та, за кого ты меня принимал. Разве этого недостаточно, чтобы поставить точку в наших отношениях?