Я не могла дождаться следующего дня, да и ктобы на моем месте чувствовал себя иначе. Я… вспоминала Ворона. Наше знакомство,нашу ночь и нашу ссору. Если бы кто-нибудь раньше сказал мне о том, чтокриминальный авторитет понесет меня, совершенно пьяную, на руках в номер, я быникогда не поверила. Но он меня нес! Черт побери, а ведь он меня нес. И этосовсем не плод моей бурной фантазии, это реальность.

Но в ночь перед так называемым спектаклем,который должен был разыграть Ворон, я попала в карцер. Все получилось, какобычно, по глупости. Я подралась с одной бабой, которая попыталась со мнойпереспать. Мне пришлось за себя постоять и дать настоящий отпор. Завязалась драка,хотя, признаться честно, я никогда раньше не дралась, более того, и само слово«драка» всегда наводило на меня дикий ужас. В итоге меня посадили в карцер.Условия в карцере окончательно вывели меня из состояния равновесия и заставилигромко разрыдаться. Тут вообще не было окон, а вместо нормального света тусклаялампочка, которая практически не светила. Услышав, что меня сажают в карцерровно на десять суток, я чуть было не потеряла рассудок и с трудомудерживалась, чтобы не наложить на себя руки.

Но мне не пришлось сидеть в карцере десятьдней. Все разрешилось намного раньше. Сначала меня вернули в камеру, или хату,как мы ее называем. Затем меня вызвали к следователю, рядом с которым сиделадвокат в прекрасном расположении духа. Как только он слегка вскинул брови иедва заметно мне улыбнулся, я поняла, что могу праздновать победу. Если Воронвзялся за дело, то это дело должно обязательно выгореть. По-другому просто неможет быть. Я уселась на скамейку и замерла в ожидании.

– Ну как вам в нашем карцере? –мрачно поинтересовался следователь, который был совсем не такой радушный, какадвокат.

– Ну как может быть в карцере? Тамужасно. – Я говорила и слушала, как стучит мое сердце. Мне казалось, чтомое сердце стучит намного громче, чем я разговариваю. – Зачем меняспрашивать, если вы сами все знаете? Хоть убейте меня, но я больше туда невернусь. Я с детства боюсь темноты. Я вообще не понимаю, почему меня тудаотправили. Ведь я не сделала ничего плохого. Я просто отстаивала свою честь, ачесть надо беречь смолоду. Не могла же я опуститься до уровня той дуры, котораяко мне приставала. Мне, конечно, и в хате несладко приходится, но в карцере ещемуторнее.

– Не беспокойтесь. В карцер вы больше невернетесь, – торопливо успокоил меня адвокат.

– Правда?

– Вы не вернетесь не только в карцер, нодаже и в камеру, или в хату, как вы ее называете.

– Как это?

– С вас сняты все обвинения. Выневиновны.

– Суда не будет? – Перед глазами уменя все поплыло, и прислонившись к холодной стене, я в буквальном смысле словав нее вжалась.

– Суда не будет, потому что с вас снятывсе обвинения. Для того чтобы был суд, человека нужно в чем-то обвинить, а васобвинять совершенно не в чем. Вы не убивали своего мужа. Это он должен был васубить. Вы выжили по счастливой случайности.

– Меня?! Но за что? У меня ничего нет.

– Думаю, что эту загадку мы вряд лисможем когда-нибудь разгадать.

А затем в разговор вступил следователь. Он-тои рассказал мне о том, что после того, как Гера Воронов привез с Канарских острововосновных свидетелей, с меня сразу сняли все обвинения. Конечно, немаловажнуюроль сыграла газетная вырезка, которую предоставил следователю адвокат. Но этобыла капля в море по сравнению с тем, что сделал для меня Ворон. Его свидетеличерез переводчика показали, что в то утро в ресторане между мной и Вадимомпроизошла ссора. Мы оба были не в духе, нервничали, ругались и разговаривали наповышенных тонах. Как только я покинула зал (я вернулась в номер за мобильнымтелефоном Вадима, так как он очень ждал какого-то важного звонка, по крайнеймере он сказал мне именно так) и Вадим остался один, он достал какие-тотаблетки и положил их в мой стакан с чаем. При этом Вадим вел себя оченьстранно. У него тряслись руки, он озирался по сторонам, то бледнел, а тозаливался алой краской. Наблюдавший за этой картиной официант был потрясен тем,что Вадим кинул в стакан целую горсть таблеток. Если бы он кинул одну таблетку,это бы еще куда ни шло, мало ли, может, болен человек и врач прописал емулекарство, которое принимают перед едой. Но горсть таблеток… это уже былопохоже на отравление и наводило на мысль о криминале. Испуганный официантподозвал администратора, но тот решил не вмешиваться, мол, в каком количествепить таблетки, это личное дело каждого. Но официант настаивал на своем, убеждаяадминистратора в том, что посетитель насыпал горсть таблеток не в свой стакан,а в стакан своей отлучившейся спутницы. Он утверждал, что это самое настоящееотравление, а значит, надо вызвать полицию. Но спор двоих разрешил третий. Изкухни вышел шеф-повар и предложил оставить все как есть и не поднимать шумиху.Мол, было бы из-за чего, подумаешь, кто-то пьет таблетки горстями, может, этолекарство такое особое. Когда я вернулась за стол, трое мужчин замерли вожидании. А затем у Вадима зазвонил телефон, а я взяла стакан с чаем, долго егорассматривала и поставила его ближе к Вадиму, взамен на его стакан. Я иподумать тогда не могла, что в стороне за мной наблюдают трое мужчин, которыерешили, что я не стала пить свой чай и обменяла стакан потому, что увиделамутный осадок. Когда Вадим сам выпил свой чай, мужчины громко рассмеялись ипотерли руки. Они праздновали победу и считали, что полицейский больше ненужен. Мол, если постоялец и задумал кого-то отравить, то сам попал в свои расставленныесети.

Я слушала рассказ следователя разинув рот и немогла поверить, что все это мне не снится.

– Я не видела никакого осадка, –произнесла я дрожащим голосом, – я на это не обратила внимания… Просто мыочень сильно поругались. Я нервничала… Может, поэтому я ничего не увидела.

– Тогда почему вы обменяли стаканы?

– Я увидела мушку.

– Какую еще мушку?

– Маленькую такую. С маленькими ножками икрылышками. Ума не приложу, как она в стакан залетела, но лежала она, по-моему,ногами кверху. Вы представляете, у меня был такой шок. Пятизвездный отель – имушка в стакане! Отель для особо важных персон. Путевки жуть какие дорогущие.Вот я и решила Вадиму хоть как-то насолить, отомстить за нашу ссору. Вернее,это была не месть, а так, собственное успокоение. Все же медовый месяц,свадебное путешествие, а он как с цепи сорвался. Выяснять отношения вздумал…Вот я ему мушку и подсунула. Еще представила, как она на него подействует… Каку него от нее желудок расстроится…

– Эта мушка спасла вам жизнь, –засмеялся адвокат. – Только благодаря ей вы и остались живы.