– Страшно хочется есть.

– В трюме, рядом с твоей лежанкой наши припасы. Ешь аккуратно.

Он нашел флягу с водой и несколько копченых сардин, затем вернулся к Лавиани.

– Обязательно жрать здесь? – возмутилась та.

– Сэкономим нам обоим время. Я ем, ты рассказываешь.

Жевал Пружина медленно и тщательно, часто запивая водой, но все равно ощущал, что пища, словно острые булыжники, скатывается по его пищеводу в желудок. Его спутница проигнорировала предложение говорить и следила за акробатом с пристальным любопытством. Тэо, привыкший находиться на глазах у публики, на этот раз чувствовал себя не в своей тарелке.

– Я никогда не болел… подобным образом. Ты говоришь, припадок?

Лавиани пожала плечами:

– Неудивительно. Хотя я не назвала бы это болезнью. У тебя знак той стороны на левой лопатке.

Она произнесла это столь просто и буднично, что он не сразу понял смысл слов. Перестал жевать и на всякий случай переспросил:

– Что?

– Знак той стороны, – по слогам произнесла та, видя, как недоверчиво хмурятся его брови.

– Водоворот?

– Угу. – Лавиани отвернулась и вновь начала смотреть на далекий, медленно плывущий мимо них берег.

Тэо, обдумав эту информацию, не удовлетворился услышанным:

– Ты шутишь?

Сойка ткнула пальцем на свое суровое лицо:

– По мне заметно, что я зарабатываю на жизнь тем, что разыгрываю других людей?

Вопрос был риторический. С таким же выражением она могла бы сказать «доброе утро, кстати говоря, сегодня вы умрете». Так что акробат, все еще испытывающий недоверие, веско произнес:

– Я люблю сказки…

– Тогда чем ты быстрее поймешь, что это не сказки, а реальность, тем будет лучше! – жестко отрезала Лавиани. – Я бы дала тебе зеркальце, будь оно на этой посудине. Но его нет. И хорошо. Если моряки увидят метку, тебе привяжут к ногам якорь и сбросят к уинам. И что-то я не чувствую в себе особого желания спасать тебя в третий раз.

– Но… как? Откуда?

– Это ты мне скажи, мальчик. Я прямо извелась от любопытства.

Он на мгновение прикрыл глаза, вспоминая события после гибели Хенрина и боль в спине, которую сперва принимал за комариные укусы:

– Ладно. Знак той стороны. Чем мне это грозит?

– О как! – Он смог ее удивить. – Резко прыгнул, парень. От недоверия сразу к оценке последствий. А где же страх? Страдания? Вопли о том, за что Шестеро тебе послали эту участь?

– Я не из пугливых. Предпочитаю сразу перейти к решению проблемы.

Она хмыкнула:

– А ты забавный, циркач. Конечно, не настолько, чтобы я долго терпела твое присутствие, но все же… Чем тебе это грозит, я понятия не имею. Я всего лишь вытащила тебя с того света с помощью разных травок. Но они не избавят тебя от печати. Та, кстати, пустила отростки.

– Отростки? – не понял он.

– Разрастание капиллярной ткани. – Ее не смутило, что он не понял слова. – Я так думаю. Хотя это не слишком похоже на сосуды. Больше на татуировку. Иногда такую штуку называют знаком асторэ. И вот от него начал ползти отросток в сторону твоего левого плеча. Во всяком случае, так было вчера. Насколько он продвинулся за сегодня, не знаю. Слышал о пустых? На юге их еще называют леворукими.

– Слышал, – мрачно отозвался Тэо. – Та сторона захватывает людей, превращает их в чудовищ, съедает изнутри, уничтожая память и личность. Делая пустыми. В Соланке говорят, что они притягивают тьму через левую длань.

– Ага. Поэтому таувины сразу рубили руку таким, как ты. А лучше тут же и голову. Дохлый урод – меньше забот.

– Вот спасибо.

Сойка посмотрела на него с осуждением:

– Ты желал бы, чтобы я тебе сочувствовала и говорила, что все отлично? Ну хочешь, могу попробовать всплакнуть у тебя на плече и посетовать на несправедливость жизни. Я в этом специалист. Только, боюсь, это вряд ли кому-нибудь из нас поможет.

– Не надо мочить слезами мою рубашку. Она и без того грязна. Мне повезло, что ты не таувин.

Пружина не понял, отчего она рассмеялась. На этот раз искренне и весело.

– На самом деле, сперва я подумывала отрезать тебе руку. Что ты на меня так смотришь? Думаешь, я испытывала удовольствие от соседства с пустым?

– Я не пустой.

– Пока не пустой. Это очень важное уточнение, мальчик. Ну так вот. Была у меня мыслишка оттяпать твою клешню по плечевому суставу. Но потом я представила, как ты приходишь в себя и начинаешь орать… В общем, отложила нож. Не терплю, когда рядом кто-нибудь орет. Голова после болит целый день.

– Да восславится твоя больная голова на веки вечные, – пробормотал тот, представляя ужасную жизнь, в которой у него отсутствует часть тела. – Хорошо. Вернемся чуть назад. До твоих терзаний, стоит ли меня резать или лучше все оставить на милость Шестерых. Тебе удалось меня спасти.

– Ну да. Я это иногда практикую, лечение страждущих и убогих, – скромно призналась та. – Ты вроде собирался отправиться на ту сторону. Но я пока задержала тебя в нашем мире. На какое-то время.

– Спасибо, – теперь искренне произнес он.

– Не за что меня благодарить! – Она не выглядела довольной. – Это всего лишь дурное любопытство. Пустых не появлялось лет четыреста. Мне просто интересно, к чему это приведет. Как будет проходить процесс. И как это скажется на твоем организме.

Тэо вздохнул:

– Ты точно не ученая из Каренского университета?

– Я-то? Очень даже может быть.

– Если ты поставила меня на ноги, то можешь и вылечить.

Лавиани в раздражении закатила глаза:

– Мальчик, послушай меня внимательно. Я вроде говорю с тобой на одном языке. И вроде несколько минут уже как сказала, что ты на половине пути к тому, чтобы стать пустым. Пустых не лечат. Их убивают. Убить такого, как ты, я худо-бедно смогу. Но вылечить… Не знаю способа избавить человека от знака той стороны. Старуха, которую ты видишь, всего лишь поколдовала над обычными травами, которые заставили твой мозг проснуться. И на этом все.

– И что будет дальше?

– Рыба полосатая! – вспылила та. – Станешь пустым, если не сдохнешь раньше! А вообще, это ты у нас любишь сказки. Вот и расскажи.

Он почесал щеку, с удивлением отмечая, что та уже заросла щетиной.

– Ничего хорошего. Иначе бы таувины не убивали людей с метками.

– Встреча с рыцарем света тебе не грозит. Их давно нет.

– Мне что-то не легче.

– Сочувствую. – В ее холодном голосе сочувствия не было и на медную монетку.