Ну а к чему эта свадьба? Зачем он на ней женился?

Я. А свадьба? Зачем он на ней женился?

Жервеза. Чтобы заполучить денежки. Роберваль выждал столько, сколько нужно. Когда он посчитал, что барыши уже достаточно большие, и мог быть уверен, что никакой опасности на горизонте не наблюдается, то заключил с Терезой брак с условием общности имущества супругов и привез ее в Цюрих с тем, чтобы снять деньги с ее счета.

Жюли. Создав себе, между делом, с помощью СМИ образ безупречного филантропа.

Жервеза. Вот именно.

Жюли. До чего примерная семья!

Возбужденный голос Жюли был не совсем уместен при данных обстоятельствах, но ее можно было понять. Жервеза только что подарила ей последнюю главу для ее монографии, посвященной Робервалям, возложив венец на ее творение: было от чего вздохнуть с радостным облегчением.

Жервеза. В Цюрихе Мари-Кольбер перевел всю сумму в наличные. В итоге – два чемодана бабок. Набитые крупными долларовыми купюрами. Эти деньги и искал сегодня днем в вашем доме заместитель прокурора Жюаль.

Симон. Потому что Тереза подозревается в том, что укокошила своего парня ради того, чтобы заполучить зеленые?

Жервеза. Она подозревается в убийстве и краже денег.

Одному богу известно, насколько верны эти подозрения! Какого черта она болталась там, на улице Кенкампуа, чего неслась как угорелая к такси с торбой в руке? Ну а что до мотивов преступления, то их не занимать: крушение надежд, предательство любимого, желание, чтобы добро восторжествовало над злом, а также месть, попросту месть отвергнутой женщины.

Жервеза. …

Я. …

Жервеза. …

Жюли. …

Хадуш. Как там его звали, этого китайца-вербовщика?

Жервеза. Тяо Банг.

Хадуш повернул голову. Мо и Симон вскочили со своих мест.

Мо. Тяо Банг?

Симон. Хорошо.

И вышли из комнаты. Подождав, когда затихнут их шаги, Жервеза сказала:

– И все же есть одно доказательство в пользу невиновности Терезы.

Все же…

– Свидетельские показания Альтмейера, их швейцарского посредника.

Я. ?..

Жервеза. Это агент DST[24]. Внедренный в группу Роберваля через швейцарский банк. Он утверждает, что Тереза абсолютно невиновна. Невинна во всех смыслах этого слова.

Хадуш. Хотя немного дура, что ни говори.

Жервеза. По крайней мере, по части денег. Когда он увидел, как она подписывает, не глядя, документы о закрытии счетов, не представляя, что речь в них идет о деньгах, он понял, что ей было наплевать на все эти бумажки. Судя по его словам, она пребывала на вершине блаженства оттого, что вышла замуж, все время радостно щебетала, желая как можно скорее покончить с формальностями, которые касались благих дел ее супруга. Он даст свидетельские показания и в суде.

Я. Ну, это уже неплохо.

Жервеза. Остается решить еще два-три щекотливых вопроса.

Первое – это то, что мертвого Мари-Кольбера нашли в носках. А ведь финансовый инспектор первого класса не относился к людям, которые любят разгуливать в одних носках. Ну, кроме как перед очень близким человеком, например своей женой. Три десятка пар туфель в шкафу и труп в одних носках. Значит, убийца хорошо знал свою жертву. Это – первый пункт. Во-вторых…

Я. …

Жервеза. У него в кармане был обнаружен билет на самолет. Он должен был через пару часов покинуть Париж. Один. Направление – Сейшельские острова. Может быть, он должен был там с кем-то встретиться? Возможно, с женщиной? Отсюда версия убийства на почве ревности…

Хадуш. А фараоны именно так и будут рассуждать.

Я. И в итоге получат еще один мотив преступления.

Жервеза. (колеблясь). Есть еще кое-что. Очень странное… Он улыбался.

Жюли. Как это, он улыбался?

Жервеза. Ну да, мертвец улыбался. Можно даже сказать, что у него был очень радостный вид. Словно веселое настроение навечно запечатлелось на его лице.

Я. А у Терезы с тех пор тоже веселое настроение, так?

Жервеза. Дело в том, что при данных обстоятельствах следователи пока не могут объяснить себе ни радость на лице покойника, ни игривое настроение Терезы. Но это не самое страшное…

Жервеза на секунду замолкла, словно не решаясь сказать самое страшное. Пауза, вызванная замешательством.

– Бенжамен, мне неудобно задавать тебе этот вопрос, но все же ответь мне: как, по-твоему, Тереза могла иметь любовную связь с женатым мужчиной?

Мы переглянулись. Тереза? Любовная связь? С женатым мужчиной? Такое просто невозможно! Жервеза покачала головой:

– Я тоже так думаю, и это самое печальное.

– Но почему?

– Да потому, что, когда у нее спросили, что она делала в тот момент, когда произошло преступление, она заявила, что занималась любовью с мужчиной. И это ее единственное алиби.

– Но с кем?

– Вот это она и отказывается сказать. Видите ли, вопрос чести. Это все, что из нее удалось вытянуть. Она готова сгубить свою жизнь в тюрьме ради того, чтобы сохранить честь какому-то гаду, и причем с радостью. Титюс и Силистри вне себя от ярости.

Я всегда был чувствителен к паузам. Но та, которая наступила, была одной из самых напряженных в моей коллекции. Я медленно повернул голову в сторону Хадуша. Хадуш, в свою очередь, медленно выпучил глаза. Что? Подозревать его? Я? Его? С Терезой? Его, на глазах у которого она выросла!

Я в ответ выпучил глаза еще шире. Что? Подозревать меня в том, что я подозреваю его? Я? Его? Моего брата навеки?

Он издал тихое ворчание.

Я испепелил его взглядом.

Ну ладно, поспорили, и точка.

Жервеза подвела итог:

– Вот такие дела. Вам только остается найти женатого мужчину, с которым Тереза в ту ночь занималась любовью. У вас на это есть всего сорок восемь часов. Это – срок предварительного задержания. После чего она будет передана судебному следователю.

1

Легко сказать: найти мужчину, которому Тереза отдавалась в тот момент, когда другой делал ее вдовой. На следующий день я взялся за это дело еще на заре, не зная толком, с чего начать. Может, под подозрение должна попасть еще одна политическая пассия? Еще один Роберваль, вращающийся в тех высших сферах, где честь мужчины требует заточения женщины в тюрьму?