Я не опасался, что взбалмошный хрустальный шар завел нас не туда. Судя по всему, четвертый член Золотого Клада даже не пытался скрыть свое присутствие, скорее как раз наоборот. Ближе к центру города нам стали попадаться наклеенные на стены зданий плакаты с рекламой его концерта.

«Буирни! Играет всю неделю! Билеты от трех серебряных монет! Арена Эльба». Внизу плаката, поверх изображения внушительного здания, была вручную нарисована золотая флейта, усыпанная драгоценными камнями и окруженная ореолом света.

– Кажется, мы нашли его, – сказал я.

– Ты думаешь, он сейчас на Арене? – спросила Тананда.

– О да, – заверила нас Келса. – Он любит разогреться перед игрой. Открыть все клапаны, как некогда говаривал этот молодчик. Иногда я просто настраиваюсь на него, чтобы послушать. Он действительно очень даже хорош…

– К чему этот сюрприз? – спросила Асти. – Конечно, он хорош! Он один из нас!

– Почему ты защищаешь эту дребезжалку? – спросил Эрзац. – Раньше он был тебе безразличен.

– Ты сам никогда не пытался его защищать, – заметила Асти. – Ты всегда говорил ему заткнуться, потому что от его игры тебя корежило.

Я отключил их треп.

Найти Эльбанскую Арену было парой пустяков. Над магазинами и домами маячил изображенный на плакате купол. Я повел нашу компанию узкими переулками и улицами, забитыми повозками с ослами и пешеходами.

Арена высилась в центре площади, в окружении музеев, галерей и общественных скульптур. Это было огромное здание из зеленоватого камня, декорированное в местном стиле, почти в духе рококо, но только шикарнее. Вход представлял собой резную каменную арку из причудливо переплетенных цветов, волосатых нимф, а также всевозможных рыб и птиц, – все позолоченные и раскрашенные так, как будто в местном хозяйственном магазине действовала постоянная скидка на краску из разряда «вырвиглаз».

Еще проще было найти заднюю дверь. В центре задней стены располагалась уменьшенная версия парадного входа с нимфами и прочими финтифлюшками, только в миниатюре.

А вот пройти через нее – это был совершенно иной вопрос.

– Послушайте, – обратился я к двум вооруженным до зубов троллям, что стояли, прислонившись к стене, как будто подпирая ее, – мы друзья оркестра. Буирни рассердится, если вы не доложите ему о нас. Мы специально прибыли из другого измерения, чтобы проведать его.

– Так говорят все, – буркнул первый тролль.

– Марф отфюда! – шикнул на нас второй, не удосужившись даже вынуть изо рта зубочистку размером с хороший гвоздь, торчавшую между резцом и клыком.

– Послушайте, – сказал я, доверительно наклоняясь к ним. – Мы проделали долгий путь, чтобы увидеть Буирни. Мы не из этого измерения.

Я кивнул Тананде, и она сняла чары маскировки. Тролли выпрямились.

– Видите? Мы привели с собой несколько особых гостей. Если вы мне не верите, передайте их имена Флейте. Посмотрим, что он скажет. Если он скажет вам вышвырнуть нас, что ж, вышвыривайте. Что вам терять?

– Не люблю прерывать мистера Буирни, – буркнул первый тролль и отвесил нижнюю губу.

Но я-то видел, как он буквально пожирал глазами Тананду. Но такую прожженную троллину, как она, не проведешь. Она моментально раскусила маску глупости, которую мужчины-тролли напяливают на себя, когда находятся в других измерениях. Ее собственный брат Корреш, здоровяк тролль с пурпурной шерстью, скрывал свои интеллектуальные способности, чтобы под псевдонимом Большой Грызь получить работу телохранителя. Я подумал, что эти двое так же гребут лопатой денежки, скрывая свой уровень интеллектуального развития.

– Да ладно вам, – сказала Тананда, юркнув между ними. Обняв каждого, она принялась поглаживать их мохнатые спины. Я знаю, какой эффект она оказывает на другие биологические виды; для представителей ее собственного это прикосновение было сродни короткому замыканию. Оба громилы практически замурлыкали. – Один из вас может просто забежать внутрь и спросить Буирни, не желает ли он увидеть своих старых друзей? Ради меня?

Два тролля посмотрели друг на друга.

– Иди ты, – сказал первый тролль.

– Нет. Мне здесь нравится. Иди ты.

– Я старший. Иди ты.

– Эй, мальчики, – сказала Тананда, не отключая свою личную магию, пока ее пальцы скользили по их спинам. – Войдем мы все.

Прежде чем мы вошли внутрь, она восстановила чары маскировки. Кстати, вовремя, потому что в театре жизнь била ключом. За кулисами распорядители в фиолетовых комбинезонах покрикивали на рабочих сцены, тащивших мимо нас части декораций и кативших кронштейны с костюмами. Изумленно разинув клюв, Калипса шагнула следом. Я шел замыкающим, чтобы никто не увязался за нами по коридору.

– Не понимаю, как ты сегодня заработаешь хотя бы малую часть своей награды, Ааз, – сказала Асти. – Ты провалил переговоры. Твоя троллина закрыла сделку, и, я бы добавила, весьма ловко! Не то, что ты!

– Замолчи! – рявкнул я. Я только что восхищался техникой Танды, а замечания кубка высосали из нее всю радость, словно дыра в бочонке с вином. – Мы вошли, не так ли? Мне наплевать, что именно работает, пока что-то работает. Не убеди она их, я бы нашел другой способ. Но мне не пришлось. Конец истории.

– У тебя найдется оправдание для всего, – пренебрежительно фыркнула Асти, пока мы проходили в обитую войлоком дверь. – Впрочем, что еще тебе остается, учитывая твои провалы.

– На что ты намекаешь? Какие такие провалы? – проревел я.

– Тсс! – прошипел один из троллей, отвлекаясь от ласковых поглаживаний Тананды. – Буирни терпеть не может громких звуков, кроме своего собственного.

– Что там за шум? – спросил пронзительный голос, заполнив собой короткий коридор. – Я не слышу собственного свиста!

Тролли открыли двойные двери, украшенные огромными золотыми звездами, и проводили нас через них. Несомненно, мы вошли в зал для аудиенций. Комната была забита мебелью и людьми, но я без труда разглядел самого Буирни. Во-первых, он был единственной золотой флейтой в комнате, возлежа на изумрудно-зеленой бархатной подушке, а во-вторых, на него падал луч прожектора. Сияние его золотого корпуса слепило глаза, отбрасывая все остальное в тень. Я прищурился, чтобы получше его рассмотреть. Буирни был не совсем флейтой. То есть он принадлежал к семейству флейт, но к числу самых маленьких его членов. Он был файфом.

– Кто там? – спросил он. – Ладно, входите, кто бы там ни пришел к Буирни Золотому Голосу.

– Ты хотел сказать, к Буирни Колоссальному Эго, – съязвила Асти страдальческим голосом.

– Асти? Асти, это ты? Мне показалось, что я ощутил возмущения в Силе. Как, во имя писка, твои дела?

– Я тоже здесь, дорогой, – подала голос Келса. – И Эрзац.

Маленькие круглые изумруды наверху флейты выпучились в огромные изумруды.