Борис говорит ей, что хочет познакомить ее со своими друзьями. Он хочет похвастаться ею. Впервые после прибытия в Воркуту Силка по-настоящему напугана. Она знает, что Борис – влиятельный блатной, однако скабрезные замечания мужчин, пытающихся схватить ее, когда она проходит мимо, вызывают у нее страх, что Борис не сможет защитить ее. Один парень на глазах у товарищей безудержно занимается сексом с молодой женщиной. Мужчины подначивают Бориса доказать свою мужественность и проделать то же самое с Силкой, и она в страхе отрывается от него и убегает. Догнав девушку, Борис уверяет ее, что никогда не совершит ничего подобного. Он искренне извиняется перед ней, что подтверждает подозрения Силки. Он любит ее. Но как может он любить ее, если ничего о ней не знает? Он знает Силку только физически – ее тело, лицо, волосы.

Они отходят от группы мужчин, и вслед им несутся вопли той девицы.

Силка умоляет Бориса отпустить ее в барак. Ей хочется побыть одной. Силку охватывает оцепенение. Стараясь не показывать страха, она уверяет его, что дело тут не в нем – просто ей нужно побыть одной.

Свернувшись калачиком на постели лицом к стене, она никак не может заснуть даже с повязкой на глазах. В ее воображении возникают нелепые, странные образы. Эсэсовец с винтовкой, украшенной кружевом; Гита и Йося сидят около груды измельченного угля, ищут в траве цветки клевера с четырьмя листочками, смеются и перешептываются, а Силка издали смотрит на них; доктор Елена уводит мать Силки от грузовика, на который грудой наваливают тела других женщин, еле живых и обреченных на смерть; Борис в форме офицера СС протягивает к ней руки, предлагая увядшие цветы. Она тихо рыдает от нахлынувшего вдруг чувства безысходности и тоски по людям, которых уже никогда не будет в ее жизни.

Освенцим-Биркенау, 1944 год

Силка выходит из барака 25. За воротами внутреннего двора стоит грузовик, на котором обитательниц ее барака повезут на смерть. Рядом с грузовиком прохаживаются четверо эсэсовцев. Женщины медленно бредут за ворота, идут мертвые женщины. Силка проталкивается мимо них и подходит к двоим эсэсовцам, стоящим ближе:

– Ночью две умерли. Хотите, чтобы я погрузила их тела на повозку для трупов?

Один из них кивает.

Силка останавливает четырех женщин.

– Вернитесь в барак и заберите тех двух, которые облапошили газовую камеру, – строго говорит она.

Четыре женщины возвращаются в барак. Силка входит вслед за ними и прикрывает за собой дверь.

– Ну-ка, дайте помогу, – говорит она; женщины смотрят на нее в недоумении, приняв это за шутку; Силка хмурится. – Не скажи я что-то первая, они загнали бы вас в барак прикладами винтовок.

Женщины понимающе кивают. Одна из умерших женщин лежит на верхних нарах. Силка поднимается к ней и осторожно опускает ее на руки двух ожидающих женщин. Тело почти невесомо. Спустившись вниз, Силка помогает положить тело им на руки, потом поправляет жалкую одежду женщины, чтобы у нее в смерти был более достойный вид.

Двух умерших женщин выносят из барака, и Силка смотрит на отъезжающий грузовик. До нее доносится писк и шум возни голодных крыс. Через минуту она войдет в барак и наденет чистые нейлоновые чулки, обмененные на хлеб. Если он придет с визитом, она должна быть опрятно одета. И она хочет попросить его об услуге для подруги Гиты в отношении парня, которого та любит. Слово «любит» кажется Силке странным. Оно крутится у нее в голове, не вызывая никаких эмоций. Но если Гита способна испытывать это чувство, Силка сделает все, чтобы сберечь его. Перед тем как войти в барак, она бросает взгляд в сторону газовых камер и крематория. Вначале, когда она оказалась в этом аду на земле, то всегда возносила молитву. Но сейчас слова застревают в горле.

* * *

Лежа в постели, Силка пытается отогнать воспоминания, призывая сон.

Ей осталось тринадцать лет.

Кричит маленький ребенок. Когда дверь в отделение распахивается и вбегает женщина с маленькой девочкой на руках, пациенты и персонал поворачиваются в ее сторону. Лицо и платье девочки окровавлены, левая рука свисает под невообразимым углом. За ней идут двое охранников, громко зовя врача.

Силка смотрит, как Елена подбегает к хорошо одетой женщине. На ней теплое пальто и шапка. Она не заключенная. Обняв женщину за плечи, Елена ведет ее в дальний конец отделения. Проходя мимо Силки, она зовет ее:

– Пойдем со мной.

Силка замыкает процессию, ребенок продолжает кричать. В процедурном кабинете Елена бережно берет ребенка на руки, потом кладет девочку на койку, и та как-то обмякает. Ее крики переходят в хныканье.

– Помогите, помогите ей! – умоляет мать девочки.

– Как ее зовут? – спокойно спрашивает Елена.

– Катя.

– А вас как зовут?

– Я Мария Даниловна, ее мать.

– Это жена и дочь коменданта лагеря Алексея Демьяновича Кухтикова, – сообщает один из охранников. – Офицерский госпиталь заполнен под завязку из-за реконструкции отделения, поэтому мы доставили их прямо сюда.

Кивнув, Елена спрашивает мать:

– Что случилось?

– Она полезла за старшим братом на крышу и упала оттуда.

Елена поворачивается к Силке:

– Принеси влажные салфетки и помоги смыть кровь, чтобы были видны повреждения.

На стуле рядом с раковиной лежит небольшая стопка полотенец. Силка смачивает два из них. Нет времени греть воду, сойдет и холодная. Передавая одно полотенце Елене, Силка вместе с ней вытирает кровь с лица девочки. Влажное холодное полотенце, похоже, приводит девочку в чувство, и крики возобновляются.

– Пожалуйста, помогите моей малышке, прошу вас! – рыдает Мария.

– Мы помогаем, – мягко произносит Елена. – Надо отмыть кровь, чтобы увидеть, где у нее повреждения. Осторожней с рукой, Силка, – она сломана, и мы наложим шину.

Силка бросает взгляд на руку девочки, свисающую с койки, и отодвигается в сторону, чтобы не задеть. Наклонившись, она разговаривает с Катей тихим, успокаивающим голосом, говорит, что не сделает ей больно, а просто умоет ей лицо. Теперь Катино хныканье сопровождается дрожью, сотрясающей ее маленькое тело.

– Принеси одеяло, побыстрее! И укрой ее. Надо, чтобы она была в тепле.

Силка берет одеяло и, сложив пополам, осторожно укрывает Катю, опять что-то нашептывая ей.

– Я вижу рану с одной стороны головы. Это глубокий порез. Силка, продолжай смывать кровь с лица. Я принесу материалы и медикаменты.

Елена закрывает краем полотенца правую часть головы Кати и ее правый глаз.

Мария встает перед Еленой:

– Вам нельзя оставлять ее, вы врач. Пошлите медсестру.

У Силки сильно бьется сердце. Сегодня ей придется пойти на аптечный склад, где хранятся все медикаменты и медицинские материалы для санчасти, хотя она сама страшится того, что задумала.