– Ну? – нетерпеливо спросил Мейсон. Казалось, девушка в таком ступоре, что совершенно не удивилась, что он все еще в больнице, и не стала спрашивать.

– Я знаю, почему Эми так испугалась, – ответила Джослин, подняв наконец взгляд. – Кровь Доу – не человеческая, кэп.

Мейсон ошарашенно заморгал, пытаясь справиться с замешательством.

– Что значит «не человеческая»?

– Это значит, что у засранца нет группы крови! – воскликнула она. – Лаборанты не смогли ее идентифицировать! Больница не располагает техническим оснащением, чтобы это выяснить.

Мейсон усомнился в основах мироздания: возможно ли, чтобы в крови Джона Доу отсутствовали антигены АВО? Он задавался вопросом, могло ли это быть случайной ошибкой или тщательно спланированным розыгрышем, организованным… Кем? Кто станет шутить с такими вещами?

– Н-нужно отравить материал в лабораторию университета, – заикаясь, пробормотал он. – Или купить более мощный микроскоп.

Неужели они столкнулись с первым в мире случаем пятой группы крови? С новым антигеном? В этом ли загадка невероятного исцеления Джона Доу? Безусловно, эта версия казалась Мейсону более правдоподобной, чем нелепая теория об одержимости волками.

Джослин нахмурилась:

– Что? Зачем? Это слишком долго. В конце недели его кровь будет выброшена в контейнер для биологических отходов вместе с остальными образцами.

Мейсон открыл рот, хотел возразить, но остановился. Затем собрался с мыслями и попытался вновь.

– Джос, – спокойно сказал он, – не думаешь, что это своего рода расточительство? В смысле, разве тебе не интересно, что там может быть?

– Да, конечно… – Она запнулась. – Мне любопытно, но что мы можем поделать, если здешние врачи не хотят этим заниматься?

– Мы можем спасти образец, – предложил Мейсон. – Если его все равно выбросят, так давай умыкнем пробирку и отнесем в специализированную лабораторию.

Загадка Джона Доу с каждой секундой становилась все более и более притягательной. Мейсон знал, что, имея под рукой доказательства научной аномалии, уже не сможет отступить. Но он мало что мог сделать в одиночку, а вопрос ДНК был вне его компетенции. Чтобы продвинуться дальше, ему понадобится помощь генетика.

– Ты хочешь, чтобы я стащила пробирку? – Джослин выглядела ошеломленной, и на то имелись веские причины. За такие вещи людей увольняли или, что еще хуже… могли арестовать.

– Это могу сделать я, – предложил Мейсон, небрежно пожав плечами. – Я знаю, где находится лаборатория. Я справлюсь.

– Мейсон, это воровство. Нельзя же просто украсть имущество больницы!

– Я… я знаю, что это против правил. И никогда бы так не поступил. – Он взъерошил свои кудри и умоляюще посмотрел на подругу: – Образец выбросят. Он будет уничтожен, а я всю жизнь буду гадать, что же это было. Я готов пойти на риск, если это поможет найти ответы, Джос.

– Все равно, это безумие, – возразила она. – А как же камеры?

– Бесполезны, – усмехнулся Мейсон. – Они перезаписывают каждые сорок восемь часов, и отснятое изображение слишком нечеткое, чтобы кого-то уличить. Кроме того, их проверяют только в случае происшествий, уверен, сегодняшние записи уже изъяли полицейские, чтобы выследить Джона Доу. Так что о камерах можно не беспокоиться.

Джослин не слишком обрадовалась, что Мейсон все еще помнил лекции по вопросам безопасности в больнице, она переминалась с ноги на ногу и сердито бурчала.

– Ладно, – согласилась она после долгой паузы. – Но я тебе помогать не буду. Я просто… не сообщу куда следует.

– Спасибо, Джос, – выдохнул он, упершись руками в колени. В глубине души Мейсон задавался вопросом, не поступает ли нечестно по отношению к ней, ведь, просто поделившись своими планами, он уже ставит под угрозу ее карьеру, но эта мысль не задержалась надолго. Разгадка тайны казалась важнее, чем они оба. – Ты даже не представляешь, как много для меня значит твоя поддержка.

– О нет, я тебя не поддерживаю, – поправила Джослин. – Я просто терплю твою чушь, пока ты не образумишься. Но, если тебя арестуют, я не стану прикрывать твою задницу.

– И все же, – он улыбнулся, – спасибо.

Джослин спрятала руки в карманы и оглядела коридор.

– Ты ненормальный, – прошипела она, повернувшись обратно к Мейсону. – Что конкретно ты собираешься предпринять, когда все выяснишь? Вряд ли тебе удастся отыскать Джона Доу.

Мейсон достал телефон и показал ей заметку, которую создал.

– Хочу проверить городской архив на предмет записей о Кае Доноване. Я нашел клочок бумаги с этим именем в бумажнике Джона Доу.

Девушка сморщила нос и отодвинула от себя телефон:

– Чувак, серьезно, ты прям чертов сталкер.

– Эй, ты сама спросила!

– И уже жалею об этом!

– Просто представь, какие это сулит возможности, если он, не знаю, окажется уникальным! – Мейсон лучился энтузиазмом, его глаза сияли, а медового цвета кудри, казалось, подпрыгивали вокруг головы.

Джослин промолчала, лишь одарила его укоризненным взглядом. Видя, что на Джослин его воодушевление не произвело ровным счетом никакого впечатления, Мейсон коротко сжал подругу в объятиях, еще раз поблагодарил за помощь и умчался прочь, пока она не попыталась его переубедить. Лаборатория ждала его.

– Ты не пожалеешь! – заверил он и вскрикнул, когда едва не врезался во вращающуюся дверь. С ним все было хорошо. Все было в порядке. Каждая клетка его тела пульсировала с новой силой. Наконец-то он нашел нечто существенное, принципиально новое, что могло его увлечь. Именно то, чего ему так недоставало.

УКРАСТЬ образец крови оказалось на удивление легко. Во время работы врачом Мейсон нередко видел тележки с образцами, оставленные в холле, где при желании их мог стащить кто угодно. Но кому это надо? Никто не станет красть анализы. Кроме того, медсестры зачастую были перегружены работой, а в медучреждениях не хватало персонала, поэтому лаборатории почти всегда пустовали и проникнуть туда не составляло труда. В больницах маленьких городков, таких как Эшгроув, чтобы попасть внутрь, даже не требовалось удостоверение личности. Все, что Мейсону потребовалось, – это войти в помещение, пока никто не видит, просмотреть собранные ранее образцы, отыскать имя Джон Доу и сунуть пробирку себе в карман. При комнатной температуре кровь оставалась жизнеспособной всего несколько часов, поэтому действовать приходилось быстро.

Вернувшись в дом Аннабель, Мейсон спрятал образец за упаковку йогурта в холодильнике. Там он сможет храниться еще двадцать четыре часа. И хотя Мейсон отчаянно нуждался в отдыхе, он даже не рассматривал мысль о том, чтобы ненадолго вздремнуть. Его мозг работал с усердием парового двигателя, лихорадочно пытаясь справиться с прямыми, неопровержимыми доказательствами существования невозможного. Исчезновение Джона Доу только сильней его заинтриговало. Только что пациент без сознания лежал в палате неподвижный, как овощ, и в одно мгновение исчез.