Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Нормально. Только рука болит.
Ди впилась взглядом в Кэт, а потом развернулась ко мне:
– Поверить не могу. Как такое могло случиться? Я думала, ты…
– Ди, – остановил ее я.
Сестра замерла и, опомнившись, покраснела, потом шумно выдохнула, снова повернулась к Кэт и медленно подошла к ее кровати.
– Кэти, мне так жаль.
– Ну ты же здесь ни при чем, – ответила Кэт.
Ди присела на край постели. Было заметно, что сестра расстроена и вот-вот обрушится на меня с упреками, потому что уверена, что я во всем виноват.
В общем, так и было.
Но не в том, на что намекала Ди. Она-то злилась из-за того, что я не успел вовремя найти Кэт. Хотя вообще-то, если бы я послушал собственного совета и держался от нее подальше, то и не оставил бы на ней след.
Девчонки заговорили о чем-то своем, и я закрыл глаза. Сегодня я… Не подберу слов, чтобы описать всю случившуюся фигню: драка с Аэрумом меня совершенно вымотала. Я слышал, как Ди предложила отвезти Кэт домой, если ее мама не сможет, а это, скорее всего, значило, что везти их обеих придется мне.
Вернулась миссис Шварц: Кэт выписали, но только что на шоссе неподалеку случилась страшная авария, а мама Кэт сегодня ночью дежурила. Ди убедила женщину, что отвезет ее дочь домой и проследит за тем, нет ли у нее признаков сотрясения мозга.
Вот спасибо, Ди.
Если честно, меня это… устраивало. Не стоило им обеим сейчас находиться одним. По крайней мере, пока след не исчезнет. Я стиснул зубы.
Потому что где один Аэрум, там и еще трое. Лаксены всегда рождаются тройняшками, вот Аэрумы и охотятся вчетвером.
Ди выскочила из комнаты, чтобы купить какой-нибудь бутерброд в автомате больницы. Когда я открыл глаза, то увидел, что Кэт смотрит на меня, но с каким-то странным выражением. Ее глаза остекленели. Наверно, обезболивающие наконец подействовали.
Я оттолкнулся от стены и подошел к ней. Кэт закрыла глаза.
– Ты снова будешь надо мной издеваться? Сейчас я это… не сдержу.
Я усмехнулся.
– Ты хотела сказать, не выдержу.
– Не выдержу. Не сдержу. Какая разница. – Она взмахнула густыми ресницами.
Я впился взглядом в синяки и ссадины на ее лице.
– Ты точно в порядке?
– Точно. – Она зевнула. – Ди так убивается, будто это она во всем виновата.
– Просто ей не нравится, когда людям плохо, – тихо пояснил я и добавил: – А рядом с нами вечно кому-нибудь плохо.
Кэт поймала мой взгляд.
– В каком смысле?
Тут вернулась довольная Ди.
– Можем ехать. Доктор выдал мне все предписания и все остальное.
Ну наконец-то.
Я подошел к кровати Кэт, осторожно обхватил ее за плечи и помог встать. Она бросила на меня такой ошеломленный взгляд, что я растаял.
– Ну что, поехали домой?
Кэт сделала два шага и покачнулась.
– Что-то я как пьяная.
Я оглянулся на Ди – та подняла брови.
– Это, наверное, из-за лекарств, – предположила сестра.
– У меня язык не заплетается? – поинтересовалась Кэт.
– Нет, – рассмеялась Ди.
Кэт, пошатываясь, прошла еще пару шагов, и я понял, что так мы никуда не дойдем. Вздохнув, я осторожно взял ее на руки и усадил в кресло-каталку, стоявшую возле палаты.
– Ничего не поделаешь, такие правила.
Она молча уставилась на меня.
Выписку мы оформляли довольно долго, и от Кэт уже особого толку не было. К счастью, медсестры согласились на то, чтобы бумаги потом заполнила мама Кэт. Наконец мы добрались до машины Ди. Я поднял Кэт и усадил на заднее сиденье.
– Вообще-то я могу ходить.
Я аккуратно пристегнул ее, стараясь не задеть руку в гипсе.
– Я в курсе.
Я закрыл дверь, многозначительно посмотрел на Ди, обошел вокруг машины и забрался на заднее сиденье рядом с Кэт. Когда заурчал мотор, голова Кэт уже лежала у меня на плече.
Я замер, взглянул на девушку, потом поднял глаза. Ди выруливала со стоянки и не смотрела на меня. Я снова опустил глаза на Кэт. Едва ли ей удобно так сидеть. Мне вот ужасно неудобно. Глубоко вздохнув, я поднял руку и обнял Кэт за плечи. Она тут же прильнула ко мне, как котенок, прижалась здоровой щекой к моей груди.
Странно это все.
Мы ведь с ней грыземся, как кошка с собакой, и вдруг она ко мне прижимается, а я рвусь к ней на помощь и обнимаю за плечи… фигня какая-то.
Кэт дышала глубоко. Ее рука упала мне на бедро, пальцы медленно разжались.
– Кэт, – прошептал я.
Молчание.
– Она спит? – спросила Ди.
– Как убитая.
Сестра судорожно вздохнула.
– Она ведь поправится?
Я опустил глаза на Кэт и даже в темноте салона различил ссадину на ее щеке.
– Конечно, поправится.
– Я же просила ее никуда не ездить вечером. Он же до сих пор виден, – продолжала Ди.
– Да уж. – Мы оба знали, что след еще заметен, и я себя за это ужасно казнил. – Не волнуйся, – помолчав, добавил я, – больше такое не повторится. Я не допущу. Клянусь.
– Ты не виноват. Зря я это сказала. Ты же не знал, что может произойти.
Конечно, я этого знать не мог, но не то чтобы совсем не догадывался. Мы все прекрасно понимали, что такой возможности исключать было нельзя. Ди потому и уговаривала Кэт посидеть дома.
– Ты же что-то с ней сделал? – тихо поинтересовалась Ди. – След стал ярче.
– Я… не хотел. – На щеку Кэт упали пряди волос. Я убрал их. – Так получилось.
Я выругался.
До самого шоссе Ди молчала.
– Скажи честно: он ее сильно ранил? – снова заговорила она.
– Откуда ж мне знать. – Я смотрел, как подрагивает рука Кэт на моем бедре. – Вроде бы… довольно сильно. Мне показалось, ей трудно дышать. Он собирался ее убить.
– Господи, – прошептала Ди.
Я посмотрел в окно на темные деревья, которые то и дело выхватывал из мрака свет фар.
– Мы… мне надо быть осторожнее.
Ди долго молчала, наконец ответила:
– Адам звонил. Когда ты так поспешно уехал, он догадался, что стряслось неладное. Я не стала ничего скрывать…
– Я знаю, что ты ему рассказала про Кэт. Он мне сегодня проболтался. – Я отвернулся от окна и поймал взгляд Ди в зеркале заднего вида. – Придется и остальным во всем признаться.