— Доля Доли, — задумчиво повторил за начальником Макс. — Каламбур получается.

— Получается, — кивнул Денис. — Главное, чтобы у тебя получилось получить информацию.

— Получилось получить, — немедленно откликнулся Макс. — Опять каламбур.

— Нет, мой милый Макс, — покачал головой Денис, — это уже называется не каламбур, а тавтология. Масло масляное. — Он откинулся на спинку стула и продолжил: — В общем, узнай все, что только можно узнать. И кстати, как там у тебя продвигаются дела с фирмой «Сокол»?

— Пока никак, — угрюмо ответил Макс, опуская глаза в пол. — Хорошо поработали гэбэшники.

— Не опускай руки раньше времени, — заметил ему Денис. — Гэбэшники тоже люди и где-нибудь да допустили ошибку.

— Дай-то бог, — вздохнул Макс.

— Ладно. — Денис опустил ладони на стол. — Предлагаю считать заседание законченным. Приступаем к работе. О результатах доложимся завтра. А если позволит время… — он задрал рукав рубашки и взглянул на часы, — то сегодня вечером.

— Денис, — подал голос Филя, — будь другом, одолжи телефончик.

Грязнов вытащил из кармана телефон и протянул Агееву.

— Благодарствую, — с легким поклоном ответил Филя, набрал номер, прижал трубку к уху, подождал немного и затем нажал на «отбой».

— Слышь, Денисыч, — Филя смущенно откашлялся, — ты вот что… Отпусти-ка меня на сегодняшний вечер…

— А что такое? — полюбопытствовал Денис. — Никак сердечные дела?

— Есть один план, — сообщил Агеев, не обращая внимания на подколку. Хочу, так сказать, подойти к господину главе финансового холдинга с другой стороны.

— Это с какой же? — вежливо поинтересовался Грязнов.

Филя почесал затылок и вдруг спросил:

— У тебя есть ксива МВД?

— Ну есть. Только она на мое имя.

— Неважно. Гони ее сюда.

Денис пожал плечами, достал из кармана красные корочки и протянул Агееву. — Смотри не потеряй. А то дядя Слава мне голову оторвет.

— Он оторвет, а мы пришьем, — пообещал Филя. — В общем, есть у меня, Денисыч, одно соображение… Вкратце суть его такова…

Филя вышел из машины и аккуратно прикрыл за собой дверцу. Постоял немного, вдыхая воздух полной грудью, затем достал из кармана сотовый, который забрал у Дениса.

С некоторых пор у Филиппа Агеева появилась «нехорошая» привычка. Собственно, сам Филя нехорошей ее не считал, но вот его другу — Севе Голованову — привычка эта ой как не нравилась. Дело в том, что после одного из дел, закончившегося для агентства «Глория» весьма плачевно, Филя решил, что любое преступление можно распутать, если хорошо знать людскую породу и природу. Причем одного жизненного опыта для этого маловато. Необходимо разгадывать характер человека по всем правилам психологической науки. И Филя взялся за книжки.

Решив стать профессиональным психологом, Филя положил себе за правило каждый день читать хотя бы по две-три странички из Фрейда, Фромма, Юнга и прочих учителей человечества. А потом — стараться опробовать полученные знания на практике.

Головач не одобрял увлечений друга. Он считал, что сумбур, поселившийся в голове у Фили после чтения всех этих «превдоумных ересей», мешает нормальной работе.

Большинство сотрудников «Глории» разделяли точку зрения Севы Голованова, но к Филе не цеплялись. Макс как-то попробовал оказать на Агеева коллективное давление, даже предложил поставить этот вопрос на повестку дня, но Денис покачал головой и, махнув рукой, изрек: «Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не вешалось. Само пройдет».

Однако пока что не проходило.

Филя набрал номер Елены Озеровой, задрал голову и посмотрел на ее окно.

— Алло, — отозвалась трубка нежным женским голосом.

— Елена?

— Да. А кто это?

— Это тот самый человек, что звонил вам сегодня утром.

Пауза.

— Ну и что же вам от меня надо?

— Вы помните, о чем я говорил вам тогда?

— Что-то насчет Доли. И насчет того, что вы собираетесь за нее отомстить.

— Елена, меня зовут Филипп Агеев. Мне нужно с вами встретиться.

— Это насчет Доли?

— Да.

— Хм… А где вы сейчас находитесь?

— У вас во дворе. Прямо под вашим окном. Выгляните — и увидите.

Филя подождал немного. В одном из окон на третьем этаже шевельнулась штора. Вслед за тем в окно выглянула и сама Елена. Филя помахал ей рукой.

— Видите? — спросил он.

— Вижу, — отозвалась Озерова. — Ну и чего же вы хотите, Филипп Агеев?

— Это не телефонный разговор, — отрезал Филя. — Если вы не готовы принять меня у себя дома, давайте поговорим во дворе.

— Вот как. Круто забираете, господин хороший. А вдруг вы маньяк?

— Видите пластырь. — Филя показал пальцем на свою бровь. — Меня только что отметелили холуи Олега Саца. Если вы не захотите со мной поговорить, боюсь, до завтрашнего утра мне не дожить.

Вновь возникла тяжелая пауза. Наконец Елена еще раз спросила:

— Это из-за Доли?

— Да, — искренне ответил Филипп.

— Ладно. Поднимайтесь — я открою. Только без глупостей. У меня есть пистолет.

— Он вам не понадобится, — заверил девушку Филя, отключил телефон и вошел в подъезд.

Тут как раз и лифт подошел.

Фира Абрамовна Гордина сидела в кабинете у Дениса и, сложив на груди руки, разглядывала его сквозь надменный прищур.

— Ну так как? — сказала она резким, не терпящим возражений голосом.

— Фира Абрамовна, — миролюбиво ответил Денис, — а не слишком ли вы торопите события?

Фира холодно усмехнулась.

— Видите ли, молодой человек, я не могу ждать. Все должно разрешиться в ближайший месяц.

Денис достал из стаканчика остро отточенный карандаш и принялся задумчиво вертеть его в пальцах.

— К чему такая спешка? — спокойно спросил он, глядя при этом не на Фиру, а на кончик кувыркающегося в пальцах карандаша.

Фира пожевала губами, как будто раздумывала, стоит ли довериться незнакомому человеку, и наконец после долгой паузы произнесла спокойным, ровным голосом:

— А об этом, молодой человек, вам лучше спросить у моих врачей.

— То есть? — растерялся Денис. — Вы что, больны?

— Не то слово, — так же спокойно ответила Фира Абрамовна. — По заверению уважаемых потомков Асклепия, жить мне осталось не больше двух-трех месяцев. А у меня на этой скверной земле еще много дел. — Фира сухо улыбнулась. — Я не привыкла оставлять за собой долги.