— Вырасти сначала, Трейси! — прошипела она. — Как я могла ее оставить? Ты что, хотела бы, чтобы ее жизнь ничем не отличалась от нашей?

— Это тебя не оправдывает, — возразила Трейси. — Сейчас наша жизнь значительно отличается от той, что была раньше. У нас есть Молли и Том, и мы все помогли бы тебе ухаживать за ребенком. Мы это сто раз тебе повторяли. И она называла бы меня тетей. — Губы девочки задрожали.

— В конце концов, это был мой ребенок, не твой и не Молли с Томом! Знаешь, почему я приняла такое решение? Потому что меня тошнит от попыток других людей управлять моей жизнью. На этот раз я сделала то, что хотела, и если тебе это не нравится, то это твои личные проблемы! Тебе только десять лет, откуда ты можешь знать, как будет лучше?

С этими словами Клер взбежала по лестнице и закрылась у себя в комнате. Она почти не выходила из нее целых шесть недель, до тех пор пока не появилась Джил Баррел с документами, которые нужно было подписать, чтобы отдать ребенка на усыновление.

Клер смотрела на бумаги, разложенные перед ней на кофейном столике.

— Клер, ты полностью в этом уверена? — осторожно спросила Джил, и девушка молча кивнула.

Джил неохотно протянула ей ручку, Клер торопливо нацарапала свою фамилию. Теперь возврата не было. Дело было сделано.

— Уверяю тебя, мы найдем для твоего ребенка прекрасный дом, — пообещала Джил. Она собрала бумаги, затем, словно вспомнив что-то, открыла портфель и вынула простой коричневый конверт.

— Чуть не забыла. Молодая медсестра из больницы, принимавшая роды, просила меня передать тебе это. — Она протянула конверт, но поскольку Клер не пошевелилась, чтобы его взять, просто положила его на столик и встала. — Мне пора, — тихо сообщила она и, кивнув Тому, последовала за Молли к двери.

Клер забрала конверт и ушла в свою комнату. Когда она открыла его, внутри оказалась фотография Жасмин: девочка крепко спала в своей кроватке. Слезы, стоявшие в глазах целый день, наконец пролились.

— Что же я наделала? — с болью прошептала Клер, раскачиваясь из стороны в сторону. Затем чудовищным усилием воли взяла себя в руки и положила фотографию в дневник.

— Что сделано, того не вернуть. Больше я никогда не проявлю слабость, — сказала она себе, и ее сердце словно окаменело. — Теперь я смогу справиться со всем остальным.

Клер тихо вставила ключ в замок и вошла в темную кухню. Неожиданно зажегся свет, и пока она, ослепленная, моргала, путь ей преградили Молли и Том. Молли была взбешена и совсем не собиралась это скрывать.

— Ты знаешь, что сейчас уже почти три часа ночи? — прошипела она. — Где тебя снова черти носят?

Клер упрямо на нее посмотрела.

— Я думала, это и так всем понятно. Я гуляла, — парировала она.

Молли вскинула голову.

— Да, это более чем понятно, я и не сомневаюсь, что ты снова таскалась с этим Марком. Опомнись, такое поведение до добра не доведет. Он слишком взрослый для тебя. Он хоть знает, что тебе только шестнадцать и что ты еще школьница?

«Слава богу, — подумала она, — что врач прописал ей противозачаточные таблетки. Она хотя бы не забеременеет снова».

— Да, знает, — соврала Клер. Ее ярость не уступала ярости Молли, и Том, который так и не проронил ни слова, нервно смотрел то на одну из них, то на другую.

Молли в сердцах грохнула кулаком по столу.

— Клер, неужели ты не видишь, что ты с собой творишь? Посмотри на себя. Я надеялась, что перевод в новую школу позволит тебе начать все сначала. Тебе осталось учиться всего несколько месяцев, а затем придется искать работу. Сейчас нужно выполнять домашние задания и готовиться к выпускным экзаменам, а не шляться неизвестно где. И еще одно. Ты что, не понимаешь, какой опасности себя подвергаешь?

Клер холодно рассмеялась.

— Никто меня не тронет, — самонадеянно заявила она.

Молли начала успокаиваться и опустилась на стул.

— Послушай, Клер. — Она попыталась собраться с мыслями. — Мы с Томом… У нас уже не хватает терпения. Ты довела нас до предела, и я не знаю, сколько еще мы сможем выдержать. До тебя ничего не доходит. Я знаю, что ты пропускаешь школу, чтобы бегать к своему дружку шоферу. И я также знаю, что это ты воровала деньги у меня из кошелька. Теперь мне приходится его прятать. Почему, почему ты это делаешь, если ты можешь просто попросить все, чего душа пожелает?

— Вот ты как заговорила? Вы собираетесь от меня избавиться? Ты это хочешь сказать?

Когда Молли не стала ничего отрицать, Клер неожиданно стало страшно.

— Я лишь хочу сказать, — Молли опустила глаза и печально покачала головой, — что дальше так не может продолжаться. Твое поведение плохо влияет на Трейси и Билли, не говоря уже о нас с Томом. И через некоторое время… если ты хотя бы не попытаешься… У нас не останется выбора, кроме как сказать, что с нас хватит.

В комнате стало ужасно тихо. Клер пыталась осмыслить сказанное. И тут Молли сделала последнюю отчаянную попытку донести до нее свои слова.

— Клер, мы не хотим тебя терять. Мы любим тебя и хотим жить как одна семья. От тебя требуется лишь немножко уважать наши чувства. Прояви немного уважения и возвращайся домой вовремя.

Но удар был нанесен, и взбешенная Клер молча убежала в свою комнату. Там она подошла к окну и посмотрела на улицу.

«Значит, вот как, — сказала она себе. — Теперь они просто хотят от меня избавиться».

«Так тебе и надо», — шептал внутренний голос, но Клер старалась не обращать на него внимания. И тут она поняла страшную вещь. Несмотря на все данные себе обещания, она полюбила Молли и Тома. Но сейчас она могла их потерять, совсем как всех остальных взрослых, которых когда-либо любила. Клер до боли хотелось броситься Молли в объятия и извиниться. Сказать, что у нее просто не получается вести себя по-другому. Однако гордость и та стена, которую она выстроила между собой и окружающими, не позволили ей этого сделать.

Мысли Клер снова вернулись к ее крошке Жасмин, и боль усилилась. Затем она подумала о Трейси, которая мирно спала у себя в кровати в соседней комнате. Когда они только сюда приехали, Трейси даже не позволяла Молли себя искупать, если Клер не стояла рядом. Но и она, похоже, больше не нуждалась в сестре. Клер чувствовала себя никому не нужной. И тут девушка поняла, что делать дальше. Она убежит туда, где ее никто не сможет найти. Уж лучше это, чем страдать, переходя от одних приемных родителей к другим. Она отправится туда, где сможет начать жизнь сначала, стать такой, какой захочет. Не той не любимой никем Клер Мак-Маллен, которую только использовали и насиловали. Приняв решение, она легла в кровать и принялась строить планы.

На следующий день после школы Клер для разнообразия сразу пошла домой. Затем, даже не доев приготовленный Молли обед, поспешила на встречу с Марком. От ее дома до центра Нанитона было около полумили. Когда Клер добралась до моста Кок-энд-Бир, ее одолевали мрачные мысли. Впрочем, при виде грузовика Марка она немного приободрилась. Она встречалась с Марком уже несколько недель, и ей нравилось этим хвастаться. Марк был взрослым, намного старше любого парня из школы. Кроме того, Клер быстро сообразила, как себя вести, чтобы он давал ей деньги.