— Где кофе, Жаннет?! — неожиданно рявкнул Маршан.

Э, подумала Марта, да старик точно пошел на глупейшую мистификацию с подачи этой куколки. Впрочем, он всегда был авантюристом, взять хотя бы миленькую историю с «Портретом неизвестного».

— Кофе, мадам. — Красотка улыбалась, распахнув дверь кабинета, и протягивала Марте кофе.

— Спасибо, милочка, — скопировав интонацию мадам Накорню, произнесла Марта. — Попозже, у нас с мэтром конфиденциальный разговор.

— Мсье Маршан, — продолжая улыбаться, мадемуазель Рюш притворила дверь и поставила кофе перед Мартой, — я полагаю, что мадам Рейно абсолютно права. Видите ли, мадам Рейно, перед вашим приходом, — «перспективная сотрудница» присела на край письменного стола Маршана, элегантно вытянув ноги, — мы как раз обсуждали с мэтром проект филиала в Милане. Мы там приобрели небольшой зальчик неподалеку от здания Оперы и собирались вывесить в нем залежалых старых мастеров. И вот я подумала, а не вывесить ли нам старых мастеров на улице Темпль, а вашему школьному приятелю предложить выставиться в Милане? Что вы на это скажете, мадам Рейно?

Марта отхлебнула кофе.

— Что вы не пожалели сахара, мадемуазель.

— Если вы по-дружески возьмете на себя роль агента вашего приятеля, то мы могли бы обсудить условия прямо сейчас.

Лучезарная улыбка не сходила с лица мадемуазель Рюш, но Марта иронично молчала. Молчал и Маршан, поглядывая то на перспективную сотрудницу, то на утреннюю гостью.

— Естественно, исходя из последних цен на картины Кошонери… — выдавила Рюш.

— Кохенеринга, Арнульфа Кохенеринга, милочка!

— Маро, он спит, — прямо над ухом Арнульфа сказал Жюль. — Да бужу я его, бужу. Арни! — Жюль слегка потряс его за плечо. — Спит как младенец. Я сам насилу поднялся. Ты же знаешь, как на меня действует дождливая погода.

Арнульф уже проснулся, но никак не мог заставить себя открыть глаза и пошевельнуться.

— Маро, ну при чем здесь вчерашнее?! Я прекрасно себя чувствую и уже два часа просматриваю отснятые материалы. Арни! Ну проснись, поговоришь с Мартой — и спи дальше!

— Я не сплю, Жюль, — пробурчал Арнульф. Он глубоко вздохнул, потер глаза и уселся, чуть не опрокинув подставленные Мартой к коротковатой кровати стулья. — Давай сюда.

— Салют, Арни! — сказала в трубку Марта.

— Доброе утро. Ты где?

— Арни, меня срочно вызвали в издательство, я не стала тебя будить. Но по дороге я случайно встретила Маршана. Он тебя потерял.

— Бог мой! — встрепенулся Арнульф. — Я же вчера не появлялся на выставке! Маршан очень обижен?

— Что ты! Наоборот, он хочет предложить тебе один проект.

— Проект?

— Видишь ли, есть возможность выставить твои картины в Милане хоть завтра.

— Какой смысл, Марта? Здесь-то никто не покупает, зачем везти их еще в Италию? Там своих художников навалом.

— Арни, никогда не надо отчаиваться.

— Я и не отчаиваюсь. Понимаешь, Марта, я еще вчера хотел сказать тебе, что как бы заново взглянул на свое творчество…

— Арни!

— Марта, они мне самому больше не нравятся! Ты должна меня понять.

— Арни, давай не по телефону. Я тебя прошу, постарайся не позже двенадцати быть на улице Темпль. И подумай, что ты скажешь Маршану.

— Марта, а ты придешь?

— Конечно, я же обещала. Только, пожалуйста, не надо обсуждать с Маршаном новые взгляды и тому подобное! И я не советую тебе упускать эту возможность. Пока.

— Ну? — гордо спросил Жюль, забирая телефонную трубку из рук Арнульфа. — Голова моя Марта? Одним махом устроила тебе выставку в Италии! В Италии! — Он со значением поднял вверх указательный палец.

— А который час? — Арнульф принялся натягивать брюки.

— Десять, половина одиннадцатого… — Жюль безмятежно пожал плечами. — Я сам недавно встал. Пошли попьем кофе, пока жены нет, — он подмигнул, — а то она расстроится. Мне же не рекомендуют врачи. Сердце.

— Жюль, а Юбер — ваш сын? — Арнульф все-таки не удержался от вопроса, хотя вся обстановка комнаты свидетельствовала о том, что здесь живет мальчишка-подросток.

— В общем-то да! — Жюль широко улыбнулся. — Пошли, пошли, кофейку, круассанчиков…

— Знаешь, Жюль, у меня прямо камень с души! — Арнульф блаженно потягивал горячий ароматный напиток. — Сесиль мне вчера такого про тебя наговорила!

— Ой, слушай ее больше! Она, конечно, гениальный оператор, но за всю жизнь не сказала ни слова правды!

— Я так и понял. Ты же не мог разрешить им с Виктором проникнуть к Ирен, чтобы снимать нас.

— Честно говоря, не знаю. — Жюль растерянно потер нос. — Я не очень-то и помню, как мы все попали сюда. От деревенского вина у меня всегда напрочь отключаются мозги. Зато утром никакого похмелья и такая прямо-таки бодрость в организме!

— Что же ты не пошел на работу?

— Тащиться в контору? Зачем? Я всегда монтирую дома, у меня в кабинете есть все для монтажа. Слушай, значит, Сесиль с Виктором залезли к вам? И что дальше?

— Ничего. Я ее выставил и отвел к вам.

— А Виктор?

— Виктор? — Арнульф растерялся. — Жюль, я не хочу сплетничать.

— Да брось ты. Я и сам догадался: Виктор был с Мадлен.

— Откуда ты знаешь?

— С кем же еще, если ты провожал Сесиль? Она ведь наверняка предложила тебе в «неординарных условиях»?

— Да.

— Скажи, заводная бабенка? Понравилась? Ураган!

— Жюль… Выходит, она сказала правду, что ты спал с ней?

— Кто ж с ней не спал? Было дело. А что она сказала еще?

— Что у Марты нет детей, но это вранье, у вас же есть Юбер.

— Нет детей, нет проблем, — философски заметил Жюль. — Юбер — сын моего непутевого брата. У него и жена была не лучше. Кстати, вылитая Сесиль, точно такая же шлюха. Они оба только и знали, что разводились и женились по сто раз. Юбер с пяти лет живет с нами, в общем-то, конечно, он наш настоящий сын. Он и не признает своих родителей, а только мою умницу Марту.

— Как же ты изменяешь ей с Сесиль?

— Подумаешь, пару раз в «неординарных условиях»! Я же не собираюсь на ней жениться, как и ты на своей толстухе! Молчишь? Неужели решил вести под венец «прекрасную соседку»?

— Не знаю. Я еще не думал об этом.

— Потому и не думал. Зачем тебе жена с заплывшими жиром мозгами?

— Жюль! — оскорбленный, Арнульф вскочил. — Не смей! Ты сам весишь центнер!