И только 74 года спустя, в мае 1988 года, когда ненависть и недоброжелательство были преодолены, президент будапештского клуба Золтан Мадьяр презентовал лидерам «Селтика» красивую белую вазу, украшенную цветами с золотыми лепестками в качестве компенсации за разочарование 1914 года. Что ж, лучше поздно, чем никогда.

Одно из самых горьких событий в истории футбола случилось в контексте одного из наиболее губительных социально-политических конфликтов нашего времени – Первой мировой войны. К Рождеству 1914 года, первому Рождеству после начала военных действий в июле, английские и немецкие солдаты, сражавшиеся друг с другом на бельгийской земле, прекратили огонь без ведома их командования, чтобы отпраздновать религиозный праздник вместе. В ходе перемирия, частью которого был обмен такими подарками, как сигареты, шоколад, алкогольные напитки, британский солдат взял мяч, который у него был с собой. Окруженные колючей проволокой футболисты начали первый, удивительный матч между противоборствующими странами на снегу, за шестнадцать лет до первой официальной игры между этими национальными сборными. Хотя некоторые историки сомневаются, что матч на самом деле имел место, признавая лишь, что стороны могли обменяться мячами; однако письма солдат их семьям свидетельствуют, что матч был сыгран. Более того, было организовано несколько матчей на нейтральной полосе, некоторые были сыграны мячами из ткани, набитыми соломой, а другие – кожаными мячами. Капитан Джон Лю, чья часть занимала оборону под Ипром, городом на границе между Бельгией и Францией, написал своей девушке, что «с немцами было заключено рождественское перемирие. Мы вернули наших мертвых товарищей, обменялись подарками и даже сыграли футбольный товарищеский матч». По другую сторону немецкий лейтенант Йоханнес Ниман в письме отметил, что «они разметили свои ворота странными кепками, а мы – шлемами. На таком морозе было нелегко играть, но мы соблюдали правила, даже несмотря на то, что игра продолжалась лишь час, и арбитра не было». Немец добавил, что «англичане были невероятно благодарны за это перемирие, потому что они наконец смогли поиграть в футбол». Член Шотландской гвардии Харольд Брайан говорил, что солдата посылали на велосипеде, чтобы «доставить мяч», который они оставили на «резервных позициях». Английский младший офицер Эрни Уильямс уточнял, что они «установили ворота там и тут, двое стали вратарями, остальные ворвались на поле и начали играть. Нас было около двух сотен». Брайан также подчеркивал, что по ходу матча шотландец и немец начали бить друг друга кулаками после грубого нарушения правил. «Они били друг друга настолько сильно, что пришлось их разнимать», – говорил он. В конечном итоге это было перемирие. По всей видимости, импровизированный матч, который проходил в Ипре и был записан в документах Лю и Нимана, завершился со счетом 3:2 в пользу немцев и закончился только в момент, когда кожаный мяч налетел на колючую проволоку и лопнул. Еще один матч, по-видимому, состоялся в Вульфергеме, севернее Брюсселя.

Иэн Адамс, профессор университета Центрального Ланкашира, признал, что «в двух-трех местах парни могли начать пинать консервную банку, и кто-то мог назвать это футболом». Помимо неформального характера события и презрительного отношения к нему некоторых экспертов, которые стояли на том, что сама идея «обычного» футбольного матча между участниками сражений – не более чем «романтическая фантазия» (как если бы отсутствие ворот с сеткой, судей и нарисованных известкой линий изменило всю суть великолепного события) – правда в том, что холодной зимой в разгар войны две группы молодых людей вопреки всему решили получить удовольствие от самого захватывающего вида спорта в мире. Через несколько лет после окончания войны британский маршал Дуглас Хэйг, чьим именем впоследствии назвали аргентинский футбольный клуб из города Пергамино, поделился вопросом, который задал ему ветеран войны во время встречи: «Если бы на фронт отправили десять тысяч футбольных мячей и солдатам разрешили бы играть, каким бы это было счастьем: война без кровопролития».

Среди необычных красных карточек, пожалуй, этот случай является самым невероятным. Произошел он в марте 1998 года в пригороде Лондона, Чарльтоне, в матче между любительскими командами «Саутгемптон Армс» и «Хёрстборн Бритиш Легион». По ходу матча арбитру Мелвину Сильвестру было очень сложно, ведь абсолютно каждое его решение вызывало неистовую реакцию со стороны игроков. Во втором тайме Сильвестр потерял терпение. Когда его толкнул один из недовольных футболистов, рефери сорвался и ударил игрока кулаком в глаз, отправив его в нокдаун. Осознав, что он только что сделал, арбитр со всей серьезностью достал из кармана красную карточку и… сам себя выгнал с поля! Он отдал свисток одному из линейных судей и отправился в раздевалку. Сильвестра дисквалифицировали на шесть недель, но эта санкция оказалась бесполезной, ведь арбитр уже дал себе клятву, что на поле в этом качестве никогда больше не выйдет. И не обманул.

Одна из предыдущих историй была о матче, который прошел в январе 1941 года между австрийскими клубами: «Аустрией» и ФК «ЛАСК» из города Линц. Из жалости к дефициту игроков у команды гостей болельщик предложил присоединиться к ним. Отлично. А теперь попробуйте представить ситуацию: страна организует важный футбольный турнир, например Копа Америка, но для одного из матчей на родной земле их национальной команде не удается собрать одиннадцать игроков. Странно, правда? Однако это случилось. 10 июля 1916 года Аргентина имела только десять футболистов, чтобы сыграть с Бразилией на поле клуба «Химнасия и Эсгрима» в Буэнос-Айресе, где проходил первый чемпионат Южной Америки. Как это странное обстоятельство могло произойти? Во-первых, потому что в то время игроки были любителями, и освободиться на работе в состоянии были не все. Во-вторых, вносить в заявку можно было только одиннадцать игроков, пока со временем не разрешили вносить изменения. На этом фоне Альберто Оако из «Расинга» не появился на поле, поскольку не был отпущен с работы. Отчаявшиеся руководители бросились к переполненным трибунам в поисках любой возможной замены среди 16 тысяч фанатов, собравшихся на матче. Так получилось, что среди толпы оказался нападающий «Уракана» Хосе Лагуна, который никогда не надевал форму сборной Аргентины. Один из менеджеров сборной подошел к нему и спросил что-то в духе: «Парень, играть хочешь?» Хосе сразу же согласился и с гордостью побежал в раздевалку, чтобы переодеться в выданную форму и бутсы. Через несколько минут Аргентина наконец-то вышла против Бразилии в полном составе. На десятой минуте первого тайма хозяева открыли счет благодаря удару… Лагуны! Момент славы не получился для дебютанта полноценным, потому что Бразилия сравняла счет через тринадцать минут, и такой счет сохранился до конца игры. Однако ничья не отняла у Лагуны невероятную гордость за то, что он стал ведущим «бомбардиром с трибун».

Нападающий Джеймс Маршалл Сид заслужил право носить капитанскую повязку «Тоттенхэм Хотспур» благодаря уважению партнеров, неиссякаемым усилиям на поле и твердой приверженности правилам. Сид, который также носил форму сборной Англии с 1921 по 1925 год, был известен строжайшим соблюдением правил. Затем в один летний день он стал легендой. В первые десятилетия XX века официальная одежда рефери включала черный пиджак. В один из летних дней в середине 1920-х годов во время матча на домашнем стадионе «шпор» «Уайт Харт Лейн» рефери жарился в официальной униформе. Устав истекать потом как свинья, судья снял пиджак, оставив его на краю поля, и остался в футболке. Прохладное облегчение продолжалось всего несколько секунд, потому что Сид вскоре прибежал к арбитру и выпинал его с поля, чтобы он снова надел пиджак. Рефери умолял о снисхождении, но нападающий объяснил, что он не просто соблюдает правила: белая футболка арбитра могла запутать игроков «Тоттенхэма», которые носили такие же. Выдворенный из игры главный судья опустил голову и повиновался Сиду, который, казалось, в тот день был капитаном не только своей команды, но и всего матча.