Трейси. понимала, что он специально поддразнивает ее ради собственного удовольствия, и снова подавила поднимающееся раздражение. В последний раз, когда она дала волю своему языку, это обернулось против нее самой. Ни за что на свете она не хотела снова пережить подобное унижение.

— Если у вас ко мне больше ничего нет, я бы хотела пойти переодеться, — сказала она, вставая. — Извините за напрасно налитый шерри, но мне не хочется пить.

— Ничего страшного, — сухо ответил Ли. — Он постоит до вашего следующего прихода. — Капитан выпрямился. — Не позволяйте возмущению взять верх, а поразмыслите как следует над тем, что я сказал о Креймере, ладно? Мне бы не хотелось произносить: «Я же говорил», если он начнет вас беспокоить.

— Такого не будет, — твердо сказала она. — Спокойной ночи, капитан Гаррат.

— Вам тоже приятных сновидений, — насмешливо ответил он.

Рождество на борту «Звезды» не стало общим выходным днем. Моряки предпочли работать как обычно, по сменам, за щедрые сверхурочные, которые платила компания. Тем не менее повсюду ощущался праздник. Он начался за завтраком с раздачи поздравительных телеграмм от родных и друзей и закончился традиционным праздничным столом, перенесенным на вечер, чтобы присутствовать на нем могли обе смены.

Одеваясь к ужину, Трейси решила, что весь день прошел замечательно. На ее столе стояло не меньше одиннадцати отполированных фигурок, искусно вырезанных из китового уса.

— Хватит, чтоб организовать зоопарк, — весело заметил Джо Серджент после того, как последний резчик застенчиво, но решительно вручил доктору подарок и тут же сбежал. Трейси засмеялась, выпуская на волю долго сдерживаемый смех. Тем не менее при всей комичности ситуации она оценила добрые намерения дарителей, ведь на каждую фигурку ушли недели усердного труда. А в том, что резчики выбрали для исполнения фигурку пингвина, не было ничего удивительного — она первой приходила на ум благодаря естественной изогнутости уса. Трейси решила сберечь их все.

Ровно без четверти шесть Питер постучался к ней и беззвучно свистнул, увидев, как она выглядит: волосы, свободно струящиеся по плечам, и дымчато-голубое платье из шелковистого трикотажа, мягкими складками спадавшее вниз от узкой талии, перетянутой поясом.

— Мы будем гордиться оказанной нам честью — сидеть с вами за одним столом, — заметил он. — Какая маленькая птичка подсказала вам на ушко захватить с собой этот чудный наряд?

— Тщеславие, — призналась она со смехом. — Честно говоря, я и не думала, что у меня будет возможность надеть его. Я не слишком вырядилась?

— Все идеально, — с энтузиазмом заверил ее Питер. — Сегодня все мне будут завидовать, когда я введу вас в столовую.

— Как я понимаю, вам и сегодня придется заступать на вахту в то же время?

Питер скорчил унылую физиономию:

— Кто-то должен оставаться на мостике. По крайней мере я смогу поужинать вместе со всеми. Бедняге Майку придется ждать своего часа до восьми.

Они заворачивали за угол, когда Питер внезапно легко коснулся ее волос и мягко добавил:

— Мне нравится такая прическа. Почаще носите волосы распущенными.

Трейси засмеялась:

— И так нелегко заставить мужчин всерьез относиться ко мне как к специалисту, так что добавлять новые проблемы мне ни к чему. Распущенные волосы не соответствуют образу врача. К тому же это негигиенично.

— Я слышу слова человека, преданного своей профессии. — В голосе Питера прозвучала какая-то странная нотка. — Вы хоть иногда думаете о чем-то другом, кроме работы?

У нее в горле встал ком.

— Иногда случается, — тихонько произнесла она.

Питер остановился и повернулся к ней.

— Трейси…

Из-за угла появился Ян Андерсен и, увидев их, широко заулыбался:

— Добрый вечер, доктор, добрый вечер, Питер. Чувствуете, запах индейки? Нас дожидается.

— Я слышу этот запах еще с утра, — улыбнулась в ответ Трейси. Она машинально пошла рядом с Яном, оставив Питера замыкать шествие сзади. — Кажется, в Норвегии праздник устраивают не в Рождество, а в сочельник?

— Да, по традиции праздничный стол мы накрываем в сочельник, — согласился Ян. — Но за годы плавания в Антарктиду я привык к английской традиции. Хорошо, когда люди разных национальностей собираются за праздничным столом вместе, верно?

— Очень хорошо.

Они подошли к столовой. Входя туда, Трейси на мгновение задумалась: что Питер хотел ей сказать перед тем, как к ним подошел Ян? Вид у него был очень серьезный и даже решительный, словно он собирался сообщить то, что давно вынашивал в себе. Наверно, о Дейрдре. Скорей бы уж он окончательно разобрался.

Они пришли последними, и через несколько секунд девушка оказалась в центре восхищенной толпы моряков. Раскрасневшись и смеясь, она смотрела на лица окружающих, но того единственного, которое она высматривала, нигде не было видно. Только когда кто-то, протолкавшись, вложил ей в руку бокал, она разглядела у переборки его широкие плечи. Ли смотрел прямо на нее с загадочной улыбкой на губах. Ее сердце болезненно заколотилось о ребра.

Ужин удался на славу, но у Трейси совершенно пропал аппетит. Она ни на секунду не забывала о человеке, который сидел рядом, слушая его голос, невольно замечая сильные загорелые руки, видневшиеся из-под накрахмаленных белоснежных манжет, белые зубы, сверкающие, когда он смеялся.

— Доктор, вы совсем ничего не едите, — заметил он в тот момент, когда ей казалось, что он увлечен разговором с соседом.

Трейси мгновенно подняла глаза. Ли смотрел на нее с тем же непонятным выражением.

— Неужели в такой вечер вам могло стать не по себе? — продолжил он с едва заметной насмешкой в голосе.

То ли он говорил о спокойном море, то ли о самом празднике, но у Трейси сложилось впечатление, что он не имел в виду ни то и ни другое. Внезапно ей стало душно.

— Да нет. — Девушка постаралась, чтобы голос звучал спокойно, насколько это возможно при таком пристальном внимании капитана. — Просто я не очень голодна… хотя все очень вкусно, — поспешно добавила она.

— Небось диету соблюдаете, — сурово заявил О'Малли, сидевший по другую сторону от нее. — Не мешало бы вам знать, что мужчинам нравится, когда у женщины мясо на костях наросло. Верно, шкипер?

Ли нарочито медленно оглядел хрупкие плечи, чуть задержался на шейной впадине и перевел взгляд на ее лицо.

— Кому что нравится, Дон, — туманно ответил он и отвернулся, отвечая кому-то, сидевшему дальше.

Без пяти восемь Питер отправился на мостик, а через десять минут в столовую вошел Майк Джексон.

Когда подали кофе, один из моряков включил небольшой проигрыватель, стоявший в углу. С первыми аккордами рождественской «Святой ночи» Трейси заметила, что разговоры стихли — видимо, многие мысленно перенеслись домой. Она знала, что из-за специфики выбранной работы у некоторых годами не было возможности провести Рождество с семьей.