В воздухе пахло дорогими парфюмами, гости были нарядно одеты. Но об этом я напишу чуть позже. Через десять минут нас пригласили в зал.

Церемония регистрации брака прошла, как по маслу. Нет смысла вдаваться в подробности. Все шло по накатанному сценарию. Был произнесен заученный текст, затем нас спросили по очереди, согласны ли мы вступить в брак, а после утвердительного ответа, обменялись кольцами и надели их друг другу, потом поцеловались и пригубили шампанское.

В завершение, мы расписались в книге регистрации актов гражданского состояния, свои подписи также поставили Леночка и Алексей, которые находились рядом с нами.

Конечно, все прошло в торжественной обстановке, с маршем Мендельсона, с последующей фотосессией, где меня замучил фотограф, который выполнял свою работу, и старался делать это на совесть. Мы позировали в разных местах, на лестнице, вместе с родителями и гостями, а также было сделано общее фото, которое запечатлело всех присутствующих на регистрации брака. Но гораздо большего я ожидала от венчания.

Да, я совсем забыла сказать, что взяла фамилию Сергея. Теперь я была уже не Кольцова, а Ковалевская. Сначала я хотела оставить свою фамилию, потом у меня была идея двойной фамилии, но моя мамочка настояла на том, чтобы я взяла фамилию мужа. При этом она говорила;

– Что же это получается? У тебя будет одна фамилия, а у детей – другая, зачем тебе эта путаница? Ну, ведь фамилия твоего мужа очень красивая и известная, не дури, дочка, в семье должна быть одна фамилия.

– Мамочка, ты умеешь убеждать! Хорошо я так и сделаю! – отвечала я, и полностью соглашалась с мамой.

Сергей тоже был рад, что я взяла его фамилию. Он не понимал, почему я из этого пыталась сделать проблему. Эта фамилия – польская, по происхождению, по-моему, его прадед был каким-то обедневшим польским аристократом, но подробностей он сам не знал.

Во время церемонии регистрации брака родители Сергея, а особенно, его мама, вели себя довольно скромно. Мама Сергея была в длинном вечернем платье фиолетового цвета, у нее на шее было колье с аметистами, такие же серьги и кольцо; а его папа был в черном костюме и белой рубашке с бабочкой.

Я была благодарна им, что они не выделялись среди гостей своим поведением, хотя Виктории Константиновне было трудно держать себя в руках. Возможно, тормозом была Танюшка, которая все время держала бабушку за руку. Она была в розовом длинном платьице, с большими бантами в волосах такого же цвета. Ребенок в ее возрасте не может долго стоять на месте, и она пыталась выскользнуть из рук бабушки и бегала из одного конца зала в другой.

Когда мы уже официально расписались, Сергей вместе со мной подошел к родителям и взял Танюшку на руки. Она обвила ее за шею, и, обращаясь ко мне, спросила:

– Мила, теперь ты – моя новая мама? А ты не принцесса!?

– Ну, что ты малышка! Мама у тебя останется мамой. А с тобой мы будем дружить, но если ты захочешь меня так звать – мама Мила, я не буду возражать! И, конечно, я не принцесса, – ответила я Танечке, хотя была не уверена, что она меня поняла.

У нас было еще немного времени до венчания, поэтому мы решили с Сергеем покататься по городу и сделать несколько фоток возле наших достопримечательностей. Все гостям мы заказали микроавтобус, который должен был привезти их в храм Сергия Радонежского, а после венчания – в ресторан.

Мы сели в машину. Сергей меня бережно обнял и стал целовать, приговаривая:

– Теперь ты моя законная жена! Неужели это правда? Я еще не могу этого осознать, ущипни меня, и скажи, что я не сплю! Родная моя, теперь мы вместе навсегда! Я так люблю тебя!

– Да, любимый, я твоя! Была, есть и буду! Теперь ты от меня никуда не денешься! Я так счастлива! – отвечала я и сама целовала Сергея.

Мы покатались по городу около часа, фотограф следовал за нами на своей машине, а на выходах снимал нас на фоне достопримечательностей.

Потом мы подъехали к храму Сергия Радонежского, и на подворье уже стояли гости, а на крыльце нас встречал отец Николай. Мама мне прикрепила фату: она была двойная, можно было прикрыть лицо до подбородка, а сзади, она ниспадала чуть ниже талии. Фата была красивая, ажурная и через нее все было хорошо видно. Я с трепетом ждала таинства венчания.

Бабушка принесла из дому два новых рушника, которые она сама когда-то вышивала, и хранила их для этого события. Один был широкий с геометрическим красно-черным орнаментом, а второй был длиннее и уже, вышитый гладью, где с двух сторон была видна пара голубков и обручальные кольца на фоне зеленой веточки. Также она купила две большие свечи специально для венчания, у основания которых была белая атласная лента, завязанная бантом.

Рядом на столике, называемом святым престолом, стояли две парные иконы Спасителя и Божьей Матери, позолоченные венчальные короны, которые также называют венцами, на белой подушечке лежали наши обручальные кольца, кроме того, там был свадебный каравай и вино.

Отец Николай пригласил всех в храм. Мама с папой расстелили на пол широкий рушник, на который мы встали одновременно. Батюшка стал читать молитвы, а потом дал каждому из нас по зажженной свече. Эти свечи горели ярко, что означало искренность наших намерений, и то, что мы пришли в храм без корысти и расчета. У меня замирало сердце, и во время церемонии я была, как во сне.

Все проходило согласно канонам православия: отец Николай проводил ритуал со знанием дела. Леночка и Алексей держали венчальные короны над нашими головами, каждый этап таинства имел свое значение и сопровождался соответствующей молитвой. Затем отец Николай освятил наши обручальные кольца, благословил ними меня и Сергея, и надел каждому из нас на безымянный палец правой руки. Затем мы трижды обменялись кольцами, и надели их друг другу.

Следующим действом стало троекратное испитие вина из чаши, которую нам преподносил по очереди отец Николай. Потом он связал вторым рушником правую руку Сергея с моей правой рукой, возложил на них епитрахиль (широкая лента, опоясывающая шею священника и спускающаяся на грудь), и мы трижды вместе со свидетелями, держащими короны над нашими головами, обошли аналой.

В завершении таинства отец Николай подвел нас к царским вратам и вручил парные иконы Спасителя и Божьей Матери как символ первого иконостаса новой семьи.

Мы были на седьмом небе от счастья. Все прошло очень торжественно, и мы чувствовали, что сам Господь соединил нас узами брака, который он освятил и благословил.

Все бросились нас поздравлять. Мама с бабушкой не могли сдержать слез. Эту церемонию мы запомнили на всю жизнь, а потом очень часто вспоминали.

Последним номером нашей свадебной программы был банкет. Нам предстояло еще провести несколько часов застолья, а это нужно было еще выдержать. Я не любительница больших сборищ, но в такой день без этого не обойтись.

Виктория Константиновна ждала своего звездного часа, чтобы произвести на гостей впечатление. Она сама выбрала ресторан и составила меню. Для меня полной неожиданностью стал выбор ресторана, так как Виктория Константиновна, очевидно, хотела завоевать мое доверие, и выбрала один из самых дорогих итальянских ресторанов «Baci & Abbracci», что в переводе означает «Поцелуи и объятия», с авторской кухней, где шеф-повар был итальянцем.