– Послушай меня, пожалуйста, имя Мария – очень древнее библейское и священное. Кроме того, ее можно будет называть Маша, Машенька, Марья, Маруся, Маня, да вообще есть полно вариантов этого имени, – убеждал меня Сергей.

– Хорошо, милый, ты меня уговорил, пусть будет Мария Сергеевна, – согласилась я.

Итак, наша Машенька росла с каждым днем, понемногу набирала вес. Слава Богу, молока у меня было достаточно, она хорошо кушала, мы не могли нарадоваться появлению этого маленького счастья. Кстати, Маша была довольно спокойным ребенком. Я боялась, что у нас будет много бессонных ночей, что нормально для грудничков, но наша крошка пока что вела себя самым идеальным образом. Она не была капризной, улыбалась и с удовольствием шла на ручки и не плакала.

Сергей в ней души не чаял. Ему очень нравилось возиться с Машенькой, он менял ей памперсы, купал ее, гулял с ней на улице, в общем, делал все, чтобы помочь мне, так как одна бы я не справилась. Я была ему очень благодарна за его заботу о нашей дочке и обо мне лично.

Когда Машеньке исполнилось два месяца, мы решили крестить ее. У меня уже была договоренность с Леночкой, а Сергей решил попросить Алексея, который был у нас на свадьбе свидетелем, поэтому эта пара подходила как нельзя лучше.

Мы договорились с отцом Николаем, и он охотно согласился совершить таинство крещения нашей Машеньки. Моя бабушка купила крестик и подарила своей правнучке. Мы взяли его на церемонию крещения с тем, чтобы батюшка освятил его и надел на шею малышке.

Таинство крещения мы проводили в субботу, когда все были свободны. Бабушка принесла еще один новый рушник, а я подумала, сколько она их вышила за свою жизнь, который понадобился в процессе обряда.

На церемонию пришли самые ближайшие родственники. Отец Николай прочитал молитвы, а потом три раза окунул с головой Машеньку в купель, а она даже не заплакала, только болтала ножками и ручками в воздухе. Потом он надел ей на шею крестик, предварительно освятив его. После этого Леночка завернула нашу дочку в рушник и вытерла ее. А потом мы надели на нее красивое белое платьице, и она казалось нам ангелочком.

После церемонии мы отправились в кафе отмечать это событие и пригласили отца Николая, который любезно принял наше приглашение. Бабушке было очень приятно, что он согласился удостоить нас своим присутствием. Обед прошел замечательно. Наша дочурка сразу же заснула и лежала в коляске, в то время как все пили за ее здоровье. Поскольку я еще кормила Машеньку, то пила только сок и минеральную воду.

С момента рождения нашей дочки Сергей привозил Танюшку к нам раз в неделю и оставлял ее ночевать с субботы на воскресенье. Поначалу она боялась ребенка, а потом уже предлагала мне покачать коляску или спеть колыбельную. Ей понравилось нянчиться с Машенькой, и она играла с ней, как с куклой.

К тому времени он готовил Марину к тому, чтобы уговорить ее отдать нам Танюшку. Мы не хотели скандалов, Сергей боялся, что она может устроить какую-нибудь неприятность, а ребенок так привязался ко мне, что я уже считала ее своей старшей дочкой, а она все время называла меня мама Мила, что ужасно раздражало Марину.

Танюшке уже исполнилось шесть лет, и пора было подумать о том, чтобы осенью отдать ее в школу. Мы собирались сделать ремонт в квартире Сергея и переехать к нему, где у Танюшки уже была своя комната. Марина упиралась, как могла. С одной стороны, она не хотела отдавать дочь, чтобы дергать Сергея за ниточки, когда ей было нужно. А с другой стороны, понимала, что Танюшке будет лучше с нами, так как она только и делала, что говорила о папе и маме Миле, и не хотела жить с чужим дядей Андреем.

Мы решили подождать до июля, в крайнем случае, до августа, когда нужно было определяться со школой для Танюшки. Сергей надеялся, что к этому времени мы сможем уговорить Марину и забрать к себе Танюшку.

У меня была еще одна проблема, о которой не принято говорить открыто. В последние четыре месяца до и почти два месяца после родов у меня не было и не могло быть близости с Сергеем. Я видела, как он страдал, но ни словом об этом не обмолвился. Он с нетерпением ждал момента, когда мы снова сможем заняться любовью.

Обычно, когда роды проходят естественным путем, без осложнений, врачи разрешают сексуальные контакты через 6 или 8 недель, когда женский организм полностью восстанавливается. Я продолжала наблюдаться у Натальи Петровны и раз в три недели приходила на осмотр. Через 6 недель Наталья Петровна сказала, что со мной все в порядке, что организм уже полностью восстановился, и разрешила мне исполнять супружеские обязанности.

Но у меня почему-то появился панический страх, что я изменилась, и что у нас с Сергеем уже будет не так, как прежде, и всячески оттягивала этот момент. Я начиталась разных медицинских книг, где врачи писали, что у рожавших женщин может исчезнуть или притупиться влечение к мужу, и что эту проблему нужно лечить. Мне было страшно признаться Сергею в своих сомнениях. Я решила напрямую поговорить с Натальей Петровной и сообщила ей о своих страхах, на что опытная врач мне ответила:

– То, о чем вы говорите, может происходить в случаях послеродовой депрессии или каких-нибудь серьезных психологических проблем. Я не вижу оснований для страха. Ведь вы же с мужем любите друг друга, я это видела! Так что, Милочка, не волнуйтесь, и доверьтесь мужу. Ну, а если вдруг что-то пойдет не так, обращайтесь! Будем решать проблему совместными усилиями.

Ее ответ меня немного успокоил, но все равно какая-то неуверенность осталась, и я решила последовать совету Натальи Петровны.

Когда мы вернулись после совершения обряда крещения и последующего за ним обеда, я уложила Машеньку в кроватку. Она сладко спала, а мы с Сергеем проследовали в спальню. Он крепко обнял меня и спросил:

– Любимая, тебе уже можно? Я так скучаю по тебе, что просто схожу с ума. Иди ко мне!

– Наталья Петровна сказала, что можно! Но я боюсь! А вдруг ты разочаруешься во мне, и нам не будет так хорошо, как раньше, – с большим волнением ответила я.

– Ну, что за глупости! Вот увидишь, я сделаю все, чтобы тебе было хорошо, а может быть даже лучше, чем раньше – уверенно сказал Сергей.

Он приложил все свое мастерство, чтобы я почувствовала, как он любит меня. Я немного отвыкла от его нежных и сильных рук, но как только он стал ласкать меня и целовать, ко мне вернулись уже забытые ощущения. Я была натянутой струной, мне давно не было так хорошо, я снова почувствовала себя желанной, и нас, как в былые времена накрыла волна нежности и страсти.

Не помню, сколько времени мы занимались любовью, на дворе было уже темно. Наверное, мы бы никогда не оторвались друг от друга, если бы не захныкала наша дочурка. Она проснулась и требовала к себе внимания.

– Родная моя! Как же ты порадовала меня! Это награда за долгие месяцы ожидания! Ты ничуть не изменилась, а стала еще лучше, совершенней! Зря ты волновалась, наша любовь дает нам силы, я просто не могу прийти в себя, и хочу тебя снова и снова! – говорил Сергея, неся меня на руках к кроватке Машеньки.