— Послушай! — Он притянул ее ближе, заботливо убрал прядь волос, свалившихся на лоб. — Мне нужно, чтобы двое соглядатаев прошли следом за тобой хотя бы в дамскую комнату.

— Куда? — Она свела у переносицы брови.

— Не бойся, они не решатся что-то предпринять, если там будут посторонние, а если нет, я их нейтрализую, и мы уйдем.

— Так ты хочешь, чтобы я в сортир их завела? — Вика неожиданно догадалась, что от нее требуется.

— А ты куда думала?

— В дамскую комнату! — передразнила она, смешно кривя губы. — Так бы сразу и сказал. А я стою и понять не могу, что это за место такое?

— Ты, вообще, откуда? — спросил он.

— Из Якутии.

— Откуда? — не поверил Гаер.

— Есть такой город, Хандыга, от него еще пара часов на вертолете…

— Эко тебя занесло!

— А чего удивляешься? — Вика вдруг погрустнела. — К нам вся Средняя Азия и Азербайджан переехали. Куда ни сунься, даже в кочегарке гастарбайтеры, и нипочем им морозы. Соглашаются работать за половину той зарплаты, которую русские получают. Я посуду мыла в кафе, так уволили и взяли узбечку…

Она хотела еще что-то сказать, но Гаер ее одернул:

— Вернемся к делу.

— Знаешь, а ведь я здесь была, — вспомнила она.

— Так…

— И не только, — Вика загадочно посмотрела ему в глаза.

— К чему ты клонишь? — насторожился он.

— Не важно, но я знаю здесь одно местечко, их год там не найдут.

Парсек открыл дверцу топки, зачерпнул небольшим металлическим совком из ведра черную крошку и высыпал в огонь. Уголь был до того сырой, что больше напоминал кашицу. В первый же день он придумал, как облегчить свое существование и стал половину ведра ровным слоем высыпать на печь. Когда уголь переставал испускать пар, Парсек снова ссыпал его в ведро. В комнате от этого стояла духота, окна покрывались изнутри каплями воды, но зато стало заметно теплее. Конспиративная квартира, в которой его поселили неделю назад, располагалась на окраине Стамбула. Узкие улочки, грязь, дым и запах помоев въелся в стены домов.

За неделю синяки и ссадины почти прошли, и он потихоньку стал мучить себя простыми упражнениями. По утрам делал зарядку и отжимался от пола. Тот, кто готовил для него жилье, забил небольшой холодильник мясом и полуфабрикатами. В чулане стоял мешок риса, немного гречки и картошка. С потолка свисали гирлянды лука и чеснока. На полке теснились банки с пряностями и лавровым листом. Завтрак, обед и ужин он каждый раз готовил долго и основательно. Конечно, можно было сразу сварить на весь день. Но тогда чем еще себя занимать? Спортом? Или кочегарить? Но такой роскоши Парсек позволить себе не мог. Сваленная в тесном дворике куча угля была небольшой, и даже при экономном расходовании ее не хватит и на неделю. К тому же у Парсека закралось подозрение, что уголь кто-то приворовывает. Дворик напоминал колодец, образованный стенами сразу трех домов, каждый из которых имел отдельный выход.

Соседей он ни разу не видел. Возможно, они рано уходили и поздно возвращались. Массивные, стальные двери напротив дверей его квартиры и высокое кирпичное крыльцо наводили на мысль, что за ними живет человек небедный, когда как сосед справа наверняка едва сводил концы с концами. Его двери были сколочены из разноцветных кусков фанеры, досок и пластика. Крыльцо заменяли два куска застывшего бетона с торчащими по краям прутьями арматуры. От улицы этот закуток закрывал забор из жести.

Парсек зачерпнул ведром уголь и выпрямился. В этот момент раздался грохот, калитка распахнулась, и во двор шагнул грузный, бородатый мужчина в просторной одежде. Его голову украшала шапочка, сшитая по форме тюбетейки. Следом появилась женщина в чадре. В согнутых руках на уровне груди она держала узелок.

— Мерхаба! — поприветствовал его Парсек.

— Салам, — буркнул мужчина и закрыл за женщиной калитку.

Парсек развернулся и шагнул на ступеньку крыльца.

— Экеле емлин! — окликнул его мужчина.

Парсек не знал, что это значит. Лихорадочно размышляя, как ответить, он развернулся и развел руками.

По-видимому, мужчина по-своему понял его жест и ткнул себе в грудь пальцем:

— Бешим адым Виссар!

Стало ясно, он назвал свое имя.

Парсек кивнул и представился:

— Сергей!

— Ты русский? — Виссар округлил глаза, испуганно посмотрел на женщину и что-то буркнул.

Та тотчас кивнула, развернулась и устремилась по лестнице.

— Я из России, — уклончиво ответил Парсек, когда двери за женщиной закрылись.

Он не видел ничего криминального в разговоре с этим человеком. Тем более, инструктируя его, Булут обмолвился, что соседи спокойные и не причинят вреда.

Между тем мужчина подошел ближе.

— Мне сказали, что в этом доме снова поселился иностранец, но не сказали откуда, — признался он.

— А должны были? — спросил Парсек, пытаясь угадать, кто перед ним.

— Видишь ли, — мужчина обвел взглядом дворик и вновь уставился Парсеку в глаза, — в этих домах живут не простые люди…

— Что ты имеешь в виду? — насторожился Парсек.

— Ты похож на русского, — неожиданно заявил Виссар. — Я второй раз здесь останавливаюсь и впервые у меня такой сосед.

— Чем ты удивлен?

— Даже не знаю, — Виссар пригладил бороду. — Ты мусульманин?

— Разве это так важно? — удивился вопросу Парсек.

— Для меня да, — подтвердил Виссар.

— Да, я принял ислам.

— Значит, ты собираешься в Сирию?

— Я пойду! — Парсек развернулся и направился прочь.

В доме было уже темно, и он включил свет. Едва уголь занялся огнем, как в дверь постучали.

«Неужели Виссар?»

На пороге стоял Булут.

— Хорошо выглядишь, — с ходу похвалил турок и прошел в комнату.

— Стараюсь, — отшутился Парсек.

— Не надоело сидеть без дела?

— Я нахожу себе занятия.

— Готов завтра ехать?

— Вы обещали узнать, что с моим попутчиком, — напомнил он о Гаере.

— Твой друг уже давно в нашей стране. Поселился в гостинице.

— Я могу встретиться с ним?

— Можешь, только он не в Стамбуле.

Парсек и так знал, что Гаер прямиком отправится в Хатая. Свой поступок он должен был объяснить тем, будто бы испугался, что российские спецслужбы потребуют ареста тех, кто сумел ускользнуть из страны.