– О, да, – тихо отозвался Гордей, не в силах оторвать взгляд от сияющего великолепия. – Это целый мир. Больше, чем мир! Мы… мы такие маленькие на этом фоне. Все мы – люди, Кания, аллоды… Какие удивительные чудеса скрываются там, за этими облаками?

– Вот уж не знал, что канийские лесные охотники склонны к философии, – отозвался эльф. – Но зрелище действительно впечатляет.

– Как они это делают? – с жаром спросил Гордей, оборачиваясь к эльфу.

– Что? – смешался тот. – Что делают?

– Все это! – охотник взмахом руки показал на корабль. – Мы же посреди астрала! Почему он не уничтожает этот корабль, как уничтожал целые аллоды? Почему не трогает этот кусок дерева?

– А это, мой друг, и есть секрет гибберлингов, – тихо отозвался Винсент. – Больше того, заметь, корабль не просто цел и невредим посреди астрала, он еще и движется по нему. А это уже секрет из секретов.

– Просто поразительно, – пробормотал Гордей. – У гибберлингов такие могущественные маги?

– Нет, – отозвался эльф. – Маги у них есть, но слабенькие. Здесь дело не только в магии. В основном секрет в технике, в конструкции. В том, что мы, эльфы, не сочли нужным усиленно изучать.

Гордею послышались горькие нотки в голосе эльфа, и он повернулся. Винсент стоял у деревянных резных перил, ограждавших площадку, около двери, ведущей в недра корабля, и пристально смотрел в глубины астрала.

– Почему не сочли нужным? – тихо спросил Гордей.

– Потому что механизмы не стоят внимания великих магов, бардов и прорицателей, – так же тихо отозвался Винсент.

– Но ты так не считаешь? – осторожно поинтересовался охотник, понимая, что затронул очень личную тему.

– Не важно, что я считаю, – со вздохом сказал Винсент, отводя взгляд от разноцветных созвездий. – Наша жизнь длинна, полна ритуалов, условностей и борьбы за влияние. Иногда мне кажется, что мы многое упускаем. У вас в Кании в таких случаях говорят – за деревьями не видим леса.

– Ага, – глубокомысленно произнес Гордей, внезапно понимая, что понятия не имеет о том, как Винсент ввязался в разборки гибберлингов и зачем. – Потому ты и вызвался сопровождать Эрика?

– Не то чтобы вызвался, – эльф пожал плечами, и его маленькие прозрачные крылышки, что уже почти расправились, дрогнули. – Наш дом поддерживает гибберлингов. И, в целом, политику Эрика о заключении союза с Канией. Но поскольку совет гибберлингов склоняется к другому варианту, в котором фигурирует Хадаган, наши отношения немного охладились. Строго говоря, то, что я один сопровождал посольство гибберлингов в Канию, – это оскорбление. Так наш дом выразил недовольство политикой совета. Но, боюсь, такие тонкости ускользнули от внимания этой веселой братии.

– Почему оскорбление? – поразился Гордей.

– Потому что я слишком незаметная персона, – со вздохом признался Винсент. – Я слишком молод, не имею веса в нашем обществе. Фантазер и прожектер, пятое колесо в телеге, интересующийся странным и ненужным.

– А сколько тебе лет, по вашим меркам? – спросил пораженный Гордей, считавший эльфа весьма знатной персоной.

– По нашим? – Винсент усмехнулся. – По меркам бессмертных? Я молод. Может, немного старше тебя. По нашим меркам.

– Понятно, – протянул Гордей. – А отец тебе, случайно, перед отъездом ничего не говорил?

– Отец. – Эльф печально пожал плечами. – Я был бы счастлив услышать от него хотя бы слово. Думаю, он забыл о моем существовании. Нет, меня послал брат. Оторвал от моих повседневных забот и швырнул к гибберлингам – просто как ненужную тряпку. Никто не ожидал от этого посольства результатов, никто не хотел связываться с заранее провальным делом. Поэтому послали меня, моей карьере такой провал не повредит. У меня ее просто нет.

– Но я смотрю, вы с Эриком неплохо ладите, – осторожно произнес охотник.

– Эрик! – Винсент широко усмехнулся. – Сумасшедший гибберлинг, последний из ростка, и бездельник эльф – отличная компания. Ну да, мы поладили. Меня впечатлила его страсть, с которой он пытается изменить судьбу целого народа. Это настоящее дело, стоящее. Понимаешь, это не баллада о временах героев, это настоящие герои. Это не проект, который должен занять полсотни лет и в результате привести к незначительному изменению политики. Нет, это резкий поворот, взрыв! Здесь и сейчас. Это – живая история.

– Понимаю, – зачарованно произнес Гордей, чувствуя, как по спине бегут мурашки. – Возможно, кто-то много лет спустя сложит балладу об Эрике Резаке.

– Или не сложит, – сухо отозвался эльф и резко обернулся. – Э, дружище. Да у тебя глаза слипаются. Что-то мы разоткровенничались, а нам пора отдохнуть после приключений. Пойдем-ка в трюм, хватит на сегодня впечатлений.

Гордей уныло кивнул – дружеский тон Винсента его не обманул. Охотник прекрасно понял, что эльф просто обрывает разговор, и, возможно, уже жалеет о том, что разоткровенничался со случайным знакомым. И все же разговор вышел очень познавательным.

– Пойдем, – мягко сказал Винсент и положил руку на плечо охотника. – Сегодня будем отсыпаться как короли древности. Нам выделили целую каморку. Правда, постелили на полу, кроватей и гамаков таких размеров у гибберлингов не водится.

– А тот гибберлинг, Тон, я, кажется, проснулся у него в каюте…

– Тон – лекарь, – устало произнес Винсент. – В некотором смысле. Он просто тебя осматривал. И, кстати, он как раз говорил, что тебе нужно хорошенько выспаться. Ну и мне заодно.

– А вещи? – запоздало спохватился Гордей. – Подожди, я совсем забыл… Мое оружие!

– Все уже там, – сказал эльф, подталкивая охотника к резной двери. – Мои тоже. Наши гостеприимные хозяева позаботились и об этом.

Гордей обернулся и бросил взгляд на глубины астрала, сдержанно переливающиеся всеми цветами радуги. Ему очень не хотелось уходить с палубы. Хотелось постоять здесь еще немного, поговорить о важных вещах, почувствовать себя частью большой жизни, частью великого приключения, о котором он так мечтал дома.

Но Винсент, к сожалению, был прав. Глаза слипались, ноги подкашивались, набитый желудок намекал на то, что пора бы прилечь. Гордей тяжело вздохнул, отвернулся от чудес астрала и, отчаянно зевая, побрел следом за эльфом в недра волшебного корабля гибберлингов.

Проснулся Гордей от того, что кровать под ним заходила ходуном, пытаясь сбросить своего владельца. Охотник спросонья раскинул руки, пытаясь уцепиться за края, и понял – никакой кровати нет. Он лежит на полу в каюте, а пол пляшет под ним, как норовистая лошадка.

– Что за шутки, – пробормотал охотник, спросонья таращась в темноту.

– Тихо! – прошипел невидимый в темноте Винсент, коротавший ночь в соседнем углу каюты. – Что-то случилось.

– Я догадался, – мрачно отозвался Гордей, пытаясь нашарить штаны, брошенные им около импровизированного ложа.