– Она красивая, очень красивая.

– И все?

Тезей немного подумал и кивнул:

– И все.

– Разве этого достаточно? Разве не дороже дружба, верность, доброта? – гнул свое Порфирион.

– Я не знаю, какова Ариадна, но иногда мне кажется, что она очень несчастна.

– С чего бы быть несчастной девушке, у которой есть все? – фыркнула Перибея. – И хватит хвалить царскую дочь, нам пора тренироваться!

Тезею действительно казалось, что Ариадна несчастна, несмотря на красоту и богатство. Так бывает…

– Царь Минос, Верховная жрица просит тебя немедленно прийти в храм. – Сообщившая это жрица склонилась как можно ниже, чтобы Минос не заметил тревожный блеск глаз, но от царя не укрылось ее беспокойство.

– Что-то недоброе?

Жрица усмехнулась:

– А разве в последние месяцы было что-то доброе?

Ее слова поддержала и Верховная жрица.

– Каждый день колеблется земля, уже начали разрушаться самые слабые постройки. Нельзя ждать, чтобы эта же участь постигла и храм, и Лабиринт! Жрицы Тиры сообщают, что у них море покрыто мертвой рыбой, а с неба все чаще сыплется пепел.

– Чего ты хочешь?

– Не я хочу, царь Минос, не я – боги. Зачем прибыл на Крит сын Посейдона? Сразиться с Минотавром? Отдай ему Минотавра, пусть сделает что задумал.

– Минотавр мой сын. хотя и чудовище. К тому же его любит Ариадна.

– Да, настолько любит, что скоро родит от него очередное чудовище.

– Что?!

Глаза Верховной жрицы блеснули насмешкой, бровь чуть приподнялась:

– Ты не знал, царь, что твоя дочь ходила к брату вовсе не только чтобы почесать у Минотавра за ухом? Ариадна беременна от Минотавра, и кто родится – известно одним богам!

Минос застонал, схватившись за голову. Собственные дети шли против него. Когда-то он запретил Андрогею отправляться в Аттику, предчувствуя, что добром это не кончится, но сын не послушал его и был убит. Конечно, Эгей твердил, что виноват тот самый критский бык, которого Геракл притащил и выпустил, но уж слишком много было совпадений. Минос не простил афинянам гибели сына, только никакой данью не вернешь первенца и наследника.

Теперь Ариадна слюбилась с Минотавром. С собственным братом – это еще полбеды, но он чудовище, от которого может родиться только новое чудовище. Разве мало бед для Крита и без этого будущего дважды внука у Миноса?

Вообще-то, Минос заметил, что старшей дочери очень понравился Тезей, а ему самому понравилась младшая Федра. Но Федре замуж рановато, пусть подрастет. Минос задумал отдать Тезею Ариадну, для этого вполне подходило убийство им Минотавра. Победителю всегда достается прекрасная девушка.

Но беременность Ариадны перечеркивала все. Отправить дочь в Афины, чтобы там родился новый Минотавр, значило показать всему свету, что от его, Миноса, семени могут и во втором поколении рождаться одни чудовища? О нет!..

Даже услышав рассказ Акама, как Тезей достал со дна брошенный туда перстень, Минос не поверил в его божественное происхождение. Если это и так, мало ли по Земле ходит сыновей Посейдона или Аполлона, Ареса или Гермеса, не говоря уже о Зевсе, населившем Землю своими отпрысками. У земных женщин детей нет, пожалуй, только у хромого Гефеста, вечно занятого в своей божественной подземной кузнице, и мрачного Аида. Если каждый из божественных отпрысков будет диктовать свою волю и переделывать мир под себя, на Земле и без Титанов начнется Хаос.

Минос проклинал тот час, когда посмеялся над предупреждением Дексия и позволил Тезею остаться на Крите. Вот и расплата. Верховная жрица права, неприятности после появления в Кноссе этого сына Эгея и Посейдона нарастают с каждым днем.

– Но ведь Ариадна явно влюблена в Тезея? – вдруг вспомнил Минос.

– Да, Эрос метнул в нее стрелу. Но забеременела она раньше, всего на день, но раньше.

– Проклятье! – сжал кулаки Минос. – Дочь удалась в мать. Позор женщин моей семьи не смыть ничем.

– Не о том сейчас думаешь, царь Минос.

– Скажи, что мне делать.

Верховная жрица стояла, глядя вдаль, в сторону Тиры. Минос знал, что из Кносса Тиру не видно даже самому зоркому человеку, но перед ним была жрица, возможно, у нее другое зрение.

– Что там?

– На Тире? Все плохо, Тира может погибнуть. Но ты можешь спасти Крит.

– Как, говори.

– Ты забыл, царь Минос, что наш бог – Бык. Но мы приносим Быку в жертву его же сородичей. Бычьей кровью поливаем жертвенные камни, бычьи кости сжигаем в священных кострах. Разве так следует задабривать бога?

– Но мы и Посейдону приносим в жертву быков.

– Посейдону так и следует, но Быку?

– Ты говоришь о том, что Бык обижен за такие жертвы? Какие же нужны?

Он уже все прекрасно понял, но не решался осознать, произнести вслух то, что недоговаривала Верховная жрица. Глаза ее снова сверкнули насмешкой:

– Царь Минос, ты ждешь, чтобы я сказала открыто? Слушай: Быку нужна человеческая кровь, такая, какой питали его наши предки, а не замена из крови его же собратьев! Наши предки щедро лили бычью кровь в угоду Посейдону, и Колебатель земли был доволен. Но Быку они приносили кровь человеческую.

Минос мрачно молчал, он понимал, что Верховная жрица права, с тех пор, как минойцы перестали приносить самые жестокие жертвы, земля дрожит все чаще и чаще.

– Я знаю, что тебя пугает даже мысль о том, чтобы пролить эту кровь, ты предпочитаешь заставлять рабов просто трудиться в поте лица и хорошо кормить их. Я тоже хотела бы жить так спокойно, но воля бога не моя воля. Быку нужна кровь не быков, а людей.

У Миноса ходуном ходили желваки, он уже забыл о беременности дочери, о Минотавре и даже о Тезее. Человеческие жертвоприношения, что бы там ни рассказывали на островах, какие бы слухи (по распоряжению самого Миноса) ни распускали, на Крите не приносили давным-давно. И жили спокойно и в довольствии.

Нет, если честно, не очень спокойно. Да, Крит богат, много богаче остальных царств, в первую очередь из-за его выгодного расположения и его самого мощного на всем море флота. Именно благодаря множеству хорошо оснащенных кораблей Крит расширил свои владения на большинство островов окружающих морей и получал дань с большинства прибрежных царств материка.

На самом Крите прекрасно росло и давало по два-три урожая в год все, что нужно самим жителям и еще для вывоза на те острова, где сплошные горные кручи. Стадам Критского царства могли позавидовать любые тучные стада Аттики.

Все было на Крите, а то немногое, что не могло расти или быть добытым на самом острове или подвластных царству островах, привозили многочисленные торговые корабли. Жители Крита, словно губка воду, впитывали умения окружающих царств и народов, в том числе активно привозя оттуда умельцев. Если умельцы не желали работать и учить своим секретам талантливых критян, их сажали на весла кораблей и довольно скоро отправляли на корм рыбам, потому что целый день работать тяжелым веслом не всем под силу.