Проецирование ощущений на резиновую руку само по себе достаточно удивительно, но мой аспирант Рик Стоддард и я обнаружили нечто еще более потрясающее: оказывается, вы можете почувствовать, как кто-то прикасается даже к столам и стульям, которые не имеют никакого физического сходства с частями человеческого тела. Сядьте за письменный стол и спрячьте свою левую руку под столом. Попросите вашего друга одновременно похлопывать и поглаживать правой рукой поверхность стола (которую вы видите), а левой — поглаживать и похлопывать вашу левую руку (которая скрыта от глаз). Совершенно необходимо, чтобы вы не видели движений его левой руки (при необходимости используйте картонную перегородку или занавес). Через минуту или около того вы начнете «чувствовать» поверхность стола, хотя ваш сознательный ум прекрасно знает, что это абсурд. Опять же, явная статистическая невероятность совпадения двух цепочек похлопываний и поглаживаний — одну из них вы видите на столе, а другую ощущаете на руке — приводит мозг к выводу, что стол теперь является частью вашего тела. Иллюзия настолько убедительна, что несколько раз, когда я слишком долго вел пальцем по столу, Рик восклицал, что его рука «удлинилась» или «растянулась» до абсурдных пропорций.

Обе иллюзии не просто забавные трюки, которые весело опробовать на друзьях или родственниках. Идея, что вы можете спроецировать свои ощущения на внешние объекты, весьма оригинальна и напоминает мне о таких явлениях, как внетелесные переживания, или вуду («ощущение» боли, когда кто-то колет куклу). Но как мы можем быть уверены, что студент-доброволец не прибегает к метафоре, когда говорит: «Я чувствую свой нос там» или «стол ощущается как моя собственная рука»? В конце концов, у меня часто возникает «ощущение», что мой автомобиль является частью моей расширенной схемы тела — достаточно небольшой вмятины, чтобы я пришел в ярость. Но осмелюсь ли я утверждать, что машина стала частью моего тела?

Ответить на эти вопросы не так-то просто, но, чтобы выяснить, действительно ли студенты идентифицируют себя с поверхностью стола, мы разработали простой эксперимент, в основу которого была положена так называемая кожно-гальваническая реакция (КГР). Если я ударю вас молотком или занесу над вашей ступней тяжелый камень, зрительные области вашего мозга отправят соответствующее сообщение в лимбическую систему (эмоциональный центр), чтобы подготовить ваше тело к принятию экстренных мер (в данном случае — бежать от меня подальше). Ваше сердцебиение убыстряется, и вы начинаете потеть, чтобы рассеять излишек тепла. Эту реакцию тревоги можно отследить, измеряя вызванные потоотделением колебания в сопротивлении кожи — КГР. Если вы посмотрите на свинью, газету или карандаш, то датчики не зафиксируют никаких изменений, но если вы посмотрите на что-то вызывающее — фотографии Мэпплторпа, разворот в журнале «Playboy» или тяжелый камень, зависший над вашей ногой, — эти изменения будут огромны.

Короче говоря, я подключал студентов-добровольцев к устройству регистрации КГР и просил их смотреть на стол. В течение нескольких секунд я одновременно гладил скрытую руку и поверхность стола, пока студент не начинал ощущать стол как продолжение собственной руки. Затем на глазах у испытуемого я стукал по столешнице молотком. В КГР мгновенно происходили резкие изменения, как будто я ударял по настоящим пальцам. (В ходе контрольного эксперимента, когда я поглаживал стол и руку не синхронно, никаких колебаний в КГР не наблюдалось.) Казалось, стол каким-то образом соединился с лимбической системой студента и был ассимилирован в его схему тела, причем настолько, что угроза столу стала восприниматься как угроза собственному телу. Если этот аргумент верен, то, возможно, вопрос: «Не отождествляете ли вы себя с вашим автомобилем?» — не такой уж глупый. Просто стукните по капоту кулаком и посмотрите, изменится ли ваша КГР. В самом деле эта технология может дать нам кое-какие подсказки относительно таких неуловимых психологических явлений, как эмпатия и любовь, которые вы испытываете к своему ребенку или супругу. Если вы искренне кого-то любите, может, вы в самом деле стали частью этого человека? Не исключено, что переплелись не только ваши души — но и ваши тела.

А теперь задумайтесь, что все это значит. В течение всей своей жизни вы полагали, что ваше «Я» привязано к одному единственному организму, который остается относительно стабильным и постоянным, по крайней мере, до момента физической смерти. Фактически «лояльность» вашего «Я» к вашему телу — аксиома, которая не подлежит сомнению. И тем не менее наши эксперименты свидетельствуют о прямо противоположном — что ваша схема тела, несмотря на всю видимость долговечности, представляет собой транзиторный внутренний конструкт, который поддается кардинальному изменению с помощью нескольких простых трюков. По большому счету, это всего лишь временная оболочка, которую вы создали, чтобы передать свои гены потомству.

Дэвид Милнер, нейропсихолог из Сент-Эндрюсского университета в Файфе, Шотландия, так торопился добраться до больницы, чтобы обследовать свою новую пациентку, что чуть не забыл взять с собой заметки с описанием ее состояния. Вернувшись домой, он схватил папку с историей болезни Дайен Флетчер и снова выскочил под проливной дождь. История Дайен была простой, но трагической. Недавно она переехала в Северную Италию, где работала коммерческим переводчиком. Вместе с мужем они сняли прекрасную квартиру недалеко от средневекового центра города, не менее роскошную, чем их постоянный дом в Канаде, — со свежевыкрашенными стенами, новой кухонной техникой и отремонтированной ванной комнатой. Увы, их счастье длилось недолго. Однажды утром, когда Дайен пошла в душ, у нее не возникло и тени подозрений, что бойлер смонтирован неправильно. Когда пропан вспыхнул и две конфорки накалились докрасна, нагревая воду, в маленькой ванной стал скапливаться угарный газ. Не домыв волосы, Дайен потеряла сознание и рухнула на кафельный пол. Ее лицо стало ярко-розовым от необратимого связывания монооксида углерода с гемоглобином в крови. Она пролежала на полу минут двадцать, пока в ванную не зашел ее муж. Если бы не он, Дайен бы умерла в течение часа. Хотя она выжила и быстро пошла на поправку, близкие вскоре поняли, что часть ее исчезла навсегда, вместе с атрофированной тканью головного мозга.

Когда Дайен вышла из комы, оказалось, что она ослепла. Через пару дней она могла распознавать цвета и текстуры, но не формы предметов и лица — включая лицо мужа или собственное отражение в карманном зеркальце. В то же время она не испытывала сложностей с распознаванием людей по голосам и с легкостью могла назвать предмет, который клали ей в руки.

Доктор Милнер, питавший давний интерес к проблемам со зрением после инсультов и других повреждений головного мозга, охотно согласился осмотреть больную. Ему сказали, что Дайен приехала в Шотландию, где живут ее родители, в надежде найти врача, который мог бы ей помочь. Едва доктор Милнер приступил к своим обычным тестам, стало очевидно, что Дайен была слепа во всех традиционных смыслах этого слова. Она не могла прочесть самые большие буквы на оптометрической таблице и даже определить, сколько пальцев — два или три — он ей показывал.