Герой-налетчик, прихватив со стойки бутылку виски, сделал глоток прямо из горлышка и повернулся к замершей от страха публике.

— No police, овцы, все поняли? — присутствующие дружно закивали, все абсолютно правильно поняв.

Парень в коже еще разок отведал вкусненького из горла, развернулся и лунной походкой направился к выходу. Перешагнул через скорчившегося на полу официанта, подошел к выходу и был таков.

Выйдя из бара, я перебежал через дорогу, заскочил в пансион и поднялся на второй этаж. Отворил дверь, ворвался вовнутрь и принялся стягивать штаны.

— Как все прошло, сэнсэй? — Константин поднялся из кресла и подошел поближе.

— Как и планировалось, — бодро ответил я, снимая куртку. — Что с клиентом?

— Великолепно, пришел в себя, угостил вискарем, вырубил и так несколько раз.

— Он нас слышит?

— Ни боже мой, я ему беруши вставил.

— Молодец, работай.

— Понял… — Костя взял ствол, бутылку и направился к валяющемуся на кровати, плотно упакованному брутальному брюнету.

Вложил ему в руку пистолет и, нажав пальцем поверх его указательного, пальнул в стену. Вложил в другую руку бутылку и принялся: его развязывать.

— Хорош копаться! — я уже стоял в дверях, более-менее прилично одетый и, если не приглядываться, совсем не похожий на грабителя и дебошира Мунтяну.

— Иду!

— Беруши вынул?

— А, черт! — мы чинно спустились вниз и сели в припаркованный неподалеку автомобиль.

— Едем? — Костя вставил ключ в замок зажигания.

— Ты куда-нибудь торопишься?

— Вроде, нет.

— Вот, и я — нет. Давай посмотрим, что будет дальше.

За полчаса до начала этого веселья со стрельбой и мордобоем, в дверь номера двести одиннадцать на втором этаже пансиона, что напротив бара, вежливо, но решительно постучали.

— Who? — спросили изнутри хриплым голосом и выматерились по-русски. Все выходцы из бывшего СССР почему-то выражаются исключительно на великом и могучем.

— Police… — ответил стоящий в коридоре молодой человек в простеньком сером костюме и галстуке.

Дверь отворилась. На пороге, благоухая суточным перегаром, возник колоритный всклокоченный тип в узких кожаных штанах, голый по пояс и со следами асфальтовой болезни на лице. Молодой человек решительно сделал шаг вперед, стоящий перед ним машинально шагнул назад.

— Police… — повторил вошедший, развернул бумажник и сунул тому под нос. Не успел похмельный тип толком разглядеть удостоверение в пластиковом окошке бумажника, как молодой человек коротко, но резко ударил его в подбородок.

— Готово, — негромко проговорил Костя.

Я вошел в комнату следом за ним. Мой напарник принялся паковать пленника, а я раскрыл сумку и принялся за дело. Мне предстояло наскоро притвориться брутальным мужчиной, потомком Дракулы, Ионом Мунтяну, и отправиться в бар, откуда его не так давно выкинули и сдали в полицию. Настало время устроить этим западным лохам самую настоящую пацанскую обратку.

— Как тебе? — для полного сходства с персонажем мне даже пришлось нацепить его штаны.

— Думаю, сойдет… — молвил Костя.

— И я того же мнения, — достал из сумки здоровенную блестящую пушку, «Дезерт Игл», мечту каждого крутого мэна и засунул в карман куртки. — Я пошел, не спи здесь.

— Удачи.

— А то.

Что было дальше, вы уже знаете.

* * *

— Начинается, — заметил Костя.

— Надо же, — я вытер лицо влажным полотенцем и забросил его (не лицо, конечно) назад в сумку. — Что-то они быстро сегодня — к пансиону подъехали две полицейские машины. Люди в форме вылезли наружу и взяли дом под прицел.

— Представляю, как им все это расписали. Вы, кстати, бармена сильно продырявили?

— Поцарапал кожу на руке.

Из подъехавшего микроавтобуса высыпались бойцы в бронежилетах поверх черных форменных комбинезонов. В сферических касках и укороченными автоматами наперевес. Операция началась.

— Сейчас будут брать «русского бандита»… — меланхолично произнес Костя и закурил.

— Молдавского… — поправил я, — с фальшивым паспортом. Но это выяснится позже. Пока для них он просто отморозок из Румынии.

Двери пансиона распахнулись.

— Повязали сердешного, — отметил мой напарник.

И, точно, он самый, с завернутыми за спину, окольцованными ластами, по-прежнему, по пояс голый, в слегка приспущенных портках. С разбитой в кровь, перекошенной физиономией и широко разинутым ртом.

— Закон и порядок, — с удовлетворением отметил я.

— Служить и защищать, — продолжил тему Костя, — что он, интересно, орет?

— Да, как всегда, волки позорные, козлы потливые…

— Что его подставили?

— Обязательно, так ему и поверили, все и сразу. Поехали.

— Что теперь? — поинтересовался Костя, заводя машину.

— Теперь он сядет и как следует, — охотно ответил я. — Вооруженное ограбление, нанесение увечий, незаконное хранение оружия…

— Сопротивление полиции?

— Очень может быть.

— Что он расскажет о вас?

— Ничего. Он, Костя, конечно же, говнюк, но не совсем дурак. Обо всем уже догадался, но ничего лишнего не вякнет, себе дороже. Просто сядет и будет сидеть.

— Лет семь?

— Не меньше, но могут отпустить до срока.

— Теперь он точно ваш кровник.

— Какой ужас.

Старый морской волк был суров, не доволен жизнью и слегка встрепан.

— Ну, и где тебя носило?

— Во-первых, здравствуй, Боря.

— И все-таки…

— Во-вторых, спасибо.

— За что?

— За сотрудничество.

— Обращайтесь, — буркнул он, — и, все равно, не понимаю, где ты, черт, подери, пропадал, и почему не выходил на связь.

— Ну, извини, работа такая. Какие новости?

— Помнишь того молдаванина, который…

— Да.

— Три часа назад арестовали за вооруженный грабеж.

— И это правильно, — с непередаваемым ставропольским акцентом молвил я, — главное начать.

— Напился как свинья, устроил стрельбу в баре, ограбил заведение.

— Сильно?

— Ты будешь смеяться, на две тысячи крон всего. С небольшими копейками.

— Буду, — подтвердил я, — до колик.

— Теперь можешь о нем забыть лет на пять, как минимум.