Он попробовал свой уже остывший чай. Арнольд рассказывал о случае, происшедшем в Киеве, когда отравилась половина молодежной команды из-за некачественного торта, приготовленного с нарушением всех технологий.

– Это не наш случай, – возразил Берндт, – у нас фрау Марта даже не попробовала нашего торта.

– Не сомневаюсь, что им нельзя было отравиться, – сказал Пастушенко, – ведь Анна заказывала его в хорошем ресторане.

– В любом случае мы не станем пробовать этот торт, – быстро проговорила Мадлен.

В этот момент в коридоре зазвонил телефон, и Калерия Яковлевна прошаркала туда, чтобы ответить. Оттуда она позвала Германа.

– Это фрейлейн Сюзанна, – крикнула она, – проснулась и хочет с вами поговорить!

Герман отправился в коридор. За ним, прислушиваясь к его разговору, поднялись и все остальные.

– Я все понял, – сказал Герман на прощание. – Не беспокойтесь, тетя Сюзанна, я скоро приеду.

– Слава богу, – с чувством произнесла Калерия Яковлевна, – ее хотя бы там не мучают.

Она повернулась и медленно пошла обратно, мимо стола, направляясь на кухню. Все вернулись к столу.

– Кофе уже почти холодный, – сказал Арнольд. – Нужно попросить, чтобы нам принесли еще по чашечке. Он как-то бодрит. А то чувствуешь себя отвратительно, будто заключенный.

– А у меня осталось немного кофе, – показала на свою чашку Леся. – Я допью и попрошу принести мне зеленый чай.

– Я тоже буду зеленый чай, – неожиданно поддержала ее Эмма.

Леся подняла свою чашку и выпила кофе. Поставила чашку на стол и как-то неуверенно улыбнулась.

– По-моему, я вчера простудилась, – призналась она, – кофе немного горчит.

– Мы все со вчерашнего дня немного не в форме, – заявил Герман. – Если они отпустят тетю Сюзанну, то, значит, понимают, что это мог быть обычный несчастный случай.

– Правильно, – согласился Берндт. – И вообще мы тоже должны потребовать, чтобы они наконец предъявили кому-то конкретное обвинение или перестали бы держать нас в этом доме под домашним арестом. Так глупо сидеть здесь в ожидании, когда психиатры наконец сделают свое заключение.

– У меня кружится голова, – вздохнула Леся. – Нужно было взять чай, как господин Дронго, кажется, мне лучше лечь.

– Только не на диван, – пошутил Арнольд, – это дурной знак.

– Помоги мне подняться, – попросила Леся. Все заметили, как она побледнела. Арнольд повернулся к ней. Женщина попыталась подняться и рухнула ему на руки.

– Что случилось? – тревожно спросил он. – Что с тобой?

– Кажется, меня тоже отравили, – сообщила Леся.

– Что? – не понял Пастушенко.

И в этот момент она начала сползать вниз, словно оставшаяся без тела одежда. Арнольд с трудом ее подхватил.

– Что происходит?! – закричал он. – Помогите! Помогите мне!

Сидевший рядом Берндт помог ему подхватить умирающую и перенести на диван. Дронго поспешил к ним. Он взял руку женщины. Пульса уже не было. Глаза закатились. Ничем нельзя было помочь.

– Она умерла, – сказал Дронго во внезапно наступившей звенящей тишине. – Ее отравили. Можно даже не проверять, симптомы те же.

– Не может быть, – прошептал потрясенный Пастушенко, – этого просто не может быть.

Появившаяся в гостиной Калерия Яковлевна услышала последние слова Дронго и Арнольда Пастушенко. Она выпустила из рук две чашки с кофе, которые упали на пол вместе с тарелками и разлетелись в разные стороны. Шум разбитой посуды заставил всех вздрогнуть.

– Нужно вызвать «Скорую помощь», – прошептал Арнольд.

Стоявший рядом Дронго покачал головой.

– Уже ничего не поможет, – мрачно сказал он, – лучше сразу вызывать полицию.

– Господи! – крикнула Анна. – Сколько можно?!

– Мама, что случилось с тетей Лесей? – спросила Ева.

– Ничего, ничего, – забормотала Анна. – Она спит.

– Как бабушка Марта? – задала следующий вопрос девочка, и все невольно вздрогнули. Аналогия была абсолютной.

– Пойдем, – решительно взяла Анна дочь за руку. – Мы поднимемся наверх и останемся там, пока не приедет полиция.

– Опять вы первыми отсюда выйдете? – не сдержалась Мадлен.

– На вашем месте я бы не стал этого делать, – неожиданно поддержал женщину Берндт. От волнения он говорил по-немецки.

– Что вы хотите сказать? – спросила Анна.

– С нами нет тети Сюзанны, – напомнил банкир, – и, значит, в этот раз мы не сможем списать смерть супруги господина Пастушенко на несчастную женщину.

– Это я понимаю. При чем тут мой ребенок и я? – спросила Анна.

– Уже второй раз случайно девочка оказывается здесь в тот момент, когда происходит отравление, – объяснил Берндт. – И во второй раз вы, пользуясь тем, что она маленькая девочка, пытаетесь увести ее из этой комнаты.

– Что он сказал? – спросил Дронго.

– Какой негодяй! – с чувством произнесла Эмма. – Он во всем обвиняет мою сестру.

– В чем именно?

Эмма быстро перевела слова Берндта.

– Ты с ума сошел? – спросил Герман. – Что ты себе позволяешь? При чем тут Анна и наша дочь? Как ты смеешь их подозревать?

– Я никого не подозреваю, – возразил Берндт. – Я говорил только о странных совпадениях. Два раза в этой комнате убивают людей, и оба раза здесь случайно оказывается девочка, которую мать должна срочно увести наверх. И она единственная, кто выходит из этой комнаты без всякой проверки.

– Что вы хотите сказать? – едва сдерживаясь, спросила Анна. Она готова была разрыдаться.

– Никто не выйдет отсюда до приезда полиции, – твердо решил Берндт. – Никто, включая вашу дочь. Мы обязаны наконец положить конец этому безумию. Чужие сюда не входили. Кроме нас, в доме никого нет. И в этой комнате нас только девять человек. Нас осталось только девять человек, – сказал Берндт, – и я не хочу, чтобы здесь убили еще кого-нибудь.

– Мама, что случилось с тетей Лесей? – снова спросила Ева.

– Ничего, – успокоила ее мать, – она заснула. Просто устала и легла. Ты не смотри в ту сторону. – Она обвела взглядом мужчин. – Можете, наконец, принести хотя бы скатерть или простыню, чтобы ее накрыть? Или у вас не хватает ума понять, что ее нельзя так оставлять.

– Я принесу, – предложила Калерия Яковлевна.

– Нет, – возразил Берндт, – все должны оставаться в этой гостиной и не выходить отсюда до приезда полиции. Только в этом случае они смогут найти возможного убийцу. Я думаю, что вы не сомневаетесь, что убийца до сих пор находится среди нас.

Все мрачно оглядывали друг друга. Берндт сидел рядом с Мадлен. Герман находился около Анны и Евы. Чуть дальше сидела Эмма. Дронго и Арнольд Пастушенко стояли у дивана. Калерия Яковлевна прислонилась к дверному косяку.